Читать интересную книгу Алхимические хроники (части 1-3) - Лана Туулли

— Анхен — кошка? — в ужасе осознал действительность Шарль. — Это что же получается?! Он — с кошкой?..

Стопик упал на пол, визжа от хохота. Иво похлопал нового подчиненного по плечу. Плечо прогнулось.

— Он хочет сказать, что Черно-Белый тоже кот. И, пока ты размышляешь над следующим вопросом, отвечу: да, он, подлец, разговаривать умеет. Маг научил.

— Вот зараза… — уныло протянул Шарль.

* * *

Хотя Шарль и знал, что в любом коллективе розыгрыши и шутки над новичками являются обыденным, привычным делом, хоть и простил он доржавшихся до выговора от начальника Стопика и Жиля, а всё равно неприятный осадок от происшествия остался. Шарль немного поразмышлял и решил: во что бы то ни стало добиться успеха на профессиональном поприще. Добыть преступника. Раскрыть что-нибудь. Разоблачить козни врагов.

Добыл. На свою голову. Ну, не голову…

Три часа просидел в засаде на задворках птичьей фермы (о, что за ферма во Флосвилле! Всем фермам кряк, всем окрестностям га…). Под лопухами скрывался от моросящего дождика, шепотом ругал шмякающихся на капральский загривок мошек-паучков. Едва не проглядел преступника: сгущались сумерки, а тот, коварный, пробирался тихонечко, буквально стелился над травой, росточку оказался небольшого, чуть больше обычной собачки, и масти был невнятной, почти не различимой в тени. Капрал бросился на вора, не пожалев ни штанов, на которых явно отпечатались зелёные следы подавленной растительности, ни собственных рук. Последнее оказалось ошибкой: пойманный на месте преступления зверь явно был чемпионом Флосвилля, а то и всего Чудурского леса по царапанью. За полторы секунды он обработал младшего капрала до ажурного состояния, укусил за всё, что не смог истончить когтями, и матерно оттявкал. Самое главное: когда в порыве сыщицкого азарта Шарль и зверь катались по травке, их угораздило влететь в забор. А потом и вломиться на территорию фермы.

Ферма, как оказалась, охранялась не только рьяными слугами закона. И, что обиднее всего, глупые птицы, услышавшие шум, тоже хотели защищать родные кормушки-насесты от непрошенных гостей.

Спешно вызванному на место преступления господину Иво фермер предъявил для опознания тело в кровоточащих шрамах, занозах и клочках ткани, дохлого утёнка со следами человеческих зубов на шее, пистолет служебного образца, гордую пойманной добычей свору терьеров и смущенного, растерявшего половину пушистой шубки лиса. Шарль, вздрагивая и громко сглатывая слюну, приготовился к раздраженному начальственному ряву, к отеческому внушению о недопустимости утраты личного оружия, к очередной порции смешков за спиной… К тому, что господин начальник велит подчиненного отвести к мистику — как-то нет. И к тому, что флосвилльский лекарь окажется приверженцем новаторских методов лечения и профилактики с использованием приспособлений для введения вакцин против бешенства внутрь мышц — тоже.

В конце концов, всё обошлось. Но от маленьких собак Шарль начал шарахаться.

Добрейшая госпожа Тонья, хозяйка гостиницы, расщедрилась на персональную подушечку, так что сидеть Шарль попытался. Вяло ковырял вилкой в увядшем салате, смотрел на засыпающее пламя камина, и думал, что прожитый день не был самым счастливым в его, Шарля, младшего капрала службы охраны правопорядка, жизни.

О чем и поведал подсевшему за столик нежданному собеседнику. Этот парень был, судя по одежде и акценту, мелкий купчишка из Пелаверино. Шарль, погрузившись в думы о том, какие обидные прозвища ему завтра придумают Жиль и Стопик, рассказал о том, как арестовал лиса при попытке обокрасть птичник.

— Теперь гуси могут спать спокойно, — смеялся Смит. — Кавладорская полиция не дремлет, спасёт их от лис, медведей и прочей живности!..

Захмелевший от горя по загубленной карьере Шарль покачал головой:

— Я ж кота хотел поймать…

— Что, и мыши тоже теперь в твоей юрисдикции? — фыркал Смит в пивную кружку.

— Нет, мне на мышей начхать. Меня кот волнует. Понимаешь, они тут привыкли… А преступление всегда остаётся таковым, даже если его совершает наш старый знакомый, и по мотивам, которые мы считаем достаточными… Понимаешь?

Смит понимал.

— Я ведь, правда, подумал, что на старушку маньяк напал.

— Какую старушку? Какой маньяк?

— С топором. Он ведь, паразит, говорящий… Волшебник, говорят, научил…

— Ну, маги они такие… — Смит выцеживал из кружки последние капли пива. — А что, в этом забытом богами городке есть маги? И где живут? Чем занимаются?

