Одна из проблем, связанная с выработкой соответствующих политических мер, заключается в том, что изменение климата не является ни единственной причиной, ни единственным набором последствий. Как мы знаем, существует множество проявлений изменения климата, включая повышение арктических температур, уменьшение размеров айсбергов, таяние ледяных шапок и ледников, сокращение слоя вечной мерзлоты, изменения в показателях выпадения осадков, снижение биоразнообразия, новые ветровые режимы, большее число засух, песчаных бурь и периодов аномальной жары, увеличение интенсивности тропических циклонов и прочих крайних погодных явлений. Группа специалистов во главе с Йоханом Рокстремом описала девять «планетарных границ». Нарушение одной или нескольких из них может привести к резким нелинейным трансформациям окружающей среды (www.stockholmresilience.org/21/research/ research-news/1–15–2015-planetary-boundaries-2.0—new-and-im-proved.html). Рокстрем и его коллеги полагают, что современные общества нарушили уже четыре из этих границ: речь идет об изменении климата, нарушении целостности биосферы, изменениях в системе суши и трансформации биогеохимических циклов. Более того, эти планетарные границы взаимозависимы, поэтому нарушение одной из них оказывает каскадное влияние на остальные.
В целом же можно говорить о том, что тот порог, который сегодня считается безопасным пределом общемировых температур, скорее всего, будет превышен, если общемировые выбросы углекислого газа увеличатся еще на 1200 млрд тонн. Таков будущий углеродный бюджет, которого следует придерживаться, чтобы гарантировать с вероятностью в 66 %, что среднемировое повышение температур удастся удержать в пределах 2 °C (см.: www.exeter.ac.uk/news/research/tit-le_412769_en.html). Но человечество уже израсходовало 2⁄3 этого общемирового лимита. При нынешнем уровне выбросов углекислого газа при сжигании ископаемого топлива эта квота в 1200 млрд тонн будет исчерпана в течение тридцати лет. Таким образом, еще одно поколение – и безопасный порог в 2 °C будет преодолен. Чтобы этого не произошло, считают специалисты, необходимо, чтобы более половины известных на сегодняшний день залежей ископаемого топлива не разрабатывались, а остались лежать нетронутыми в земле (Carbon Tracker 2013). В связи с этим встает серьезнейший вопрос о справедливом распределении соответствующих квот между 7 млрд человек, составляющих нынешнее население Земли, особенно в свете огромной и, судя по всему, возрастающей разницы между богатыми и бедными в современных обществах (Piketty 2014; Пикетти 2015; Sayer 2015).
Таким образом, если пытаться сохранить существующее положение вещей вместо того, чтобы существенно сократить потребление углеродного топлива, объемы выбросов парниковых газов к концу текущего столетия могут вырасти втрое. При этом, как предполагается, существует 20 %-ная вероятность того, что к 2100 г. общемировые температуры могут увеличиться более чем на 5 °C (Stern 2007: 3). Согласно аналитическим документам Пентагона, изменение климата может привести к «глобальной катастрофе», и миллионы людей станут жертвами войн и «природных бедствий» (US National Intelligence Council 2008). Еще в 2000 г. Всемирная организация здравоохранения рассчитала, что примерно 150 тыс. смертей в год были вызваны климатическими изменениями, а в следующие десятилетия эта цифра вырастет до 250 тыс. (www.who.int/mediacentre/factsheets/fs266/en).
Последствия изменения климата имеют общемировой характер, но сильнее всего они проявляются в странах глобального Юга. Они сказываются на всех возрастных группах, причем женщины становятся жертвами меняющихся климатических условий чаще мужчин. Более всего от изменений климата страдает Бангладеш, расположенный в дельте Ганга, хотя доля этой страны в общемировых объемах выбросов углекислого газа ничтожна мала (0,3 %). Такая глобальная взаимозависимость представляет собой один из элементов того, что называют «климатическим геноцидом», когда миллионы людей вынуждены бежать от опасностей, связанных с климатическими изменениями и проявляющихся прежде всего в бедных странах глобального Юга (Timmons Roberts and Parks 2007).
