Читать интересную книгу Под прикрытием - Даниэла Стил

– Столько, сколько понадобится для полного исцеления, – честно ответил Сэм. – Видите ли, – добавил он, стремясь успокоить и ободрить ее, – многое будет зависеть и от вас, от вашей готовности к сотрудничеству, от вашей откровенности и открытости. Я посылал к Яэлю многих, но предсказать, сколько продлится курс, невозможно. Он может занять и полтора месяца, и год. В среднем курс длится по нескольку месяцев, так что на вашем месте я бы из этого и исходил. Но не расстраивайтесь – для психологической реабилитации места лучше, чем Париж, все равно не придумать. В любом случае этот вариант намного приятнее, чем военная база в штате Миссисипи, где работает наш штатный депрограмматор, к тому же что-то мне подсказывает, что этот французский городишко должен вам понравиться.

Ариана расхохоталась.

– Да, я очень люблю Париж, – призналась она и, набрав в грудь побольше воздуха, как перед прыжком с вышки, выдохнула: – О’кей, я согласна. Запишите меня, пожалуйста, поскорее к этому мистеру Яэлю.

Это был, наверное, самый храбрый поступок в ее жизни, и, отправляясь на поиски матери-настоятельницы, Ариана сияла от гордости.

Услышав новости, матушка Элизабет улыбнулась так, словно Ариана удостоилась Нобелевской премии.

– Я ужасно за тебя рада, дитя мое, – сказала она. – Думаю, с божьей помощью все пройдет как надо, и ты не пожалеешь, что согласилась. Будешь в Париже – пришли нам пару открыток с видами: в последний раз я была в этом городе очень давно, когда была совсем маленькой.

– Я… мне будет очень вас не хватать, – воскликнула Ариана и крепко обняла старую монахиню. У нее было такое чувство, словно она навсегда уезжала из родного дома, и в каком-то смысле монастырь Святой Гертруды действительно стал ей настоящим домом. Другого у нее все равно не было: отцовская квартира в Нью-Йорке казалась ей холодной и чужой, словно со смертью Роберта из нее ушло все тепло. Теперь это были просто стены, к которым она не питала никаких чувств.

– Нам тоже будет тебя не хватать, но я все равно рада! – повторила матушка Элизабет, ласково гладя ее по голове. За обедом она объявила сестрам, что Ариана едет в Париж, чтобы пройти там специальный курс. Монахини заохали и заахали, говоря ей, какая она счастливая, но Ариана никакого особенного счастья не чувствовала. Она испытывала один только страх, но старалась этого не показать: после того как мать-настоятельница во всеуслышание объявила о ее отъезде, все пути к отступлению были отрезаны.

В тот же день Ариана связалась с Шейлой – одной из отцовских помощниц, в чьи обязанности входило заботиться о недвижимом имуществе семьи Грегори, – и попросила ее помочь подыскать в Париже подходящую квартиру. Где – Ариане было безразлично, она только хотела, чтобы квартира была не очень большой и находилась в тихом, респектабельном районе. Спальня, гостиная и небольшая кухонька – вот все, что ей было нужно, поскольку в Париже она никого не знала и гостей не ждала, а для себя готовила редко, предпочитая питаться в ресторанах и кафе. Примерно в такой квартире Ариана жила, пока училась в колледже, и сейчас ей казалось – она снова готовится отправиться на учебу. Сэм сказал ей, что дом, где Яэль принимает пациентов, находится в Восьмом округе – тихом районе, где офисы соседствуют с жилыми домами, и Ариана решила, что ей нет смысла селиться слишком далеко оттуда.

Шейла перезвонила на следующий день. Она успела подготовить довольно большой список предназначенных к сдаче квартир, как меблированных, так и без обстановки, но последние Ариана сразу отвергла: она надеялась, что ей не придется задерживаться в Париже слишком надолго. Сэм говорил о полутора месяцах, из этого срока она решила и исходить. Тогда Шейла предложила ей несколько наиболее подходящих, на ее взгляд, вариантов, включая небольшой домик в Седьмом округе, квартиру на Иль Сен-Луи (которая, по признанию риелтора, была совершенно очаровательной, но неудобно расположенной), квартиру для студентов в Маре́ и две полностью обставленные квартиры в Шестнадцатом округе, одна из которых представляла собой квартиру-студию на первом этаже. Шейла, однако, считала, что первый этаж – это не совсем то, что нужно с точки зрения безопасности, и Ариана с ней согласилась. Безопасность она теперь ставила на первое место, к тому же студия была недостаточно просторной. Дом в Седьмом округе, напротив, был для нее слишком велик, к тому же он находился на Левобережье, а это значило, что ей каждый раз придется закладывать большой крюк, чтобы попасть на сеанс к Яэлю.

