Повернулся тогда Шаркэль обратно и вызвал на поединок Повелителя Драгоценностей. Но молвил Джордмонд-Законник:
— Никакого поединка не будет. По крайней мере, до тех пор, пока мы не выясним, верно ли обвинение Лорда Шаркэля, ибо дело это слишком серьезное и касается нас всех.
— Неужели теперь и ты, Джордмонд, желаешь оскорбить меня? — Как бы с сильным удивлением спросил Алгарсэн.
— Ты мне не враг, — отвечал ему Джордмонд. — Но твоего поединка с Шаркэлем я не допущу. Всем известно, что ты опытный и искусный волшебник, более того, известно, что ты являешься самым старшим среди нас по возрасту. Шаркэль же лишь недавно обрел Силу. Ваше мастерство неравно — ты гораздо более, чем он, искушен в колдовстве.
— Неужели только поэтому я должен безропотно выслушивать оскорбления? — Надменно спросил Алгарсэн.
— Если мы выясним, что обвинения эти ложны, никто не станет удерживать вас. Тогда один из вас своей жизнью расплатится за слова, что были произнесены сегодня.
— Когда же это станет ясно? — Бросил Повелитель Драгоценностей Джордмонду.
— Тебя известят, — сказала Ягани.
Высокомерно посмотрел на нее Алгарсэн, но не стал заводить с ней ссоры, ибо было известно, что женщина эта более, чем кто-либо из присутствующих, сильна в боевом чародействе. Разве что Келесайн, Повелитель Молний и Тарнааль, Ангел-Страж, могли сравниться с ней в этом, не уступая ей в мощи и превосходя в искусстве и опыте.
С тем и было распущено собрание. Каждый из Лордов отправился в свои владения. Но едва лишь Ягани переступила порог своих покоев, помещавшихся во дворце, выстроенном из твердого пламени, как ожило установленное там волшебное зеркало. Ягани приказала зеркалу проясниться; когда это произошло, она увидела лицо Лорда Зерема. После взаимных приветствий, Творец Чудовищ сказал:
— Каким образом мы будем искать виновного? Ведь у нас нет ничего, кроме догадок Шаркэля и его же сумбурных видений, но вряд ли остальные Лорды сочтут это достаточно весомым доказательством, чтобы начинать войну против одного из восседающих в Совете.
— Я верю Шаркэлю, — возразила Ягани.
— Я тоже, — сказал Зерем, — но доказательств у нас нет. А пока в этих землях господствует закон, мы ничего не добьемся, открыто принимая сторону Шаркэля. Джордмонду потребуется нечто большее, чем ничем не подкрепленные слова, чтобы допустить войну.
— Значит, нужно добыть это нечто большее, — сказала Ягани.
Рассмеялся Лорд Зерем.
— Хорошо сказано, но как ты собираешься осуществить это? Как хочешь уличить этого старца перед Советом? Ведь всего лишь несколько дней, а может быть — несколько часов, осталось у нас до времени, когда закончится перепись законов Эссенлера. Не потеряют ли тогда смысл всякие доказательства, ибо Вождь Вождей незыблемо утвердится на своем престоле?
— Что же ты предлагаешь? — Спросила его Ягани.
— Отступить от закона — ради самого закона.
— Ты предлагаешь убить Алгарэна?
— Нет, это было бы глупостью, за которую нас, в лучшем случае, покарали бы изгнанием. А может быть даже, отлучили от волшебства Рассветных Земель и лишили Силы.
— Разве это возможно? — Удивилась Ягани.
— Возможно, — улыбнулся Зерем. — Я изучал этот вопрос. Трудно уничтожить чужую Силу при помощи своей собственной, однако, войдя в Эссенлер, причастившись его магии и соединив ее с нашим внутренним волшебством, мы обрели не только большую, чем прежде, власть, но и большую уязвимость. Убив кого-либо из нас в Рассветных Землях, можно отсечь убитого от его Силы. Правда, для того потребуются усилия нескольких Лордов, числом не меньше семи, но даже и это не нужно, если за дело возьмется Тарнааль. Ведь его Сила — ограничение. У него, единственного из нас, нет своих владений в Эссенлере, но все границы этого и иных миров — его владения.
— Как это может нам помочь в изыскании доказательств против Алгарсэна? — Спросила Леди Ягани.
— Никак, — ответил Лорд Зерем. — И я лишь отвечал на твой вопрос о лишении Силы. Относительно же Алгарсэна я предлагаю следующее: сегодня я приглашу к себе вас обоих. В моем замке ты нападешь на него — я же позабочусь о том, чтобы он не смог сбежать. Известно, что в боевом чародействе ты более сильна, чем прочие Лорды Эссенлера. Если Алгарсэн владеет теми же силами, что и прежде, ты сумеешь победить его и пленить. Если же он и в самом деле тот, кто покусился на владения и Силы своих соседей, проигрывая, он рано или поздно будет вынужден прибегнуть к своим новым талантам и тем выдаст себя.
— Почему же ты сам не хочешь испытать его поединком? — Спросила Ягани с улыбкой.
Высокомерно посмотрел на нее Лорд Зерем.
— Я не останусь безучастным, — сказал он Огненной Танцовщице. — Потому что если Шаркэль прав, ни тебе, ни мне в одиночку уже не удастся справиться с ним.
— Зажги огонь в своем замке, — сказала ему Ягани.
Лорд Зерем выполнил ее желание и установил посреди одного из залов своего замка большую жаровню. Как только он зажег в той жаровне пламя, оно стало ярче и взвилось до потолка; а из середины огненного столба вышла Ягани. Спрыгнув на пол, она подошла к хозяину замка; Зерем же учтиво поклонился и просил подождать в другой зале, пока он будет беседовать с Повелителем Драгоценностей.
И вот, приказал он своему зеркалу отыскать другое зеркало, установленное в замке Алгарсэна. Исполнило зеркало его приказ и отразило на своей поверхности фигуру Повелителя Драгоценностей. И спросил Алгарсэн Зерема, зачем тот побеспокоил его.
— Есть у меня нечто, что я полагаю необходимым сообщить тебе, — сказал Зерем.
— Так говори же, — произнес Алгарсэн.
— Раз в гостях у Ирвейга слышал я от него, что он может изготовить тень любого предмета, который есть в Эссенлере. Теперь скажи мне, что будет, если изготовить не новое волшебное зеркало, но тень одного из существующих? Не появится ли у обладателя такой тени возможность подслушать чужой разговор? Я бы не хотел рисковать.
— Значит, я выслушаю тебя завтра после Совета, — пожал плечами Алгарсэн.
— Я не желал бы, чтобы то, что я завтра скажу на Совете, стало бы для тебя неожиданностью, — отвечал ему Зерем с любезной улыбкой. — Как это вышло сегодня с Шаркэлем.
Долго смотрел на него Повелитель Драгоценностей, а потом сказал:
— Хорошо. Я приду в твой замок. Разомкни Покровы Силы. Прочие волшебные оболочки, если хочешь, оставь — они для меня не преграда.
— Это уже сделано, — отвечал Зерем.
Затем, погасив изображение в зеркале, Алгарсэн собрал кое-какие инструменты, хорошо помня о том, что доверчивые живут недолго, но легко умирают (он же сам, как было уже сказано, числился старейшим среди Лордов Эссенлера). Собравшись, он взял в руки прекрасный самоцвет со многими гранями, и, повернув его, оказался в покоях Лорда Зерема. Зерем приветствовал его и предложил разделить с ним ужин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});