Майя была в полу — освещенной комнате с единственным окном, выходящим на извилистую центральную улицу города. За грязным окном виднелись голые сучья деревьев и край чего-то металлического — пожарная лестница, догадалась она.
Майя взглянула вниз: узкая кровать с железным изголовьем и тонкое одеяло, которое она отбросила в ноги. Майя сидела, прижавшись спиной к кирпичной стене. У кровати стоял один-единственный стул, старый и расшатанный. На нем сидел Бэт; он постепенно опустил руку.
— Мне очень жаль, — произнес он.
— Не надо, — выдавила из себя Майя. — Не трогай меня.
— Ты кричала. Во сне.
Она обхватила себя руками. Она была одета в джинсы и майку. Свитер, который был на ней в Лонг-Айленде отсутствовал, и ее кожа пошла мурашками. — Где моя одежда?“ сказала она. — Моя куртка, мой свитер? — Бэт прочистил горло. — Они были в крови, Майя.
— Да, — отозвалась она. Сердце бешено стучало в груди.
— Ты помнишь, что произошло? — спросил Бэт.
Майя закрыла глаза. Она помнила все: дорогу, грузовик, пылающее здание, пляж, усеянный трупами. Тело Джордана, падающее вниз возле нее, его кровь, заливающая все вокруг, смешивающаяся с песком. „Твой парень мертв“.
— Джордан, — сказала Майя, хотя Бэт уже знал о нем.
Лицо Бэта напоминало могилу; оно было зеленоватого цвета рядом с его карими глазами, которые сияют в полумраке. Это было лицо, которое она знала хорошо. Он был одним из первых оборотней которых она встретила. Они встречались до тех пор, пока она рассказывала ему, как ей казалось, она была слишком новой для города, слишком нервной, слишком не оправившейся от Джордана. Он расстался с ней на следующий день, на удивление, они остались друзьями.
— Он мертв, — сказал он. — Вместе со всеми Преторами. Претор Скотт, студенты — выжили немногие. Майя, почему вы там были? Что вы делали у Претора?
Майя рассказала ему о исчезновении Саймона, о звонке Претора к Джордану, о их отчаянной поездке к Лонг Айленду, о том, как они увидели руины Претора. Бэт прочистил горло.
— У меня есть некоторые вещи Джордана. Его ключи, его претор кулон. — Майя почувствовала, как будто она не могла отдышаться.
— Нет, я не хочу — я не хочу, его вещи, — сказала она. — Он хотел бы, отдать кулон Саймону. Когда мы найдем Саймона, кулон должен быть его.
Бэт не настаивал.
— У меня есть хорошие новости, — сказал он. — Сообщение из Идриса, с твоим другом Саймоном все в порядке. Вообще-то, он там, с сумеречными охотниками.
— О. — Майя ощутила, что тугой узел вокруг ее сердца слегка ослаб.
— Я должен был сказать тебе это сразу, — извинился он. — Просто я за тебя волновался. Ты была в очень плохом состоянии, когда мы принесли тебя в штаб-квартиру. Ты спала с тех пор.
— Хотела бы я уснуть навечно.
— Я знаю, что ты уже рассказала Магнусу, — добавил Бэт, его лицо выглядело напряженным, — Но объясни мне снова, почему Себастьян Моргенштерн нацелился на оборотней.
— Он сказал, что это было послание, — Майя слышала свой голос, словно он исходил издалека, — Он хотел, чтобы мы знали, что это из-за того, что оборотни в союзе с Сумеречными охотниками, это ожидает всех, кто находится в союзе с Нефилимами.
— Я никогда не остановлюсь, не успокоюсь, пока иль смерть сомкнет мои глаза, иль счастье даст мне месть мою исполнить.
— Нью-Йорк пуст от Сумеречных Охотников сейчас, и Люк в Идрисе с ними. Они стягивают все свои силы. Скоро мы не сможем получать и отправлять сообщения. Бэт заерзал; Майя почувствовала, что произошло что-то, чего он не рассказывал ей.
— Что такое? — спросила она. Его взгляд метнулся прочь. — Бэт…
— Ты знаешь Руфуса Хэстингса?
Руфус. Майя вспомнила, когда первый раз она была в Претории, злой человек со шрамами на лице, у входа в кабинет Претора Скотта.
— Не слишком хорошо.
— Он пережил резню. Он здесь, на станции, с нами. Вводит нас в курс событий, — сказал Бэт. — И он говорит с другими о Люке. Говорит, что он больше Сумеречный Охотник, чем оборотень, что он не вызывает доверия, что сейчас стае нужен новый лидер.
— Ты лидер, — сказала она. — Ты второй в стае.
— Да, и меня назначил Люк. Это означает, что мне тоже нельзя доверять.
Майя подвинулась к краю кровати. Все её тело болело: она почувствовала это, когда коснулась холодного каменного пола босыми ногами. — Никто его не слушает, так ведь?
Бэт пожал плечами.
— Это смешно. После того, что произошло, мы должны быть едины, а не чтобы кто-то пытался расколоть нас. Сумеречные охотники наши союзники! Вот почему Себастьян нацелился на нас.
— Он нацелился бы на нас в любом случае. Он не в дружбе с Нижним Миром. Он сын Валентина Моргенштейна.
Ее глаза горели.
— Возможно, заставив нас отказаться на время от Нефилимов, он сможет побороть их, но если он сотрет их с земли, следующее, что он сделает, это придет за нами потом.
Бэт сжал, а затем развел руки и, казалось, принял решение.
— Я знаю, что ты права, — сказал он и подошел к столу в углу комнаты. Он вернулся с курткой для нее, носками и ботинками. Дав ей их, сказал. — Просто… сделай мне одолжение и не говори ничего подобного сегодня. Эмоции тебе понадобится в полной мере.
Она пожала плечами.
— Сегодня? А что сегодня?
Он вздохнул.
— Похороны, — ответил он.
— Я убью Морин, — пообещала Изабель. Распахнув обе дверцы гардероба Алека, она вытаскивала из него одежду и сбрасывала ее в кучи.
Саймон лежал босиком на одной из кроватей — Чья она? Джейса? Алека? — пиная себя тяжелыми пряжками сапог. Его коже действительно не грозило никаких повреждений, он чувствовал себя восхитительно будучи на мягкой поверхности, проведя так много часов на жестком, грязном полу Дюморта.
— Нам придется проложить себе путь через всех вампиров Нью-Йорка, чтобы сделать это, — сказал он.
— Очевидно, они любят её.
— О вкусах не спорят.
Изабель вытащила темно-синий свитер, Саймон решил, что Алека, главным образом из-за завернутых манжетов.
— Так Рафаэль привел тебя сюда поговорить с моим отцом?
Саймон приподнялся на локти, дабы посмотреть на неё:
— Думаешь все будет хорошо?
— Конечно, почему нет. Мой отец любит разговоры, — ее голос звучал горько. Саймон наклонился вперед, но когда она подняла голову, она улыбалась, и он подумал, что ему, должно быть, показалось.
— Хотя кто знает, что произойдет сегодня вечером из-за нападения на Цитадель, — она прикусила нижнюю губу, — это может означать, что они отменят встречу или перенесут ее на более раннее время. Очевидно, что Себастьян является большей проблемой, чем они ожидали. Он вообще не должен был так близко подобраться к Цитадели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});