С виду оно было одноэтажным, если не считать центрального возвышения, под двускатной крышей, но когда мы приблизились, я внезапно понял, что этаж тут весьма и весьма. Два обычных поместить можно. К центральному входу вели пологие пандусы, а сам вход украшал монументальный колонный портик с классическими колоннами.
Огромные окна в высоту достигали как бы не трех метров а то и более. Подъехав еще ближе, я внезапно обратил внимание на еще один ряд окон расположенный над первым, но тот был каким-то узким и сказать точно, это всё-таки другой этаж или просто дополнительный ряд того же этажа, было нельзя.
Въехав на пандус, мы остановились прямо напротив огромных и явно тяжелых дверей возле которых стойко бдил слуга в ливрее. Не успел я потянутся к ручке двери, как тот подскочив, её тут же открыл. Выйдя я подождал самостоятельно покинувшую машину боярыню, поправил маску и взяв ту под руку, неспешно проследовал с ней через анфиладу дверей к входу в большой зал где уже собралась приличная толпа гостей.
Окинувший нас мимолетным взглядом церемониймейстер, несильно, но так, что звук этот, казалось, достиг каждого уголка необъятного помещения, стукнул тяжелым посохом в мраморный пол и возвестил, – Боярыня Златолесская!
Меня он упоминать не стал, впрочем, на нас тут же скрестилось с полсотни взглядов, осмотрев в том числе и меня, на миг заставляя нерешительно замереть. Но буквально через секунду, остальные гости потеряли к нам интерес и я понял, что это тоже было сродни обязательному ритуалу, отмечать вновь входящих.
– Пойдем, Петя, – негромко произнесла боярыня, одетая и в самом деле в пошитый по фигуре фрак с бабочкой на шее, что в сочетании с моим килтом с заправленной под него свободной белого цвета блузой перевязанной еще одним клетчатым пледом наискось через плечо, смотрелось крайне, я бы сказал, нестандартно. – Познакомлю тебя кое с кем.
– Это с кем ещё? – переспросил я.
– С хозяйкой дворца, конечно, – ответила женщина, – с княгиней Еникеевой.
– Погоди, – в который раз за этот день произнес я, услышав до боли знакомую фамилию, – а это случаем не родственница княжны Еникеевой?
– Мать, – незамедлительно подтвердила моё предположение Руслана. – И да, я прекрасно знаю, что с тобой тогда произошло. Считай, что наше появление здесь, это такая форма извинения за поступок её дочери. Княгиня лично просила меня, чтобы ты обязательно присутствовал на балу. Гордись, не каждый наложник и даже фаворит бывал на подобных приёмах. Это большая честь.
– Горжусь, – кисло ответил я, куда деваться. А в голове в это время, пока мы шли через весь зал к женщине по чьим властным манерам я безошибочно угадал княгиню, билась только одна мысль, – “Подстава! Это подстава, пацаны!”.
Глава 23
— Так вот значит какой ты…
Княгиня Еникеева была слегка высокомерной, весьма уверенной в себе женщиной, с острым взглядом матерого следователя и крепкими руками отставного военного. Я чувствовал расходящиеся от неё флюиды власти и силы, и слегка напрягся, когда глаза ее сфокусировались на мне.
— Евгения Александровна, – обратилась боярыня к хозяйке поместья, никак не прореагировав на достаточно бесцеремонное замечание в мой адрес.
– Руслана Анатольевна, — княгиня холодно улыбнулась, – прошу простить мою бестактность, слишком сильно было желание увидеть того, кто смог так заинтересовать мою дочь,что она отбросила все правила приличия. Еще раз приношу извинения за ее поведение, оно было совершенно недопустимо. Надеюсь этот инцидент не станет камнем преткновения между нашими родами.
– Извинения приняты, – чуть кивнула боярыня, отвечая таким же прямым и твердым взглядом. — Мы с вами люди взрослые и компромисс всегда сможем найти. Впрочем, горячность молодой княжны вполне объяснима, Петр весьма интересный молодой человек, недаром я решила сделать его своим фаворитом.
