— Я не понимаю мужчин.
Шайя похлопала её по руке.
— Не уверена, что мы должны вообще понимать.
— Возможно, ты права. — Намочив полотенце, она отдала одно Деррену, а другое Кейну, чтобы стёрли кровь и грязь. Затем мужчины оделись в чистые футболки Деррена, хотя Кейна это не обрадовало.
— Будь справедлива, — сказал Кейн Алли. — Он даже не пытался объясниться. Был чертовски рад подраться со мной. Некоторые его фразы были похожи на размахивание красным флагом перед быком.
Рони склонила голову и раздраженно посмотрела на Кейна.
— А ты знаешь, что быки на самом деле дальтоники? Они нападут на всё, что угодно, независимо от цвета.
— Рони. — Как обычно, упрёк Маркуса был наполнен весельем.
Она невинно моргнула.
— Что? Что я такого сказала?
Деррен улыбнулся, понимая, что Рони, защищая Деррена, раздражает Кейна.
— Малыш, ты ведь простишь меня за то, что я его дразнил?
Не совсем, но позже она заставит его загладить вину многократными оргазмами.
Услышав ворчание Кейна и дядей, Алли слабо улыбнулась Деррену.
— Я ведь сказала это вслух, да? — Он только усмехнулся.
Вздохнув, Кейн повернулся к Алли.
— Хорошо, раз ты исцелила нас, почему бы не рассказать всё, что произошло между тобой и волками Коллингвуда?
Она села слева от Деррена, и он тут же переплёл свои пальцы с её.
— Мы во всём разобрались. Забудь.
Кейн фыркнул.
— Ты прекрасно знаешь, что я даже не подумаю об этом. Рассказывай.
— Не хочу, чтобы ты взбесился и предпринял что-то радикальное.
— Ты же знаешь, я никогда не убью целую стаю в отместку за то, что сделала пара волков.
Но в этом-то всё и дело. Вся стая набросилась на Алли. Хотя предательство причиняло боль, она не думала, что то, что они купились на ложь шлюхи должно означать смерть.
— Я сейчас далеко оттуда. Это уже не имеет значения.
— Алли, они не заслужили того, чтобы ты их защищала, — настаивала Рони, разворачивая леденец.
Деррен посмотрел на свою пару, понимая, почему она не хочет рассказывать историю, но понимая, что её семья должна знать об этом. Холты, возможно, и не биологические родственники, но не ДНК создавала семью.
— Или ты скажешь им, или я.
Она разинула рот.
— Спасибо, Иуда.
— Понимаю, ты не хочешь, чтобы стая Коллингвуд подверглась нападению, но твоя безопасность для меня важнее, чем их. — Деррен хотел быть уверенным, что Рейчел перестанет беспокоить Алли, но ненависть, которую эта женщина питала к его паре, просто так не испарится.
Алли покорно вздохнула и кивнула. Она рассказала им всё, начиная с самого первого обвинения Рейчел и кончая визитом этой шлюхи с Зиком и Мэттом на территорию стаи Меркурий.
Когда она закончила, четверо Холтов нахмурились.
— Что за чёртова сука, — выплюнул Кейн. — И этот Зик ничуть не лучше.
— Альфа тоже говнюк, — заявил Дэн. — Он должен был защитить тебя.
— Они должны заплатить, — проворчал Брэд. — Все до единого
Алли небрежно отмахнулась.
— Дела с ними меркнут по сравнению с «получить награду за всю стаю». — Когда дяди и Кейн озадаченно посмотрели на неё, она слабо улыбнулась. — Не знал, да?
— Награда? — вторил Брэд.
Деррен всё объяснил, прежде чем добавить:
— Награду сняли, но мы не верим, что женщина успокоится.
После минутного молчаливого размышления, Уайатт объявил:
— Мы останемся, пока всё не разрешится.
— Неизвестно, сколько времени на это уйдёт, — заметила Алли.
Уайатт остался невозмутим.
— Холты защищают своих, Алли. Ты — семья. Мы побудем тут, пока ты не будешь в безопасности. — Брэд, Дэн и Кейн кивнули.
— Тогда, думаю, нам лучше поселить вас в одном из гостевых домиков, — сказала Шайя.
Через несколько минут альфа-самка выпроводила всех из домика Алли и Деррена, намереваясь отвести волков стаи Бруквелл к их временному дому. Хотя Кейн ушёл, не нанеся Деррену больше оскорблений, радости о том, что Алли и Деррен пара не выказал.
