- Неужели вас увлекает такая перспектива? - протестующе спросил Кин.
- Собственно, почему нет? Попробуйте взглянуть на нее как на сотрудничество, а не соперничество. На хрена обживать планету, где люди не могут обойтись без скафандров. А фабры смогут, если внести изменения в их конструкцию. Конечно, неизбежна чисто человеческая зависть к тому, кто умнее и сильнее, а еще унижение при мысли, что тебя запросто могут обскакать.
- Не хотел бы я дожить до той поры, когда миром станут править эти коротышки с оловянными глазами.
- Стоит ли волноваться, на нашем веку это не произойдет, пренебрежительно отмахнулся биотехнолог. - Вообще говоря, людей всегда преследовал страх перед порождениями их собственных рук и ума. Возьмите для примера паровые машины и фабричные станки, потом конвейерные линии, потом компьютеры. Всего этого поначалу опасались, потом привыкли. Больше скажу: есть нечто детское в этих страхах. Этакое ребяческое развлечение - накрыть голову одеялом и пугать друг друга ужасными сказками. Человечество инфантильно, старина. Конкуренции с разумными взрослыми существами оно не выдержит. Ну а ребенка кто обидит, пускай ковыряет себе в носу и пускает в луже кораблики.
Походило на то, что Харагва тешит самолюбие, блистая широтой интеллекта перед узколобым солдафоном.
- Согласен, в какой-то мере это выглядит как естественный процесс, заговорил Кин, втайне задетый снисходительной бравадой биотехнолога. Человечество поначалу разводило домашних животных, затем их вытеснила техника, теперь виток завершается. На арену прогресса выходят искусственно выведенные биологические устройства.
- Вот именно, в самую точку! - оживился Харагва. - А здесь, на Тангре, идеальные условия для выращивания новых кремнийорганических существ. Эта планета станет испытательным полигоном для новой цивилизации. Всецело биотехнологической. Вместо того чтобы производить агрегаты, она будет их растить. Не подумайте, что я перебарщиваю, старина. На пороге стоит именно новая, невиданная цивилизация.
Кину захотелось дать волю ехидству, но он сдержался. Всякий ученый мнит себя центром мироздания, а свою специальность важнейшей на свете. Не избежал этого естественного заблуждения и Харагва, однако спорить с ним представлялось бесполезным.
- Я бы сказал, что чисто технический путь развития был неизбежной ошибкой цивилизации, после которой следует возврат к точке бифуркации, - продолжал биотехнолог. - А там разворот на сто восемьдесят градусов и переход к преобразованию живой природы в своих целях, но уже на принципиально другом уровне. Конструирование вместо селекции. Иногда мне вообще кажется, что человечество изначально выбрало порочный путь развития. Ведь гипотетически вполне возможна цивилизация, которая целиком развивается в русле биотехнологии.
- Как известно, никаких других цивилизаций, кроме нашей, пока не обнаружено, - заметил Кин.
- И это накладывает на нас огромную, я бы сказал, космического масштаба ответственность. - Харагва машинально почесал шрам на голове. - Кроме нас, прогрессировать некому. Однако посмотрите, что получается. С точки зрения биотехнологии, человечество уже исчерпало себя и не способно совершенствовать свой природный облик. Существует массовое предубеждение против операций генетической структуры. Даже косметические коррекции, по мелочи, поправить нос или оттопыренные уши, и то заказывают крайне редко.
- Естественно, ведь супруги хотят иметь своего ребенка, во всем похожего на них самих, - возразил Кин.
- Вот именно! - вскинулся Харагва. - А это же тупик.
Он жадно отхлебнул из стакана и подался ближе к собеседнику.
- Понимаете, Элий, на человеческом материале невозможно создавать принципиально новые существа. Уйма ограничений - юридические, моральные, религиозные, черт бы их драл...
"И распрекрасно", - невольно подумал Кин.
- Но есть и другая закавыка. Повторяю, я хотел бы создавать организмы принципиально новые. А этого нельзя добиться, оперируя лишь на уровне генных. структур. Главная сложность состоит в том, что хромосомный набор не является носителем информации сам по себе.
- Простите, но это звучит довольно странно, во всяком случае, для меня.
- Вы, значит, не читали мою статью в позапрошлом номере "Вестника биотехнологии", - произнес Харагва таким тоном, как будто Кин обнаружил фатальное незнакомство с таблицей умножения.
- К моему прискорбию, нет.
- А вас никогда не удивляло, что всего двадцать три хромосомные пары определяют индивидуальный облик человека и строение организма вплоть до мельчайших деталей?
- Честно говоря, у меня хватало других поводов для удивления, - откровенно сознался Кин.
- Это колоссальный объем информации. - Харагва широко развел руки, словно ухватив ими гигантский мяч. - Он даже по самым грубым подсчетам никак не укладывается в известный нам объем возможных комбинаций аденина, тимина, гуанина и цитозин при подсчитанном суммарном числе кодонов в молекуле ДНК. Заметьте, о врожденной памяти я уж и не говорю, хотя описаны неоспоримые случаи ее проявления. Парадокс отмечен еще на заре информатики и генетики, и удовлетворительного объяснения ему до сих пор не находили. Так вот, я уверен, что хромосомный набор, если пользоваться компьютерной аналогией, содержит не саму программу развития эмбриона, а четверичные коды доступа к этой программе. Кстати, четверичность и спиралевидность принадлежат к числу фундаментальных свойств информационной матрицы, формирующей весь физический мир.
Сохраняя из вежливости мину внимательного слушателя, Кин немножко скис, поскольку разговор вышел далеко за пределы его понимания.
- Всего-то и требовалось, что сломать стереотипы устаревшей парадигмы, продолжал ученый. - Я взял . на себя смелость заявить, что генетическая информация хранится вне организма, поскольку в генах она просто не умещается. С точки зрения ортодоксов-материалистов, это полная дичь и ересь. Однако я строго логически доказал, что в совокупности азотистые основания нуклеотидов представляют собой не чертеж организма, а просто штамповочные формы для последующей трансляции через РНК на рибосомах. Иначе совершенно не объяснить тот факт, что одной и той же аминокислоте могут соответствовать разные кодоны.
Это понятно?
- Более-менее, - нагло соврал Кин.
- Хорошо, едем дальше. В упомянутой статье я принял в качестве рабочей гипотезы, что хорошо известные нам шестьдесят четыре кодона представляют собой некие пароли доступа к собственно информации об онтогенезе и филогенезе. Той информации, которая и направляет развитие эмбриона в требуемое русло. А содержится она вне физического мира, в некой области, которую иные называют господом богом. - Харагва скептически покривился. - Я предпочитаю называть это метаинформационным континуумом. Но суть не в терминологии. Так вот, метаинформационный континуум лежит по ту сторону абсолютного вакуума, если можно так выразиться. И является причиной торсионных флуктуации вакуума, которые проявляются в виде элементарных частиц. На доступном нашему наблюдению уровне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});