Особенно значимыми последствия изменения климата оказались для прибрежных вод, уровень которых повышается в десятки раз быстрее общемирового показателя. Это ведет к серьезнейшему повышению уровня моря в районах, где большинство населения вынуждено жить на высотах, лишь на несколько футов превышающих уровень моря (www.nytimes.com/2014/03/29/world/asia/facing-ri-sing-seas-bangladesh-confronts-the-consequences-of-clima-te-change.html). Согласно статистике, примерно половина населения мира проживает в 15-мильной прибрежной зоне, а многие крупные объекты инфраструктуры – например, аэропорт Схипхол – расположены на высотах ниже уровня моря, а потому уязвимы даже перед небольшим повышением уровня прибрежных вод (Gore 2013: 297–298).
Мы уже знаем, что неравномерные последствия изменения климата создают сложности со снабжением населения продовольствием и водой, ведут к повышению уровня Мирового океана и вымиранию целых видов животных и растений, вызывают наводнения, засухи, аномально жаркую погоду, новые болезни и вынужденную миграцию населения. Эти процессы затрагивают прежде всего людей, живущих в границах опоясывающего Землю «тропика хаоса». Последствия климатических изменений порождают целую «резервную армию» обездоленных трудящихся, которые вынуждены мигрировать и участвовать в строительстве новых мест, жизнь в которых будет основана на сверхвысоком потреблении углеродного топлива (Parenti 2011). Многие из тех, кто бежит от поднимающихся вод Ганга, мигрируют в такие места, как Дубай, которые, как будет показано ниже, и есть те места, образ жизни в которых характеризуется сверхвысоким потреблением углеродного топлива, что, в свою очередь, вызывает непропорциональные климатические изменения в местах вроде Бангладеш. Таким образом, мы имеем дело с самоусиливающейся замкнутой схемой с положительной обратной связью, которая объединяет места, вызывающие изменения климата, с местами, страдающими от них.
Если и есть отрасль мировой экономики, которая понимает вероятные масштабы будущих явлений, связанных с климатическими изменениями, то это страхование. Во многих отчетах страховых компаний можно найти свидетельства увеличения масштабов и последствий подобных явлений, а также причиняемых ими убытков. Так, материальный ущерб от урагана «Сэнди», обрушившегося в 2012 г. на штаты Нью-Йорк и Нью-Джерси, составил 65 млрд долларов США (www.usatoday.com/story/weather/2013/01/24/ global-disaster-report-sandy-drought/1862201). Потери страховой отрасли резко выросли по всему миру, а главной их причиной стали как раз аномальные погодные явления. Начиная с 1970-х гг. число подобных явлений ежегодно увеличивается примерно на 10 %. По оценкам страховой компании Swiss Re, потери страховой отрасли от данных погодных явлений выросли с 1980-х гг. в пять раз (Klein 2014: 107). По данным организации Oxfam, число землетрясений остается относительно стабильным, а вот количество наводнений, бурь и штормов выросло в три раза. Крупнейший в мире оператор на рынке перестрахования, компания Munich Re, пришла к выводу, что «растущее число бедствий, так или иначе связанных с погодными явлениями, можно объяснить лишь климатическими изменениями. Мнение о растущих частоте и интенсивности аномальных проявлений погоды основывается на последних научных открытиях <…> И опасность постоянно возрастает, поскольку изменения климата чреваты серьезными ливнями при одновременном увеличении для некоторых регионов риска засух» (www.munichre.com/ en/group/focus/climate_change/current/flooding_in_china/default.aspx). Тим Флэннери полагает, что подобное повышение масштабов страховых убытков, связанных с погодными явлениями, «указывает на то, что к 2065 г. или немногим позже материальный ущерб от климатических изменений может сравниться с общей стоимостью всего, что человечество производит в течение года» (Flannery 2007: 235).