Удивительно, но именно элегантный, культурный Дэн перед уходом предупредил Деррена:
— Хорошо с ней обходись. Или я приду за тобой. Поверь, ты этого не захочешь. — У Деррена возникло ощущение, что Дэн гораздо опаснее, чем кажется.
Закрыв за всеми дверь, Деррен притянул Алли к себе и поцеловал в шею.
— Ещё злишься на меня?
— Немного. — Но она скользнула руками по его твёрдой груди, чтобы обнять за шею. — Я понимаю, что ты инстинктивно защищаешь пару и не отступаешь перед вызовом.
— Дело не только в этом, детка. Я должен был заставить Кейна понять, что с этого момента всё будет по-другому. — Он прикусил её нижнюю губу, а затем успокаивающе втянул в рот. — Он всю жизнь тебя защищал, и думает, что у него есть права на тебя. Мне нужно было дать ему понять — теперь я твой защитник, и ты принадлежишь мне. Я не собираюсь отказываться от тебя. Если бы я не сразился с ним сегодня, не сделал ясным своё место в твоей жизни и права на тебя, он бы попытался забрать тебя.
Не в силах отрицать это, Алли кивнула.
— Прекрасно. Но больше никаких ссор. Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал.
Деррен, возможно, и ревновал её к Кейну, но он и его волк кое-что поняли, наблюдая за их сегодняшним общением.
— Он тебе как брат, да?
— Угу. Всегда заботился обо мне, как брат.
— Ты своего рода для него опора, пробуждающая какую-то часть прежнего Кейна.
— Он всегда будет в какой-то частью моей жизни, — предупредила она Деррена. — Я всегда чувствую, что у него есть какие-то права, потому что он ненормальный.
— Пока он понимает, что ты принадлежишь мне, я это принимаю. — Только сегодня он понял, что где-то в глубине души беспокоился об её отношениях с Кейном.
Хотя Деррен не верил в существовании малейшей вероятности того, что этот парень её пара, знал, что они с Кейном близки. Алли знала его с детства, прошла с ним через ужасные события, и все эти годы он был её защитником. После такого образуется очень сильная связь, и Деррен беспокоился, что это сильнее, чем то, что у него с Алли, учитывая, что их брачная связь ещё не полная. Но Деррена это больше не волновало. Алли пыталась защитить его от гнева Кейна, защищала его честь и с гордостью объявила, что они пара. Даже сам факт того, что она исцелила Деррена раньше, чем Кейна, указывал на то, что он важнее.
Деррен должен был знать, что он так же важен для неё, как и она для него; что их связь, несмотря на то, что она неполная, сильнее, чем та, что у Алли с кем-то ещё.
Он обхватил ладонями её лицо, глядя в миндалевидные глаза, которые так любил.
— Я не думал, что кто-то может стать настолько важным для меня. — Разумом, он понимал, что его пара — если он когда-нибудь найдёт её — будет важна ему во всех отношениях. Но и представить не мог, что кто-то способен испытывать такую невероятную глубину чувств, особенно он сам. А ещё он кое в чём ошибался.
— Я всегда считал, что любовь — это глупо и слащаво. Но это не так. — Его чувства к Алли — дикие, шипящие, царапающие, безграничные. И, вероятно, должны пугать, но нет.
Черты её лица смягчились, показывая уязвимость.
— Ты меня любишь?
Он улыбнулся.
— Да, чёрт возьми.
— Я рада, потому что односторонние отношения не сработают.
Его улыбка стала шире.
— Это твой очень плохой способ сказать, что ты меня любишь?
— Ничтожно, да? — Потёршись носом о его нос, она сказала: — Я люблю тебя. — С грубым стоном он прижался губами к её губам. Впиваясь пальцами в бёдра, он прижимал Алли к себе, доминируя и поглощая её рот каждым движением языка и укусом.
Желание развернулось, воспламенилось и пронзило тело быстро и яростно. Задрав футболку Алли, Деррен проник под лифчик и обхватил ладонью упругую грудь. Она идеально вмещалась в руку, напоминая, что Алли создана для него и принадлежала ему. Всегда будет принадлежать. И Деррен знал, что никогда не был бы целым без неё.
Он пробовал её на вкус, ласкал, вдыхал, воспламеняя и наполняя ею свои чувства. Его тело напряглось от расплавленной страсти, которая разрывала на части, заставляя желать большего.