Аргон умел очищать свою голову от мыслей. Раиса — нет, поэтому отец опасался, что пауки, подключившись к ее сознанию, смогут узнать о месте тайника и количестве порошка. Куда отец перепрятал ине, Раиса не представляла.
Но пауки решили, что раз им не перехитрить самого Аргона, надо действовать через его дочь.
С Раисой завела дружбу известная Найлу паучья самка из окружения Правителя. Такая дружба считалась очень почетной для человека. Люди стремились к ней всеми силами и лишь немногим удавалось завоевать личную благосклонность какого-то паука, а уж прибиться к кому-то из окружения Правителя считалось чуть ли не причислением к лику святых.
Другие люди, зная о дружбе кого-то из двуногих с пауком, кланялись ему при встрече, всячески выражая свое почтение — почти в той же мере, что и Восьмилапому.
Такие поклоны не являлись обязательными, но все равно друг паука мог на них рассчитывать, потому что тут же получал определенную власть над людьми.
Но Раисе такая дружба не принесла счастья, так как она понимала, в чем заключается интерес паучихи.
Более того, она потеряла нескольких подруг: те завидовали ей, не догадываясь, с какой радостью девушка отказалась бы от такого повышенного внимания самки. Раиса осталась одна.
Заявить паучихе (как и любому Восьмилапому) о нежелании видеть его или ее никто из людей не осмелился бы. Такого в истории взаимоотношений северных людей и пауков еще не случалось, так что о последствиях можно было только догадываться. Раиса не сомневалась: для нее и отца они оказались бы плачевными.
А паучиха регулярно приглашала Раису в гости во дворец и сама появлялась у них в доме. Аргон эту дружбу всячески поощрял, преследуя свои цели.
Вскоре пауки третьего города уже знали, что Аргон нашел большой запас нужного им порошка и где-то его прячет, но хитрый родственник белого управителя выдавал Восьмилапым по несколько доз, постоянно напоминая, что всю партию они получат лишь после того, как он станет управителем от белых. Аргон торопил пауков из третьего города.
Правда, они и сами не желали особо тянуть время.
Переговоры между отцом Раисы и Восьмилапыми из третьего города велись регулярно, пауки давили на Аргона, чтобы искал новые запасы порошка, он требовал сместить управителя, чтобы облегчить себе эту задачу…
Раисе страшно надоели все эти политические страсти. Она страдала от скуки и одиночества. И вот в один прекрасный день паучиха предложила девушке втянуть в себя немного ине.
— Я понимаю, что тебе грустно.
«Что ты понимаешь?» — хотела крикнуть Раиса, но сдержалась, хотя самка, конечно, прочитала ее мысли.
— Попробуй втянуть в себя немного белого порошка.
Паучиха извлекла откуда-то небольшую бутылочку. Раиса так и не поняла, где самка ее держала. Возможно, какой-то мешочек крепился у нее к низу хитинового панциря: Раиса просто не могла этого видеть.
А гостья (дело происходило в доме Аргона) высыпала немного порошка на край стола и сама вдохнула часть одним носовым отверстием, а оставшееся — другим.
Даже по паучьей физиономии, которые обычно ничего не выражают, стало ясно, что самка пребывает в блаженном состоянии. Раиса никогда раньше не видела у пауков таких выражений.
Правда, теперь она уже знает, что после вдыхания странного порошка они испытывают восхитительные ощущения.
Раиса решилась попробовать. Ею двигало любопытство. Зачем этот порошок так нужен Восьмилапым из третьего города? Может, и ей станет также хорошо, как паучихе?
Раиса высыпала немного порошка из бутылочки себе на ладонь — и вдохнула.
Вскоре весь мир показался ей прекрасным!
Раисе представлялось, что вокруг нее разливается настоящая любовь, ей стало легко, казалось, что все возможно и все в ее силах. А потом она начала говорить…
— То есть как? — не понял Посланник Богини.
Раиса потупилась на секунду, а затем продолжила свой рассказ.
Насколько поняла девушка, этот странный белый порошок пробивает на нескончаемую болтовню, в особенности после первого употребления. Порошок как бы открыл все тайники ее души.
Да, пауки, конечно, и так могут в них забраться, но тут Раиса сама выбалтывала все, что знает, причем говорила с радостью… Она выдала все свои секреты… Но ей хотелось это сделать! Она говорила и говорила, и ей было не остановиться.
На следующий день она вспомнила состояние радости, которое испытывала… Она вообще все помнила…
Во второй раз она уже не болтала, конечно, поговорить хотелось, но не так, как в первый. Ине помогал вообще избавиться от чувства времени и тормозов, чего как раз хотела Раиса. Дни тянулись для нее слишком медленно, были наполнены грустью, а после того, как она вдыхала порошок, ей становилось хорошо и радостно…
А потом ей захотелось, чтобы и отцу ее тоже стало также хорошо, чтобы отец, обеспокоенный кучей проблем, испытал те же блаженные ощущения, что и она сама.
Так Аргон узнал об уже сформировавшейся зависимости дочери от ине.
Отец встал на дыбы и предъявил претензии паукам.
Те заявили в ответ: если не хочешь, чтобы мы давали твоей дочери порошок, отдай нам ту партию, что ты нашел.
Отец отдал половину — как поняла Раиса по ее количеству. А ее лишили порошка. Она была готова лезть на стену, она не могла без этого удивительного состояния… Дочь пошла к отцу и поставила ультиматум.
Ему ничего не оставалось, как выдать ей дозу. Он внимательно наблюдал за изменениями в ее состоянии.
Потом он заставил ее работать на себя. За выполнение каждого задания выдавал немного порошка. Например, когда в их доме появился Посланник Богини вместе с другими членами отряда, ей было велено затащить его в свою постель, сыграв роль роковой женщины. Но она ее сыграть не смогла — и дозы не получила.
А после наводнения отец заявил, что все, что оставалось, растворилось в воде… Раиса не представляет, так это или нет. Она не верит отцу. Возможно, он хочет лишить ее кайфа, а, возможно, хочет скрыть остатки от Восьмилапых. Но не исключено, что остававшиеся запасы в самом деле растворились в воде.
«Интересный какой порошочек», — подумал Найл.
Затем он прикинул, могли ли пауки третьего города договориться о затоплении первого с Хозяином Озера.
Водное чудовище намекнуло, что подобная договоренность имела место быть. А с полученной от Раисы информацией…
Восьмилапые из третьего города были уверены, что у Аргона больше порошка не осталось, так что не боялись, что он намокнет.
Сибил обследовал подземелья под вторым и первым городом и убедился, что никаких складов лекарств или чего-то подобного искомому порошку в туннелях нет, после чего подал условленный сигнал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});