боли.
Ведь сейчас все надежды найти Солану превращаются в пепел.
В следующую минуту два молчаливых бугая играючи выдергивают меня из искорёженного транспортного средства, заламывают за спину и связывают руки, суют в рот какую-то вонючую тряпку. Мало этого, накидывают на голову непроницаемый мешок.
Теряю ориентацию в пространстве, начинаю брыкаться и мычать. Только пользы это не приносит.
Мне кажется, я задыхаюсь. А паника накрывает с головой, особенно, когда чужие руки подкидывают вверх, а затем, совсем не щадя, швыряют на что-то жесткое. Удар по ногам заставляет сжаться как можно компактнее.
Я в багажнике, — понимаю по спертому запаху пыли, бензина и выхлопных газов.
А гулкий звук от захлопнувшейся сверху дверцы лишь подтверждает предположение.
Матушка-Луна, да когда же это закончится? — обращаюсь к богине сквозь слезы, уже не веря, что она меня услышит и спасет.
Машина резко стартует, от чего меня мотыляет спиной в металл. А через пару минут также ненормально тормозит, и я врезаюсь головой и грудью в противоположный борт. И вот тут сознание уже не выдерживает.
Под непонятные вопли и шум драки лишаюсь чувств.
Глава 38
ЛИН
Впервые между интересами стаи и женщины, я выбираю не первое, а второе.
Да, не задумываясь, я ставлю в приоритет ее — загадочную и непонятную, добрую и смешливую, живую и открытую девчонку.
Человеческую самку, от которой рвет крышу у моего волка, а меня самого распирает от желания сворачивать горы, чтобы быть просто рядом, вдыхать ее безумно-нежный карамельный аромат, ощущать тепло тонких пальчиков, слушать нежный негромкий голос, любоваться румянцем на шелковистых щеках, зарываться пальцами в жгуче-рыжие кудри и тонуть в темно-синих озерах глазах.
Самая обычная девчонка сводит меня с ума самым непостижимым образом. И я не сопротивляюсь, а добровольно подчиняюсь зову собственного сердца.
Мать-Луна не может ошибаться. И, если она решила подарить мне в пару человека, то кто я такой, чтобы идти против ее выбора, против своей сущности, против важнейшего закона двуликих — истинности половинок.
Я отчетливо понимаю, что сверхсущества не совместимы с людьми, а общее будущее коротко и непредсказуемо. Главными противниками таких недоотношений выступают прежде всего огромная разница в продолжительности жизни и невозможность иметь в паре детей. И мне, как истинному альфе, стоило бы глубоко задуматься о последствиях…
Вот только по факту глубоко начхать на всё.
Я знаю Анилу всего ничего. Можно сказать, совершенно не знаю. Ведь что у нас было? Пара встреч, обед и один поход по магазинам.
Мало. Очень мало.
Но разве в этом измеряются чувства? В количестве дней знакомства или количестве совместных обедов, завтраков, ужинов, в количестве разговоров?
Нет.
Можно общаться несколько лет, но так и продолжать сомневаться друг в друге, и в себе в том числе. А можно увидеть лишь однажды, но и этого окажется достаточно, чтобы почувствовать ее, химию.
Мне хватило и капли в море.
Я почувствовал. Бураш почувствовал.
Анила — моя.
Наша.
Без сомнений.
Без раздумий.
Без вариантов.
Уже сейчас, будь она рядом, я назвал бы ее своей супругой и предложил разделить наши жизни, и следовать одной тропой, взявшись за руки. Сколько бы не подарила нам мать-Луна, которую удивительным образом почитает и моя рыжуля, совместных лет, недель, дней, часов… все стало бы только нашим. Одним на двоих. Счастьем. Радостью. Благодатью.
И я знаю… верю… чувствую… что всё это обязательно еще будет.
Я непременно найду свою девочку и предложу ей весь мир, всего себя. И Бураша, естественно. И буду счастлив, если она захочет принять такой дар.
Если нет, последую за ней, куда бы она не захотела.
Я сделал свой выбор.
Бураш сделал тоже.
Откидываюсь в кресле и на пару минут прикрываю глаза. Их уже режет от недосыпа, но нормально уснуть не могу. Только опускаю ресницы, как вижу ее. Вновь и вновь. Мою красивую девочку в темно-зеленом вязанном платье чуть ниже колен, эффектно подчеркивающем хрупкую фигурку.
Анила.
Невысокая, ладная, идеальная.
Когда она в тот единственный вечер неторопливо вышла из спальни, чтобы спуститься к ужину, думал, не сдержусь, схвачу в объятия, прижму к груди, чтобы почувствовать ее тепло, спрячу ото всех и самое малое — зацелую. Да так, чтобы нежно-розовые губы превратились в темно-алые.
Дьявол! Как наваждение.
Я их даже ни разу не пробовал, а во рту четко ощущаю насыщенный вкус вишни. Свежий, сладкий, наполненный цветочно-пряными нотками.
Сглатываю, выдыхая сквозь зубы.
Где же ты, моя рыжуля?..
Шепчу беззвучно, в сотый раз пробегая глазами карту ближайших территорий и не только.
Парни обследовали все направления, все дороги за семь дней с момента ее исчезновения. И безрезультатно.
Пусто.
Как сквозь землю провалилась. Только бред это.
Но от фактов не уйти.
Есть место аварии, есть покореженный автомобиль, есть совершенно здоровый и постоянно угрюмый Варфик, который ничего не помнит, так как его вырубили до начала событий, и есть Марица, бесконечно плачущая или ругающаяся, потому что ее плохо защищали, и она могла пострадать.
Нет только Анилы.
Когда я приехал, спустя три часа после оповещения об инциденте, застал именно эту картину. Возвращаться на восточное месторождение не стал, все потеряло смысл. Сразу и одномоментно.
Дал четкие инструкции, раскидал задания и по максимуму переложил на помощников решение всех текущих вопросов, сам же организовал и возглавил поиски.
Безрезультатно.
Мою девочку не смогли найти ни мои парни, ни обученные спецы Райдэна Граса, младшего брата главы северного предела. Поиски и до сей поры не прекращаются, и я их не остановлю, вот только шансы найти практически сводятся к нулю.
Лишь одно радует и дает разгрузку мозгу. Булова уехала. Мать-Луна, с каким же превеликим удовольствием я выдохнул, когда эта капризная особа изъявила желание вернуться в свой Северогорск. Только что не танцевал, когда провожал. Дал и машину с эскортом, и на предложение повременить с подписанием документов согласился.
Не горит. Успеется. Вот только свою малышку найду.
А еще все эти семь дней я по несколько раз в сутки навещаю омежек. С ними мне будто бы легче. И Бурашу тоже. Майна и Улина совершенно поправились и перебрались из больничного крыла в гостевой домик. На время.
Они тоже, как и я, не особо поверили странным, витиеватым объяснениям Марицы про исчезновение Каро, что она сама этого захотела. И решили дождаться ее возвращения.
— Она не могла сама сбежать, — убежденно качает головой Майна, — ее похитили. Я же почувствовала, что ей было больно в тот день, когда она должна была к нам