В Советских Вооруженных Силах насчитывалось 72,5 тысячи орудий и минометов, 6014 танков и самоходных орудий, 3088 самолетов. Выровнялся и численный состав воюющих армий. Если у фашистов на нашем фронте было 6,2 миллиона человек, то в Советской Армии 6,1 миллиона человек.
При таком соотношении сил исход военных действий определялся такими факторами, как морально-духовное состояние борющихся сторон, полководческое искусство и прочность строя воевавших государств.
Эта огромная, поистине титаническая работа, осуществленная в нашей стране — перевод промышленности с запада на восток, наращивание промышленного и военного потенциала, ликвидация превосходства врага в военной технике и численности войск, — была решена в кратчайшие сроки, за год и пять месяцев в условиях утраты громадной территории, оказавшейся под гитлеровской оккупацией. Такая задача оказалась по плечу только советской, социалистической России; несомненно, что уже в первые, самые черные дни и месяцы войны новый строй обнаружил свои глубинные возможности и явные преимущества.
Планируя нападение на СССР, гитлеровцы надеялись, что первые же неудачи в войне приведут к распаду СССР, возникновению межнациональных распрей, развалу колхозно-совхозной системы, восстановят советских людей против Коммунистической партии и правительства. Они просчитались в этом, как, впрочем, и во всем остальном. Уже в августе 1941 года на одном из совещаний Гитлер был вынужден признать, что, напав 22 июня 1941 года на СССР, Германия открыла дверь, не зная, что за этой дверью находится.
Несмотря на поражения, изнурительное отступление, первый период войны я не могу назвать катастрофой. Выше я уже писал, что только на нашей территории враг впервые узнал сопротивление. Наши войска изматывали противника и даже при малейшей возможности переходили в контрнаступление. Говорят, мы откатились к Москве и нам нечем было ее защищать в октябре 1941-го. Но и немцам, как оказалось, нечем было ее брать. Куда же подевались ее отборные части, не знавшие поражений на европейских полях? Они были разгромлены, вернее перебиты и измотаны в тяжелых боях, развернувшихся на всей протяженности фронта, начиная с 22 июня. И первые наши герои появились в тот же день на пограничных заставах, принявших на себя первый удар.
Немецкие вояки, как известно, народ пунктуальный, все у них заранее расписано, когда, что и какими силами будут брать, какие памятники и где будут устанавливать в честь побед. И многое здесь удавалось почти по расписанию, но не на советских фронтах. В дни, когда намечалось открыть на Красной площади в Москве победный памятник германского триумфа, проходил традиционный военный парад советских войск, на нем прозвучала речь Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина:
"Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, партизаны и партизанки! На вас смотрит весь мир, как на силу, способную уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков. На вас смотрят порабощенные народы Европы, подпавшие под иго немецких захватчиков, как на своих освободителей. Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте же достойны этой миссии! Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая".
Войска, принимавшие участие в этом историческом параде, шли в бой, охваченные высоким духом советского патриотизма, глубокой верой в правоту нашего дела.
Разгром фашистов под Москвой отрезвил нашего восточного соседа, Японию, которая предпочла открыть свой фронт на совсем иных рубежах. 8 декабря она вероломно напала на американскую военную базу Перл-Харбор, что означало начало войны между Японией и США.
Великое сражение, которое вел наш народ, его страна, факелом освещало весь мир. Все честные люди следили за развитием событий на наших фронтах, понимая, что от исхода этой битвы зависит судьба человечества: что же ждет его, рабство или свобода?
Однако Запад не торопился протянуть нам руку помощи, фасад антигитлеровской коалиции пока украшали горячие и торжественные заверения правительств США и Англии о желании внести свой вклад в борьбу с чумой XX века. 12 июня 1942 года, спустя почти год после начала немецкого вторжения на советскую территорию, лишь после того, как наши союзники убедились, что мы живы и способны сражаться с гитлеровцами, после переговоров советской делегации в Вашингтоне и Лондоне было заявлено: "При переговорах была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в 1942 году". Но эти обязательства оказались только очередными намерениями. До второго фронта оставалось длинных два года, он был открыт лишь тогда, когда союзникам стало абсолютно ясно, что мы справимся с гитлеровцами без их помощи и что Советская Армия самостоятельно освободит от фашистского сапога Европу.
Пока же самый тяжелый первый период войны мы бились с гитлеровцами в одиночку. Приняв на себя Верховное Главнокомандование, Сталин превратил свою Ставку в главный мозговой военный штаб, куда стекалась вся информация и где принимались важнейшие военные решения. И тем не менее он сам неоднократно выезжал на фронт, чтобы разобраться на месте в обстановке. Предоставлю слово для рассказа об этих поездках А. Т. Рыбину, который сопровождал его:
"Должен сразу сказать, немало известных людей мне довелось видеть во фронтовой обстановке. И хочу отметить: Сталин был храбрее даже иных военачальников. Первый раз он выехал на фронт в страшном июле 1941 года. Тогда на малоярославском направлении он осматривал местность, чтобы определить, где сосредоточить войска для обороны Москвы.
В сентябре 1941 года мы сопровождали его на можайско-звенигородскую линию обороны. Помню, когда проезжали какую-то деревню, пацаны узнали вождя, бежали за машинами: "Сталин на фронт едет! Ура!". Кстати, ездили, как правило, двумя машинами. На одной Сталин с двумя телохранителями, на другой — три человека охраны. Плюс на автобусе тридцать автоматчиков вспомогательной охраны.
В октябре 1941 года Верховный поехал в 16-ю армию Рокоссовского по Волоколамскому шоссе, чтобы посмотреть, как действуют "катюши". На фронте есть неписаный закон: после залпа сразу меняй место, так как тут же последует артудар и накроет авиация противника. Была осенняя распутица, и "паккард" Сталина сел на брюхо. Реактивные установки после пуска тут же ушли, а мы — застряли. Сталина пересадили в 8-цилиндровый "форд", "паккард" подцепили танком и устремились к шоссе. А тут начался артобстрел, потом авианалет. Знали бы фашисты.
В ноябре, за пару недель до контрнаступления, Сталин отправился в село Лупиха по Волоколамке, где находился фронтовой госпиталь, видимо, хотел поговорить с ранеными, вышедшими из боя. Бойцы прямо-таки опешили, когда в палате увидели вождя. А Иосиф Виссарионович по-простому поздоровался, присел на табуретку и начал расспрашивать: чем на сегодняшний день силен немецкий солдат и офицер?..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});