Читать интересную книгу Ангел во плоти - Виктор Кувшинов

«Да! Конечно!» - я взглянул на средний палец правой руки: оно было на месте. Вот ведь как бывает: делаешь что-нибудь с одной целью, а оно срабатывает совершенно при других обстоятельствах. Программка зеркальной защиты моей сущности, которую мы с ангелами установили буквально перед так толком и не несостоявшейся битвой экстрасенсов, защитила меня от излишков волны тяжелого излучения.

«Что же получается? - вдруг посетила меня следующая догадка: Эта же защита меня чуть и не угробила!» После того как меня вышибло из Жениного тела, я, естественно, угодил прямиком в инферно, которое было замкнуто на «черную дыру» в изнанке реала. А здесь я, вместо того чтобы развоплотиться или среагировать с антагонистической окружающей средой, пошел падать сквозь миры ада, словно нож сквозь масло. И не удивительно – ведь эта программа отражала на инферно его собственные эманации, то есть, чем глубже я проваливался, тем тяжелее шло отражение от меня. Так что я в любом слое казался «своим» клиентом.

Хорошо хоть додумался немного «вылезти» из-под защиты, а то бы так и воткнулся в самое дно самого последнего ада. Мне вообще крупно повезло – ведь «высунись» я чуть больше, и уже нечему было бы высовываться, а в глубинах преисподней рванула бы маленькая аннигиляционная бомбочка. Но, несмотря на свою «удачливость», мне было страшно стыдно за столь бездарно утраченное тело друга. С другой стороны, эта жертва была принесена не зря: артефакт разрушен, и вряд ли эти осколки теперь послужат для дела инферно, ведь большая часть потенциала утрачена, а то, что осталось, быстро рассосется в реале.

Во всяком случае, сейчас не время кручиниться о том, что мне недоступно. Вот не случилось ли при разрушении самадхи чего-нибудь плохого на Земле – вопрос непраздный. Я попытался просчитать последствия: оказалось, что если дело не дошло до землетрясения, то ничего особенного может и не произошло. Место малонаселенное и, за исключением небольшого старого горного разлома, общий фон в округе скорее положительный. Ну, образуется там зона, которую люди и звери будут избегать. Так, ничего особенного – для того же Иоганна только лучше. И все же я себя успокаивал – на самом деле там могло произойти все что угодно, вплоть до глобальной техногенной катастрофы.

И все-таки сейчас наиболее насущно определиться, где я нахожусь и что могу сделать. Так как без ответа на эти вопросы мне не выбраться отсюда. Если вы думаете, что ангелу выбраться из ада, как раз плюнуть, то смею вас разочаровать. На самом деле, инферно – это что-то вроде кочана капусты из листьев параллельных и уходящих в его глубь миров, и что там творится, фактически никому неизвестно. Ангелов пускают только в определенные, заранее оговоренные места, да еще в самые верхние «легкие» миры чистилища. Мне же сейчас выпало «счастье» оказаться в самой глубине этого кошмара. Единственным выходом отсюда, который я знал, была возможность постепенного «всплывания» души в более легкие миры, но мне это, по всей вероятности, не грозило.

Проведя экспресс-анализ собственного положения, я пришел к неутешительному выводу: отсюда нужно «делать ноги», но как делать, не было ни малейшего понятия. А раз не было намеков, то нужно было делать хоть что-то, например, встать и пойти куда-нибудь.

Я еще раз осмотрелся в темной чаще – похоже, что стало светлее, или это у меня глаза привыкли? Думаете, какие глаза в аду и к чему им там привыкать? Честно сказать, и я так думал, и не только про глаза – вообще боялся даже представить, как сейчас мог выглядеть. Здесь были свои правила игры, и мне эти правила были совершенно незнакомы. Поэтому в первую очередь я со страхом посмотрел на руки, ноги и даже заглянул за спину. И не ухмыляйтесь! Представляете, каково вдруг обнаружить у себя за спиной драконий хвост? И это еще в лучшем случае.

Но мой случай оказался просто превосходным: две руки, две ноги, никаких хвостов, а то, что босые ноги больше на ласты похожи – это уже мелочи. Поэтому я, уже весело лязгнув своими зубищами, приступил к осмотру местности.

Тоска – этому унылому пейзажу соответствовало только одна характеристика. Все эти страшные черные коряги существовали здесь вопреки здравому смыслу. Ну, должна же быть хоть какая-то зелень? Не могла же вся эта гниль вырасти вот такой? Или могла? Опять забыл, где нахожусь – тут и не такое вырастет, и дай бог (или кто тут у них за главного), чтобы это не выросло прямо на тебе или в тебе.

