четырех дочерях. Не имело значения, что мы не были близки. Я всегда буду рядом со своей кровью, независимо от того, были ли мы дальними родственниками или нет.
— О, Dolce Drago, я так рада тебя видеть. Проходи в гостиную, тебя ждет ужин.
Я последовал за мамой через весь дом, а мои братья и сестры шли позади меня, проводя руками по моей спине в знак приветствия. Вскоре я уже сидел на стуле перед тарелкой с едой. Я знал, что мама не станет обсуждать этот инцидент, пока я не наемся до отвала. Я предполагал, что остальные члены моей семьи уже поели, поэтому не терял времени даром, зачерпывая вилкой картофельное пюре.
Я управился с едой в рекордное время, и моя сестра Габриэлла схватила мою тарелку и поспешила с ней на кухню.
Мама вытерла мне губы салфеткой, и я с благодарной улыбкой махнул ей рукой. Когда все собрались за столом я различил Розу, протискивающуюся сквозь толпу, и я понял, что пришло время признать случившееся. Они все смотрели на меня, надеясь, что я смогу дать им утешение, но я не был уверен, что смогу предложить что-то прямо сейчас. Мой гнев затуманивал мою потребность утешить семью, и я был уверен, что он вот-вот выплеснется наружу, когда вокруг меня затрещало электричество.
— Расскажи мне, что именно произошло, мама, — я повернулся к ней, и она подняла подбородок с яростью во взгляде.
— Феликс использовал несколько мощных заклинаний, чтобы пройти через магические барьеры вокруг дома Зеты. Ее смерть была жестокой, и… он оставил послание, — она вздрогнула, доставая что-то из кармана и протягивая мне.
Она передала мне свой Атлас, и я запустил видео, ожидавшее меня на нем, с сердцем, сжимавшимся в горле. Гостиная была залита кровью, стены выкрашены в красный цвет с драматическими вкраплениями, которые доходили до самого потолка. Над разрушенным диваном, который выглядел так, будто его разорвали когтями, висело мрачное облако со словами: «Ваши дети — мои, делайте, что я говорю, или они умрут».
Страх пульсировал по граням моего существа, но я держал его под замком, не позволяя своей семье увидеть, как это меня тревожит. Угроза была ясна. Мужа тети Зеты, Неро, заставили работать на Феликса, иначе этот монстр убьет его дочерей.
Я посмотрел в другой конец комнаты, и мои глаза встретились с глазами Розы. Она смотрела на маму с выражением ужаса, как будто тоже впервые видела это видео. Мама заскулила, а Роза выбежала из комнаты, заставив мое сердце бешено заколотиться. Моя семья завыла, и я вскочил со своего места, проходя мимо них и проводя руками по их головам и плечам, чтобы попытаться успокоить.
— Я не хотела, чтобы она видела зло своего отца, но я не могу хранить секреты от тех, кого люблю, — крикнула вслед мама.
Я трусцой выбежал из комнаты и поймал Розу, вылезающую из ближайшего окна на крыльцо. Я обогнул дверь, решив, что я слишком большой и не смогу уследить за ней, и поспешил на улицу. Я шел по крыльцу, слыша, как она спускается по деревянным рейкам, скорее всего, собираясь нырнуть в виноградник и исчезнуть навсегда. Я ускорил шаг и поймал ее за руку как раз перед тем, как она спрыгнула с края крыльца.
Я развернул ее в своих руках и посмотрел вниз на мою маленькую кузину и ее испуганное выражение лица.
— Этих детей забрал человек, который породил меня, — Роза снова попыталась отстраниться, но я держал ее крепко. — Его кровь течет в моих жилах. Я всегда буду принадлежать ему.
— Никто не будет владеть тобой, piccola lupa. Феликс может быть твоим отцом по крови, но он никогда не заслуживал такого положения. Твое место в этом доме, со мной и остальными членами нашей семьи. Если Феликс хочет вернуть тебя, ему придется пройти через меня, и если он думает, что может сразиться с Драконом, рожденным от Волков, и победить, тогда почему он прячется в тени? Почему он выбирает более легкую добычу?
— Возможно, ты прав, но… это заставляет меня чувствовать себя виноватой, — сказала она, поскуливая в горле. — Как ты думаешь, что он с ними сделает?
— Я не знаю, Роза. Но я знаю, что это не твоя вина, что он чудовище. Феликс сам выбирает свой путь, сам пишет свою судьбу, и в конце концов это приведет к его смерти, — прорычал я. — Я не позволю, чтобы что-то случилось с тобой или остальными членами нашей семьи.
— Возможно, сейчас он не может попасть сюда, но он присоединился к Черной Карте, сколько пройдет времени, прежде чем у него хватит сил противостоять нам, Альфа? Если мы не сделаем что-нибудь в ближайшее время, он проникнет в наш дом и убьет всех, кого мы любим, — ее нижняя губа задрожала, и я протянул руку, проводя большим пальцем по ее щеке. Она была не на грани слез, она была на грани вспышки гнева. Ярость разъедала ее изнутри, как настоящего Альфу. Она хотела пойти против Феликса, она чувствовала необходимость защищать нашу стаю так же остро, как и я, но она все еще была щенком, и моя работа заключалась в том, чтобы защищать ее, а не наоборот.
Однако я не мог отрицать правды в ее словах: рано или поздно Феликс станет достаточно сильным, чтобы противостоять нам, достаточно сильным, чтобы преодолеть наши барьеры, достаточно сильным, чтобы стать настоящей угрозой для тех, кто был мне дорог. С Черной Картой на его стороне, кто знал, как скоро это может произойти?
Нет, мне нужна была помощь. И последние несколько месяцев я размышлял о том, откуда эта помощь может прийти. Правда заключалась в том, что, поскольку Феликс обращал все больше членов моей стаи в свою веру через страх или предательство, а также то, что на его стороне была Карта, это означало, что настанет время, когда он почувствует себя достаточно уверенным, чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Я знал, что мой дядя рад быть скрытным в своей борьбе со мной, поэтому я должен был быть готов, я должен следить за своей спиной при любой возможности, и я должен убедиться, что моя семья никогда не будет уязвима для него.
— Что мы будем делать? — спросила Роза, выскользнув из моих рук и присев на край крыльца.
Я со вздохом опустился рядом с ней, вдыхая вечерний бриз и вбирая звук цикад, стрекочущих среди виноградных лоз. Это место было воплощением покоя. Но если я не защищу