Клэри посмотрела на мать, тяжело.
— Клэри, я знаю, что я не давала оснований доверять мне в прошлом, но, пожалуйста, поверь мне. Джейс в полном порядке. Я знаю, что ты меня никогда не простишь, если я скажу не правду тебе о нем.
— Когда я смогу увидеть его?
— Завтра. — Джослин села обратно на стул, стоящий у кровати дочери, и Клэри увидела Люка, облокотившегося на стену спальни. Он улыбнулся ей — грустной, любящей, оберегающей улыбкой.
— Люк! — с облегчением воскликнула Клэри. — Скажи маме, что я в порядке и могу отправиться в Базилику…
Люк отрицательно покачал головой.
— Прости, Клэри. К Джейсу сейчас не пускают посетителей. Тем более, сегодня ты обязана отдохнуть. Мы слышали, что ты сотворила с иратце там, у Цитадели.
— По крайней мере то, что говорят другие о том, что ты сделала. Я не уверена, что когда-либо пойму до конца. — Морщинки вокруг рта Джослин стали глубже. — Ты чуть не убила себя, спасая Джейса, Клэри. Тебе нужно быть осторожнее. Ты не обладаешь неисчерпаемыми запасами энергии…
— Он умирал, — перебила Клэри. — Огонь вытекал из его раны, словно кровь. Я должна была спасти его.
— Ты не была бы «должна»! — Джослин убрала с лица выбившуюся рыжую прядь волос. — Что ты вообще делала в этой битве?
— Они отправили не достаточно людей, — сказала Клэри приглушенным тоном. — И все говорили о том, когда они добрались туда, что собирались спасать Очерненных, они собирались вернуть их, найти Лекарство, но я была в Буррене. Ты тоже, мама. Ты знаешь, нет спасения Нефилимам, которых Себастьян получил с помощью Адской Чаши.
— Ты видела мою сестру? — произнес Люк спокойным голосом.
Клэри сглотнула и кивнула.
— Мне очень жаль. Она…Она — правая рука Себастьяна. Она больше не является собой, даже немного.
— Она причинила тебе боль? — спросил Люк. Его голос всё еще был спокоен, но мускул на щеке дернулся.
Клэри покачала головой; она не могла заставить себя солгать, но и сказать Люку правду она тоже не могла.
— Все нормально, — успокоил он, неверно истолковав причину ее огорчения. — Аматис, служащая Себастьяну, не больше сестра мне, чем Джейс, служащий Себастьяну — парень, которого ты любила. Не больше, чем Себастьян — сын, которого твоя мать вынуждена иметь.
Джослин протянула руку и, взяв руку Люка, и слегка поцеловала. Клэри, отвела глаза. Мать повернулась к ней мгновение спустя.
— Боже, Конклав… если только они будут слушать.
Она разочарованно вздохнула.
— Клэри, мы понимаем, почему ты так поступила прошлой ночью, но мы думали, что ты в безопасности.
Затем Хелен появилась на пороге нашего дома и сказала нам, что ты была ранена в битве у Цитадели. У меня чуть не случился сердечный приступ, когда мы нашли вас на площади. Твои губы и пальцы были голубыми. Как будто ты утонула. Если бы не Магнус.
— Магнус исцелил меня? Что он здесь делает, в Аликанте?
— Я не о Магнусе, — сказала Джослин нервным тоном. — Я про вас. Джиа была вне себя, думая, что она позволила вам пройти через портал и вы могли бы погибнуть. Это был вызов для опытных Сумеречных Охотников, не для детей.
— Это все Себастьян, — сказала Клэри. — Они не понимают.
— Себастьян не ваша забота. Кстати говоря… — Джослин достала что-то из-под кровати; когда она выпрямилась, она держала в руках Геосфорос. — Это твое? Это было у тебя на поясе, когда они привезли тебя домой.
— Да! — Клэри сложила ладони вместе. — Я думала, что потеряла его.
— Это меч Моргенштернов, Клэри, — сказала Джослин, держа его так, будто он был заплесневелым латуком. — Тот, который я продала несколько лет назад. Где ты его взяла?
— В оружейном магазине, где ты его продала. Леди, которая владеет магазином сказала, что никто не захотел купить его.
Клэри выхватила Геосфорос из маминых рук.
— Я — Моргенштерн. Мы не можем притворяться, что я не такая — кровь Валентина во мне. Мне нужно придумать способ, чтобы быть частично Моргенштерн и не притворяться, что я кто-то другой — кто-то с выдуманным именем, которое ничего не значит.
Джослин слегка отпрянула.
— Ты хотела сказать «Фрэй?
— Это ведь не фамилия Сумеречного охотника, да?
— Нет, — ответила мать. — Но это не ничего не значит.
— Я думала, ты выбрала ее наугад.
Джослин покачала головой.
— Ты знаешь церемонию, которая должна быть выполнена на детях Нефилимов, когда они рождаются? Та, что дает защиту, что Джейс потерял, когда он вернулся из мертвых, та, что позволила Лилит добраться до него?
Обычно церемонию проводят Железная Сестра и Безмолвный Брат, но в твоем случае, так как мы прятались, я не могла сделать это официально. Это было сделано братом Захария, и женщиной-колдуном в роли Железной Сестры. Я назвала тебя в честь нее.
— Фрэй? Ее фамилия была „Фрэй“?
— Имя было импульсом, — сказал Джослин, не совсем ответив на вопрос. — Мне она нравилась. Она знала потери и боль, и горе, но она была сильной, как я хочу, чтобы ты была сильной. Все, что я когда-либо хотела. Для тебя быть сильной и находиться в безопасности и при этом не страдать, как я страдала — ужас и боль и опасность.
— Брат Захария… — Клэри неожиданно выпрямилась на кровати. — Он был там прошлой ночью. Он пытался исцелить Джейса, но небесный огонь обжег его. Он в порядке? Он ведь жив, правда?
— Я не знаю. — Джослин выглядела немного удивленной такой горячностью Клэри.
— Я знаю, что он был доставлен в Базилику. Безмолвные Братья были очень скрытными на счет его состояния; они, конечно, не говорили о своем.
— Он сказал, что Братья задолжали Эрондейлам, из-за старых связей, — сказала Клэри.
— Если он умрет, это будет…
— Ничьей ошибкой, — сказал Джослин. — Я помню, когда он поставил защитное заклинание на тебя. Я сказала ему, что я никогда не хотела, чтобы ты была Сумеречным Охотником. Он сказал, что это уже не мой выбор.
Он сказал, что притяжение Сумеречных Охотников сильно — и он был прав. Я думала, что мы заслужили свободу, но вот мы снова в Аликанте, снова война, и вот сидит моя дочь с кровью на лице и с клинком Моргенштейнов в руках.
Голос матери становился все тише и напряженней, заставляя Клэри нервно содрогаться.
— Мама, — спросила она — Случилось еще что-то? Есть нечто, о чем ты не говоришь мне?
Джослин с Люком переглянулись.
— Ты уже знаешь, что вчера утром, перед битвой у Цитадели, Себастьян пытался атаковать лондонский институт?. - сказал Люк.
— Но никто не пострадал. Роберт сказал…
— Так что Себастьян обратил свое внимание на другие места, — твердо продолжил Люк. — Он покинул Лондон вместе со своей армией и напал на „Претор Люпус“ на Лонг-Айленде. Почти все преторианцы, включая предводителя, были жестоко убиты. Джордан Кайл… — его голос надломился. — Джордан погиб.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});