Мне стало настолько тоскливо, что я решился на эксперимент: а что если чуток «высунуться» из-под зеркальной защиты кольца, вдруг меня вообще выбросит из инферно? Надежды были мизерными, а эксперимент крайне опасным, но мне так не хотелось надолго здесь оставаться, что я пошел на риск: взял и начал медленно стаскивать кольцо с пальца, одновременно осматриваясь по сторонам.

Однако положительный эффект был только в самом начале: я словно стал лучше «слышать» и «видеть», но одновременно с реактивным воем на меня стала наваливаться мрачная тяжесть. Я не очень понял, что произошло, но нашел себя лежащим на том же месте, в котором начал эксперимент. Правда, об этом приходилось только догадываться по общей обстановке, так как теперь весь гнилушник был повален в радиусе нескольких десятков метров, и лишь болото продолжало невозмутимо и спокойно вонять и побулькивать в темноте.

У меня же настроение было, словно баржа с дерьмом утонула. Хорошая терапия: минуты не прошло, а депрессняк такой, что будь я человеком – впору бы вешаться. Но я не человек и поэтому быстренько заставил себя позабыть все лирические настроения, а так же расстройства по поводу того, что быстрая эвакуация отсюда мне не светила, если, вообще, хоть что-то светило, кроме этого хмурого рассвета.

Я решил воспринимать мрачную действительность такой, какая она есть: слева болотина, больше похожая на сточную канаву, справа пародия на лес, состоящий из немыслимого переплетения каких-то гнилушек. А вот между ними можно было двигаться, причем, судя по слабым намекам на некоторую вытоптанность, эта кромка между двумя бедами служила кому-то тропой.

Пробираясь по ней я задумался, хорошо это или плохо: предполагаемая обитаемость этого захолустья? С одной стороны есть возможность что-либо разузнать, с другой – первый же встречный обитатель вполне может мной позавтракать. Да, судя по тому, что светало, именно позавтракать, если конечно, встреча не будет отложена до обеда.

Ведь как тут может быть? Ограничений по размерам, как и по внешнему виду или внутреннему содержанию, потенциальных жителей сей юдоли зла никто не знает, а из оружия борьбы у меня… я взглянул на мощные когти на руках и еще разок лязганул зубами. А не так уж и плохо. Во всяком случае, травоядным барашком, всяко, не являлся. Да и какая тут трава для барашков? – я уже битый час брел по совершенно не меняющейся местности, и заподозрил бы, что хожу вокруг болота, но светлая кромка у одного из горизонтов не меняла положения, с чего можно понять, что я иду по прямой. Хотя какое это имело значение здесь, где правила игры устанавливал сам дьявол?..

…Однако неплохая же у меня реакция! Только заметив мелькнувшую в воздухе серую тень, я кубарем прокатился вперед и услышал клацанье зубов, причем не своих. Не вставая с четверенек, я мгновенно обернулся назад и оскалил зубы. В «утренних» сумерках передо мной мерцал желтоватой белизной гораздо более внушительный оскал, чем мой. И принадлежал он огромному зверю, которого с некоторой натяжкой можно было назвать волком. Так мы и стояли с минуту друг против друга, рыча и скалясь. Видимо, под впечатлением своей первой неудачи, зверь не хотел повторять ошибку, а я, естественно, тоже не спешил нападать, соображая, что убежать от этой зверюшки не смогу.

Все-таки волк не стал долго думать и повторил бросок, целя своими клыками мне прямо в горло. И вот тут мне пришлось приятно удивиться. Мои, незаконно приобретенные в астрале и вяло работавшие в реале навыки каратэ и всякой прочей борьбы вдруг расцвели пышным цветом в экстремальных условиях. Я сам не успел сообразить, как сел на пятую точку, опять оставив раскрытую пасть над собой. Но теперь я не просто бесславно ретировался с линии атаки, а подставил одну руку под горло зверя, чтобы тот не цапнул меня, и одновременно второй нанес несколько резких ударов по грудной клетке. При этом меня посетило совсем не ангельское сожаление о том, что делаю это не двумя руками – иначе остановка сердца животинке была бы обеспечена.

Мы опять замерли нос к носу, но теперь волк уже не скалил зубы, а как будто не знал, как удрать целым с места встречи. Настолько его вид потерял решительность. Я тоже стал вести себя если не по-ангельски, то хотя бы по-человечески: встал на ноги и попытался заговорить.

- Ну что, ничья? – спокойно спросил я у зверя. – Давай хоть поговорим, что ли?

У меня не было никакой надежды на понимание, но что еще прикажете делать? Вы же разговариваете со своими собаками? Вот и я… но каково было мое удивление, когда волк, как будто глухо пролаял в ответ, но в звуках угадывалась речь: