– Да нет, конечно. – Лиззи махнула рукой. – Он же влюблен в тебя как ненормальный, это и слепой увидит. Можешь чесать языком сколько хочешь, а гулять у тебя на свадьбе мы будем.
Рианон стало чуточку легче от этих слов.
– Так где же он?! – простонала она. – Почему не звонит? Знает же, в каком я состоянии. До свадьбы три дня, а он исчез. – Она подняла взгляд на Лиззи. – Может, мне полететь к нему в Нью-Йорк?
Лиззи рассмеялась:
– Не советую. Вы разминетесь над Атлантикой, тем дело и кончится. Рианон, он обязательно позвонит. А может, сейчас войдет сюда. Вдруг решит устроить тебе сюрприз?
– Если это сюрприз, то я вышибу из него мозги! – рявкнула Рианон. – Лиззи, пошел он к черту, давай о чем-нибудь другом. Я больше не могу. Схожу с ума. Ты своей Шарон Спайсер позвонила?
Лиззи тряхнула головой от удивления.
– Почему ты вдруг о ней вспомнила? – спросила она и заговорила, не дожидаясь ответа: – Нет, я ей не звонила, и она – только бы не сглазить – кажется, перестала мне звонить. А ты что делаешь?
– Еще раз хочу связаться с Нью-Йорком, – ответила Рианон и принялась набирать номер. Выждав гудков двадцать, не меньше, она швырнула трубку. – Мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее, а не шляться где-то в одиннадцать вечера, когда я звоню, – раздраженно добавила она.
– Помолчи, – отозвалась Лиззи. Она только что подлила себе шампанского. – Давай-ка займемся чем-нибудь полезным. Сумки разберем, например.
– На кой ляд? – фыркнула Рианон. – Если не выходишь замуж, тебе приданое не нужно.
– Но если выходишь замуж, именно оно и нужно, – парировала Лиззи. – Так что сейчас мы с тобой посмотрим, чего ты накупила. Какая сейчас погода в Марракеше*? И вообще, как ты узнала, что вы едете в Марракеш?
– Билеты вчера принесли.
Лиззи кивнула, а потом недоверчиво взглянула на Рианон.
– А почему Марракеш? Ведь там ужасно.
* Марракеш – древняя столица Марокко, ныне центр одноименной провинции.
– Да какое мне дело? Мне же туда не ехать, – разозлилась Рианон.
– Это ты решила или Оливер? – поинтересовалась Лиззи.
– Я однажды упомянула Марракеш в разговоре, – преувеличенно кротко объяснила Рианон. – И сказала, что мне хотелось бы как-нибудь там побывать. Там мы рассчитывали провести всего пять дней, так что ничего страшного.
– Наверняка остановитесь в “Мамунии”.
– Да. Во всяком случае, так планировалось. Давай сходим куда-нибудь, а? Скорее всего в ресторане встретим знакомых. Мне что-то захотелось расслабиться и напиться как следует, причем на людях.
– А если Оливер позвонит и попросит встретить его в аэропорту? – возразила Лиззи.
В глазах Рианон вспыхнул гнев.
– И ты всерьез полагаешь, что я должна сидеть здесь и дожидаться? – язвительно спросила она.
– Может быть, с ним что-нибудь случилось? – осторожно предположила Лиззи и тут же вздрогнула, потому что Рианон сжала ладонями виски и завопила:
– Не смей! Да, случилось, и мы с тобой это прекрасно знаем. Вот только что? Он ранен? Мне нужно звонить в полицию? Да там подумают то же самое, что подумают все: он решил навострить лыжи и теперь прячется от меня! Так он скорее всего и поступил. Но если… Господи, что я несу! Прости, Лиззи, я совсем потеряла голову.
– Ничего подобного. – Лиззи с улыбкой обняла Рианон. – Ты ведешь себя так, как любая женщина повела бы себя на твоем месте. Рианон, Оливер вернется. Наберись терпения.
К вечеру вестей от Оливера все еще не было. Рианон безумно боялась, что жених ее бросил, но еще больше она боялась, что он в самом деле попал в беду. Лиззи съездила домой за кое-какой одеждой и вернулась, чтобы поддержать подругу и постараться заставить ее не паниковать. Но часы шли, Лиззи становилось все труднее придумывать объяснения. Утешения звучали все менее убедительно даже для нее самой.
Она сидела за столом и писала комментарий для очередной программы, когда Рианон, закутанная в махровое белое полотенце, ворвалась в комнату и принялась яростно вышагивать взад-вперед.
– Как ты думаешь, Лиззи, – почти выкрикнула она, – когда мне звонить в бюро регистрации? Должна же я их предупредить, что свадьба отменяется! Может, завтра с утра позвонить?
Глаза ее сверкали как у дикого зверя.
– Не торопись, – ответила Лиззи. – Может быть, он еще…
– А как же кольцо? – перебила ее Рианон. – Это его свадебный подарок. Оно стоит бешеных денег. Я, наверное, должна его вернуть? А как я его верну, если даже не знаю, где сейчас Оливер? Ладно, ладно, сейчас успокоюсь. – Она остановилась. – Возьму себя в руки. Меня зовут Рианон Эдвардс. Мне двадцать девять лет. Я живу в Кенсингтоне. И мужчины дважды сбегали от меня чуть ли не на пороге церкви.
Совершенно невольно Лиззи засмеялась, и Рианон тоже выдавила улыбку. Которая, впрочем, тут же исчезла. Рианон уселась на краешек дивана и уставилась в пустоту. Пальцы ее машинально вытягивали из полотенца нитку.
– Я не смогу пойти утром за платьем, – прошептала она. – Не смогу.
Лиззи прикусила губу и отвернулась.
– Послушай, – заговорила она, – если так, я сама все сделаю. Тебе не придется никуда ходить или звонить.
Рианон страшно побледнела, даже веснушки как будто поблекли. Она сидела в прострации, глядя перед собой помутневшими глазами.
– А что я скажу отцу?
Безнадежное отчаяние в голосе.
Лиззи увидела, что по щеке подруги катится слеза.
– Я не думала, что он так поступит со мной, – бормотала она. – Мне казалось, что я не уверена в его отношении ко мне. Неправда, оказывается, я верила, что он меня любит. Я так верила…
– Он любит тебя, – тихо проговорила Лиззи.
Рианон покачала головой и закрыла лицо руками. Внутри что-то прорвалось, и она наконец дала волю рыданиям.
Уверенными шагами Рэнди Тикстон пересекла собственную гостиную и протянула Тео Строссену бокал виски. Жила Рэнди в элегантном двухэтажном доме в Верхнем Вестсайде.
Телохранители Строссена остались в машине, и сам старик казался чуточку крупнее, так как его не заслоняли их могучие телеса. Он сидел сейчас в обитом коричневой кожей кресле и внимательно разглядывал висевшие на стенах картины. Рэнди устроилась в кресле напротив. В руке у нее была рюмка водки.
– Магир летит в Лондон, – сообщил ей Строссен своим обычным ровным голосом.
Рэнди кивнула, помолчала несколько секунд, потом спросила:
– Вы намерены появиться на его свадьбе?
– Он это видит в ночных кошмарах, – усмехнулся магнат.
– Он так сказал? – удивилась Рэнди.
– Зачем? Если это не так, значит, парень – умственно отсталый.
Рэнди поморщилась, но кивнула.
– Должна вам сказать, мистер Строссен, – решительно произнесла она, – я не в восторге от такой возможности.