– Даже так? – Еникеева чуть дернула бровью, вновь осматривая меня. – Такой молодой, и уже фаворит. Далеко пойдете, юноша, – эти слова она адресовала уже мне и я, чуть помедлив, кивнул и спокойно ответил, рассудив, что нарушением этикета это не будет:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Благодарю за комплимент, княгиня, я и в самом деле весьма амбициозен.
Эффект был словно вдруг заговорила статуя, потому что стоявшие рядом с Еникеевой мужчины: один без маски, похоже муж и двое в масках, видимо наложники местного гарема, буквально застыли, выпучившись на меня.
Впрочем княгиня только хмыкнула негромко, ничем более не выказав своего удивления и добавила, – Да, я теперь вижу, что вы действительно, весьма интересны. Руслана, ты точно не хочешь отдать его мне? Я готова удвоить предложенное.
– Он уже мой фаворит, -- сделав упор на слове “уже”, ответила моя боярыня, – к сожалению это невозможно.
Никакого сожаления, несмотря на сказанное, однако, в голосе главы рода Златолесских не было и у меня слегка отлегло на душе. Признаться, после слов княгини о передаче, у меня что-то такое екнуло внутри.
– Жаль… – протянула княгиня, но продолжать разговор не стала и коротко кивнув напоследок, отошла к другим гостям, уводя потянувшийся за собой хвост из мужиков.
– Госпожа, – негромко обратился я к боярыне, глядя вслед хозяйке дома, – а почему с ней так много мужчин?
Руслана только улыбнулась, снисходительно глянув на меня, а затем повела к стоявшим слева столам, на ходу ответив, – Тщеславие, Петя, только и всего. Желание показать всем не только мужа но и гаремных любимцев. Когда-то это свидетельствовало о состоятельности рода. Сейчас, как по мне, все это, пустое. Количество не важно, важнее качество.
Тут она снова выразительно посмотрела на меня и я понял, что качество у меня на высоте.
Подойдя к столам мы заценили, шведский стол с закусками, где я урвал копченого угря и традиционный бутерброд с красной икрой, а затем боярыня направилась к каким-то хорошим знакомым, а меня отправила к скучающим в другом углу зала мужчинам, спутникам других благородных дам.
Мужской уголок напоминал сборище бабулек на скамеечке у подъезда, правда тут стояли резные чипендейловские стулья и диванчики, да сидящие, в основном были парнями как я или слегка постарше. Все в масках, естественно.
Вот в это снулое и вяло шушукающееся общество я и ворвался, задорно всех поприветствовав, – Ну здорово, мужики! Как жизнь половая?
– Получше чем у тебя, – буркнул кто-то.
– Ну это вряд-ли, – хмыкнул я, бесцеремонно втискиваясь на один из диванчиков, – о чем разговор?
Оглядев меня, замолкшие было наложники, вновь принялись о чем-то негромко переговариваться, а один,что был постарше остальных, спросил, – Ты чей будешь?
Ответ– “свой собственный”, был неуместен, хоть меня и подмывало. Но слишком выделывающихся нигде не любят и я ответил просто, – Златолесский.
– А, – кивнул тот, – Знаю такой род. А где Лифариус?
– Дома. Наказанный, – усмехнулся я, – посидит, подумает. Теперь я фаворит боярыни.
Тут все снова посмотрели на меня, но уже заинтересованно. А что, это, как-никак, в кругах близких к гарему, весьма авторитетная должность, а значит я, в их глазах, из простого мужика сразу в категорию блатных перешел. Не самая вершина иерархии, конечно, выше были те, кто в мужья выбиваются из фаворитов, но эти коронованные авторитеты здесь не присутствовали, а значит, как минимум можно было требовать к себе равного отношения. Тут, скорее всего, все были блатными. Шанс попасть на прием простому наложнику был исчезающе мал.
– Слышал я, – пробормотал негромко еще один, пристально меня разглядывая, – занятную историю, про одного наложника Златолесских и княжну, дочку хозяйки этого дома…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Было дело, – не стал скрывать я, с ленцой добавил, – трахнул ее в туалете ресторана, по быстрому.
– Я слышал, что это она тебя… – вновь спросил меня парень в маске фиолетового цвета.
– Брешут, – ответил ему, растянув губы в улыбке, – я ее сзади без всякого зелья оприходовал, жаль охрана моя прибежала, не дали докончить начатое.