Наиболее подходящим, таким образом, оказался вариант с квартирой в Шестнадцатом округе. Шейла сказала, что ее окна выходят на солнечную сторону, а сама квартира находится на верхнем этаже четырехэтажного здания старинной постройки неподалеку от парка и сто́ит недорого.

– Меня это устроит, – сказала Ариана и сама себе удивилась. Для нее подобное решение было довольно смелым шагом. – Позаботься о формальностях, хорошо?

Через час Шейла снова ей позвонила. Все было улажено: Ариана могла жить в квартире год, а при желании – продлить срок аренды еще на столько же. Если ей захочется разорвать договор, она может сделать это в любой момент, достаточно просто заранее предупредить владельца, который переехал в Голландию, а квартиру использует как источник дохода. Все необходимое, включая кухонную технику, посуду и постельное белье, в квартире имелось, поэтому Ариане достаточно было взять с собой только один-два чемодана со своими вещами.

– И кроме того, – добавила Шейла, которую отец Арианы всегда ценил за внимание к мелочам, – хозяин квартиры не возражает против курения и домашних питомцев: собак, кошек… кого-то еще…

Ариана рассмеялась.

– Я не курю, и ни собаки, ни кошки у меня нет.

– Кто знает, – заметила Шейла, – вдруг вы настолько пропитаетесь французским духом, что начнете курить черный табак и заведете карликового бульдожку или пуделя?!

Ариана хмыкнула. На мгновение она представила себе, как идет по бульвару Монмартр и, дымя вставленной в мундштук «Голуаз», ведет на поводке подстриженного по последней моде французского пуделя.

– Спасибо, Шейла, я подумаю, – давясь смехом, пообещала она.

– Если не возражаете, деньги за два первых месяца я переведу сегодня же и заодно открою вам в Париже текущий счет. Кстати, вы так и не сказали, чем вы планируете там заниматься.

– Я буду проходить… курс психологической реабилитации, – прямо ответила Ариана, не пускаясь в подробности, но Шейла тем не менее испустила вздох облегчения. Ей казалось, что такой молодой женщине, какой была дочь Роберта Грегори, не дело оставаться в монастыре. На взгляд Шейлы, это было все равно что похоронить себя заживо. Она хорошо понимала, что на долю Арианы выпали тяжелые испытания, но монастырь… Париж был для нее во всех отношениях лучше, да и Роберт тоже любил этот город и часто бывал в нем сначала с Лаурой, а потом и с маленькой Арианой.

– Вам понадобится машина? – уточнила Шейла, еще раз продемонстрировав ей, что отец не зря высоко ценил свою секретаршу и помощницу.

– Нет. Скорее всего – нет, – ответила она, немного подумав. – Я не собираюсь задерживаться там надолго, а два-три месяца вполне можно поездить на метро или на такси.

– Что ж, в таком случае – счастливого пути, мисс Ариана. Если вам понадобится что-то еще, сразу звоните мне: я все устрою.

Билеты Шейла забронировала заранее. В Париж Ариана должна была прилететь первого февраля, а уже на следующий день начинались ее сеансы у Яэля. Она не собиралась зря терять время, понимая, что чем раньше начнется терапия, тем скорее можно рассчитывать на результат. Правда, ее все еще немного пугало само лечение, поскольку она так и не выяснила толком, что именно собирается делать с ней депрограмматор. Будет ли Яэль использовать гипноз? Нужно ли ей будет вспоминать все, что́ она пережила, подробно? Меньше всего ей хотелось обсуждать с посторонним человеком, пусть даже с врачом, свои отношения с Хорхе. Она считала их своим глубоко личным делом и не хотела, чтобы депрограмматор выставил их в искаженном свете. Есть вещи, которых она никому не позволит касаться!

Вот только Яэль мог не согласиться с подобной постановкой вопроса, и это ее крайне смущало.

На проводы Арианы собрались все насельницы монастыря. Многие плакали, да и Ариана тоже не удержалась от слез, когда сестра Пола прочла стихотворение, которое она сочинила сама, а сестра Мария преподнесла ей собственноручно связанный шарф пронзительного розового цвета. В шарфе было множество пропущенных петель, но Ариана с теплым чувством набросила его на шею.

– Это тебе на память о нас, – сказала сестра Мария и смущенно добавила: – Жаль, что я так и не научилась вязать, но я правда старалась!

– Я и не сомневаюсь, – ответила Ариана и пообещала, что в Париже она будет надевать его каждый день.