на лыжах в нем кататься», – думала Рита. Она знала, что Сри занимается горнолыжным спортом.
Поезд прибыл в Курган без опоздания в 10 утра. Рита вышла на знакомый с детства вокзал, перешла площадь и подошла к автобусной остановке. Все как в прошлом году, ничего не изменилось. Только в прошлом году она приезжала с сыном, а Надя из Литвы с дочерью. Теперь они далеко, неизвестно, когда доведется встретиться. Рядом просигналила машина. Рита оглянулась и увидела машущего рукой в открытое окно двоюродного брата Андрея.
–Привет, Рита, я немного припозднился, хорошо, что догадался на остановку подъехать.
– Здорово, что ты приехал, поболтаем без свидетелей, – сказала она, забираясь в машину.
– Я слышал, у тебя большие изменения в жизни намечаются, – начал Андрей.
– Неизвестно еще, что получится. О себе расскажи. Не поехал этим летом в Швейцарию?
Андрей был профессиональный пианист, закончил институт Гнесиных в Москве, работал в Курганской филармонии, но заработки были маленькие, и он каждое лето в туристический сезон уезжал в Швейцарию играть в ресторане, давая, иногда и частные концерты.
–Ресторан продали, новые владельцы не хотят с иностранцами возиться. Сейчас ездим с концертами по деревням, иногда картошкой с нами рассчитываются.
Рита засмеялась.
– Как дома? – поинтересовалась она.
–Сашка растет здоровеньким. Помнишь, как ты Оксане нагадала, что у нее сын родится. Мы тебе тогда не поверили. Ей врачи в Ленинграде сказали, что у нее детей не будет.
– Она работает?
–Вместе по деревням за картошкой ездим, мама с Сашей остается.
Андрей и Оксана не были официально женаты. Можно сказать, их свела филармония. У Андрея была однокомнатная квартира, полученная им от отдела культуры области. Летом, когда он был в Швейцарии, ему позвонили из филармонии и попросили сдать его квартиру новой певице, приехавшей после института из Ленинграда, обещая, что к его приезду найдут ей жилье. Андрей согласился. Когда он вернулся, то нашел в своей квартире симпатичную девушку. Квартиру ей так и не нашли, идти ей было некуда, стали жить вдвоем в квартире, потом вдвоем в постели. Он был лучший пианист, она лучшая певица. Оксана мечтала вернуться обратно в Ленинград, в провинции ей все не нравилось. Но в Ленинград никто ее не звал. Она была очень красивая: стройная, с высоким лбом, точеным носиком с трепетными ноздрями, яркими пухлыми губами, смуглолицая, с темными волосами и карими глазами. Ей хотелось иметь все самое лучшее, может быть, поэтому она и сошлась с Андреем, который был на голову ниже ее, что-то там с генами роста было у него не в порядке, зато лучший музыкант в филармонии.
Болтая, они подъехали к дому Ритиного отца. Андрей сказал, что заедет вечером, а сейчас ему надо на работу. Рита позвонила в дверь. Отец открыл, они поздоровались и обнялись. Из кухни послышался голос:
–Вова, кто пришел?
– Дочь из Казахстана приехала.
Из кухни, вытирая о фартук руки, вышла старая знакомая – Антонина Антоновна, папина замужняя любовница. Ее тупица-сын учился на ветеринарном отделении в сельхозтехникуме, где работал Владимир Михайлович, отец Риты. Она таким образом помогала сыну получить диплом. Рита и ее сестра Надя познакомились с ней в прошлый их приезд к отцу. Обеим она не понравилась, особенно после того, как отец под пьяную лавочку похвастался, сколько денег он на нее тратит, денег, которые высылали ему дочери каждый месяц. «Может она смотается, увидев меня», – понадеялась Рита.
–Здравствуй, Риточка! Как доехала? Проходите, я вас котлетками угощу.
Отец, знавший зачем Рита приехала, стал спрашивать про Сри и Америку.
–Папа, давай вечером об этом поговорим, я хочу поесть и в МВД сегодня съездить, -ответила Рита. Ей не хотелось говорить при посторонних о своих личных планах.
Прождав час в очереди на прием к начальнику, выдающему подобные справки, она, наконец, зашла в кабинет. Толстый с лоснящимися щеками и волосами майор, услышав ее просьбу, задумался. Честно признался ей, что она первая, кто просит подобную справку.
–Съезди-ка ты к участковому. Где ты жила до отъезда в Казахстан?
–На Увале.
–Так-так, Увальский участковый сидит вот в этом отделении. Я напишу адрес.
Он протянул бумажку с адресом и неожиданно спросил, видимо, все это время мучавший его вопрос:
– Мужик-то хоть стоящий к кому ты едешь?
Рита удивилась, но ответила:
– Стоящий. Компьютерщик.
–Тогда удачи.
Рита вышла и посмотрела на адрес. Ехать предстояло в другой конец города. «Не успею сегодня, завтра с утра поеду. За одним и к нотариусу зайдем с папой», – решила Рита.
В автобусе по дороге домой она встретила свою закадычную школьную подругу Аллу Новикову. Весной у нее умер муж, с которым они прожили почти тридцать лет. Умер скоропостижно от рака. Аля до сих пор не могла прийти в себя. Договорились встретиться в выходной.
Отец дома был один, варил что-то на ужин. Рита вспомнила, как они с сестрой, возвращаясь из школы, всегда спрашивали, кто готовил еду. Если мама, значит будет что-то постное и невкусное, если папа – что-нибудь остренькое и вкусненькое. Особенно Рита любила борщ и гуляш в его исполнении.
– Что на ужин будет? – поинтересовалась она.
– Борщ и гуляш, – как будто прочитал ее мысли отец.
–Папа, сейчас Андрей приедет, коньячка выпьем.
–Я вина тебе сухого купил.
–А я тебе «Белый аист».
–Хороший коньяк.
Коротко брякнул дверной звонок.
– Андрюша пришел! – радостно воскликнула Рита и побежала открывать дверь.
Она любила своего двоюродного брата. Когда семья Щербацких переехала в Курган, тетя Саша, мамина младшая сестра, и ее муж дядя Леня приютили их у себя, пока отец не получил квартиру от интерната, куда они же и помогли ему устроиться учителем математики. Это было в 1961 году. Рита закончила первый класс, Наде было четыре года, Андрею – десять месяцев. С тех пор они считают себя родными, а не двоюродными сестрами и братом.
–Заходи, Андрюша, папа борщ сварил и гуляш, у меня коньячок есть.
–Мама тут клубнику из нашего огорода передала, ждет тебя в гости завтра, голубцы приготовит. Мы с Оксаной и Сашей приедем, посмотришь, какой он вырос.
Рита взяла корзинку с клубникой, выбрала самую крупную и откусила.
–Ну давайте за стол, у меня уже все готово, – с нетерпением пригласил отец.
– За приезд, – провозгласил он первый тост.
Все выпили и стали есть борщ, нахваливая повара. А он подливал и подкладывал, любил он угощать. И пить любил. Сколько горя пережила семья из-за этих пьянок. Как начал пить на выпускном вечере, так и пил всю жизнь. В октябре ему 70 лет