и сомневалась в своей безопасности, то совсем чуть-чуть. Сейчас же все было совсем по-другому. Я отчетливо понимала и по движениям, и по выражению лиц обоих фэйри, что я в этой грязной схватке буду одновременно как сладкой наградой, так и слабым звеном.
Димирус нанес свой удар, но Никавер был к нему готов и успел выставить щит.
Сейчас все выглядело намного серьезнее и опаснее, чем в прошлый раз, видимо, во время суда эта парочка к друг другу просто присматривалась.
Это осознание резануло меня, как клинок, наотмашь. А что если все именно так и Никавер предусмотрел такой вариант событий, он знал о том, что все произойдет именно так, но намеренно мне ничего не сказал. Да, фэйри не мог врать напрямую, но они умели ловко недоговаривать или же вообще умышленно молчать. Могу ли я ему доверять?
Именно в этот момент что-то дотронулось до моей ноги, и я не отдавая себе отчета в том, что делаю резко и что есть силы закричала.
Было отчего, потому что мою ногу настойчиво пытался обвить корень.
Я заорала еще громче и запрыгала с ноги на ногу, пока мимо меня метались всполохи магических ударов. Но мне было откровенно все равно, мной двигала натуральная паника, именно она заставляла меня сейчас бросить все, наплевать на все происходящее вокруг и сломя голову нестись только в одном направлении, к открытой двери, за которой я все еще могла отчетливо видеть свой мир и знакомую мне улицу жилищного комплекса.
Моя рука уже достигла дверного проема и прошла вперед, как ее тут же опалила невыносимая, раздирающая меня на части боль. Боль столь сильная, что от нее в глазах померкло и я потеряла сознание.
Никавер
Я изначально не ожидал от Димируса честной схватки, если он меня отправит на перерождение, то и отчитываться ему будет не перед кем, скорее всего, именно потому он при первой возможности избавился от Боринира, готова поспорить, что он в крайнем случае и его смерть повесит на меня. Все же не думаю, что он посмеет пойти против самой Лунь, да и зачем ему это?
Но, кажется, я сильно недооценивал противника. Димирус хорошо подготовился к встрече со мной. Он не стеснялся использовать грязные приемы, а уж когда его холм и вовсе попытался дотянуться, чтобы захватить Анну в свой плен, я осознал, что с ним не стоит церемониться.
Именно в этот момент моих ушей достиг полный боли крик Анны, а затем и ее боль и даже не страх, а полный ужас.
Я обернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как ветви холма оттаскивают уже бессознательную Анну от двери миров и осознал, что она только что пыталась сбежать, но ей не дали этого сделать.
Из груди вырвался крик полный гнева и ярости. От одной только мысли о том, что он причинил Анне боль, меня охватывало неудержимое бешенство. Я не мог спустить такого Димирусу, я должен был наказать его за то, что он сделал. Я ринулся в атаку, собирая всю свою магию и силу, и не думая о последствиях. Я знал, что если мне удастся победить, то я смогу освободить Анну из плена холма. Но если я проиграю, то тогда все будет потеряно. Меня страшило даже не перерождение, а то что я никогда не смогу себя простить то, что не смог защитить ее. Я сжал зубы и одним резким ударом запустил вперед сложное магическое плетение, которое полетело прямо в грудь Димируса.
Фэйри попытался было поставить щит, но ему просто не хватило на это ни времени, ни сил. Словно подкошенный он упал на землю. Я опустился на колени, чувствуя, что ни сил, ни магии во мне практически не осталось.
Димирус лежал рядом и не шевелился. Это было хорошо. Я с трудом поднялся на ноги и подошёл к нему, чтобы проверить, жив ли он. Именно в этот момент мои ноги ощутили легкую вибрацию, а холм загудел, я же, не стесняясь выражений, выругался.
Димирус был мертв.
И, возможно, этому можно было бы порадоваться, если бы не одно немаловажное но. Бессознательная Анна все еще находилась в плену у холма, она беспомощной куклой висела зажатая между ветками-корнями холма, который только что потерял своего хозяина.
Это было очень и очень плохо. Я как мог быстро приблизился к девушке и с ужасом уставился на ее руку. Что это такое? На всей ее правдой руке красовался огромный ожог. Неужели, какое-то заклинание Димируса настигло ее?
Нужно было как можно быстрее вытаскивать Анну отсюда, а дальше будь что будет, хотя я сейчас очень плохо себе представлял, каким именно образом мне удастся объяснить все происходящее Лунь.
Я вытащил из ножен небольшой кинжал, который всегда носил с собой. На самом деле с магией у меня не было в нем необходимости, но он мне очень нравился и вот, кажется, сейчас пригодился. Я быстро начал разрезать ветви, удерживавшие Анну, но они были очень прочными. Как я ни старался, у меня ничего не получалось. В приступе бессилия и злобы я швырнул кинжал на землю, а холм вновь задрожал, на этот раз уже угрожающе.
Что это? Это Лунь, почувствовав, смерть своего консорта поспешила сюда или же?
От одного только предположения о подобном мое горло свело судорогой страха. Димирус был значительно сильнее, чем в нашу прошлую встречу, откуда он мог взять столько силы? У него ведь не было Анны, и насколько известно в его холме не было даже человечек.
Единственным возможным вариантом, оставалось только взять все силы, всю магию из холма. Вот только в таком случае сам обессиленный холм, сразу же после смерти хозяина начнет разрушаться. Ведь в нем больше нет жизненных сил.
Словно в подтверждение моей ужасающей догадки, холм содрогнулся, как животное в предсмертных конвульсиях и возле меня упал кусок земли.
Я посмотрел на Анну, которая все еще была без сознания.
Я мог бы сейчас уйти и выжить, но для нее это было бы смертным приговором, а еще я могу попытаться стать новым хозяином холма, заставить его принять меня как своего властелина и, таким образом, спасти и себя и Анну. Вот только хватит ли у меня на это сил?
Время совершенно точно работало против меня. Холм уже начал разрушаться, и я знал, что у меня осталось немного времени. Я решился на отчаянный шаг и начал концентрироваться на магии, собирая все свои силы внутри себя.