* * *

После долгого задушевного разговора с новым знакомцем у Шарля осталось странное ощущение. Какой-то неясности, какой-то недосказанности… Ощущение это звало на подвиги.

Проигнорировав намёк начальства, что после боевых ранений даже младшим капралам полагается денёк отдыха, который можно использовать в личных целях, вежливо и гордо отказавшись от помощи, которую предложил жизнерадостный Жиль, Шарль отправился выполнять служебные обязанности. В данном конкретном случае — довести до сведения ответчика, некоего Вига, магистра Школы Крыла и Когтя, что на его имущество (обозначаемое в дальнейшем Черно-Белый Кот, или ЧБК) поступила жалоба и требование о возмещении материального ущерба. К некоторому удивлению Шарля, жалоб оказалось девяносто семь штук. Жиль — чернявый парень с живой, быстроменяющейся мимикой и острым языком записного балагура, охотно объяснил ситуацию. Оказывается, мэтр — учёнейший человек, постоянно занят научными изысканиями и прочими магическими экспериментами, так что отвлекать его по пустякам соседи, то есть жители Флосвилля, не считают нужным. Подумаешь, котик пошалил… Бывает. Дело житейское. Вот мэтра и беспокоят раз в полтора-два года… Очень хорошо, что Шарль сам вызвался проведать старика-мага. Заодно и познакомятся, а то следующего случая ждать долго придётся…

Предложение Стопика воспользоваться служебной кобылой Шарль принял за утонченное издевательство. Вежливо отказался, подивился флосвилльской моде — украшать головы лошадей просторными соломенными шляпами, да и пошёл на поиски мэтровой башни.

* * *

Вокруг был лес.

Нет, вокруг был Лес. Много, очень много и еще больше деревьев, перепутанных ветками, много кустарников, много зелени… Собственно, начиналось всё это роскошество еще на флосвилльских улицах, отдельными купами украшая серый фон домов; ближе к окраине деревья становились выше, толще, а уж за пределами города… Таких великанов бывший столичный житель Шарль еще не видывал. Шляпа наземь падает, если хочешь увидеть верхушку. Да и то — напрасные старания. Крона такая густая, что еле-еле солнышко проблёскивает.

И тишина. Живая, волнующаяся — но тишина. То щебет, то треск, то шорох… Пробегут, прокатятся волной по лесной чаще — и снова зеленое спокойствие.

Дорога была хорошая. Шагов двести. А потом всё более и более заросшая травой, всё уже и уже… После очередного поворота так и вовсе — так, тропинка.

Запах нагретой по-летнему теплым солнышком смолы дурманил, начинающая опадать листва уютно шуршала под ногами. Птички в вышине что-то мелодично посвистывали. Шарль усиленно пытался думать.

По всему выходило, что после вчерашнего двойного конфуза он просто обязан раскрыть Преступление Века. Или совершить какой-нибудь подвиг, во славу Короля и Кавладора. А где ж, спрашивается, в этой глуши отыскаться такому чуду? Разве ж здесь могут зреть заговоры, таиться интриги? Лисы, куры да блудливые кошки… Вот теперь его, Шарля, потолок возможностей…

Горестно вздыхая, Шарль обогнул маленькое болотце — если б не список подсказок, как найти магово жилище, составленный господином Иво, молодой полицейский ни за что бы не подумал, что под изумрудно-зеленой травкой скрывается опасность. Потом Шарль миновал завал из бурелома, потом прошёл мимо Старого дуба (нечто огромное, размером с дракона), подивился Муравьиному Королевству — столь же великому пню с мантией из сосновых игл, веточек, шишечек, грибочков и суетящихся подданных. Услышав медвежий рёв (собственно, медведя Шарль не видел. Но проверять не собирался), прибавил шагу. За какую-то пару часов Шарль узнал о природе родного королевства больше, чем за всю предыдущую жизнь.

Когда на тропинку вышел огромный серый волк, Шарль, как и учил его начальник, не стал делать резких движений, медленно-медленно, не поворачиваясь спиной, прикусив от волнения кончик языка, обошёл зверюгу и припустил дальше. То, что рука, лежавшая на рукояти пистолета, вспотела, право слово, мелочи.

Долго ли, коротко ли… Прямо скажем, долго — солнце уже начало клониться к закату, — тропинка привела Шарля в такую глушь, что и поверить трудно.

Под полог леса уже не пробивались ни солнечные лучи, ни лишние звуки. Только поскрипывали вековые деревья. Живность больше не показывалась, птицы смолкли. Не было даже травы под ногами: никакое растение не могло бы жить в таком полумраке. Шарль, дитя большого города, чувствовал себя крайне не уютно. Был бы рад даже лошади, пусть и не мог сесть в седло… Хоть какая-то живая душа была рядом… но вокруг был Лес. Лес…