— Я сформировалась на Земле, господин Брюс, и выросла в России. Это мои друзья: Тим, Герман, Слава. Им неизвестно, кто я такая. Мы к вам по делу.
Конечно, демонстрировать осведомленность о том, что меня ищут по всему свету, не стоило. Стоило сразу перехватить инициативу, чтобы не тратить время на «ценные предложения».
— Буду счастлив помочь! — улыбнувшись еще шире, заверил Брюс. — И могу обещать, что сохраню вашу тайну — от ваших друзей.
В этот момент подключились духи. Глазами, которые даже полезно было изменить в присутствии Брюса, я увидела, как со всех сторон к нему стали слетаться безмятежные желтые пушинки. Под их гипнотизирующим воздействием гораздо удобнее вести переговоры о предприятии, требующем огромных финансовых затрат лишь с одной стороны. Прямо скажем, невыгодном предприятии.
— Речь пойдет о производстве технических средств, необходимых нам как можно скорее. Чертежи и прочее у нас есть.
Брюс, сохраняя улыбку, задумался.
— Перворожденные становятся узнаваемыми. Вы могли бы обратиться за помощью к своим могущественным братьям — я уверен, они сделали бы для вас всё, о чем бы вы ни попросили, но каждый из вас выбирает свой собственный путь, поэтому я не удивлен.
— Увы, я не имею никакого отношения к техническим разработкам. У меня гораздо меньше талантов, чем у Командоров. Изобретатель у нас Герман, и объяснит вам все он.
Брюс медленно кивнул, по-видимому, откладывая на потом анализ полученных сведений.
Я в очень сокращенном варианте перевела вступительную часть переговоров.
— А чего это он к тебе как к родной? — спросил Слава.
— Не знаю, — вывернулась я. — Может, подруга обо мне рассказывала.
Тим взял переговоры на себя, а мне осталась роль толмача. По предложению Брюса мы перешли на английский. Как я поняла, Тим был привычен к такого рода мероприятиям: он спокойным деловым тоном коротко описал наши потребности, по пунктам разложил, чего мы хотим от гостеприимного хозяина и тактично выразил надежду, что в случае возникновения заинтересованности в наших технических идеях, мы готовы безвозмездно ими поделиться. У меня возникли сомнения, что Брюс так легко поверит в технический гений незнакомых подростков, но заморочка сработала…
Нам пришлось погостить у него несколько дней. Парни оказались вполне готовы к этому и лишь поиронизировали по поводу легкой обеспокоенности хозяина нашим нелегальным положением в стране. В царстве Саротано, например, такой проблемы никогда не возникало.
Решив, что не стоит скрывать от консула Земли связь ребят с Великим Командором Ветра, я рассказала об их тесной дружбе. Тем более, что сам Капитан-Командор точно не сделал бы из нее тайну.
Английскому Германа, как выяснилось, не хватало только практики, и скоро мы с Тимом смогли вернуться на Остров, потому что необходимость в моих услугах как переводчика, и услугах Тима как дипломата отпала. Уходя, я видела, как Брюс смотрел на Германа — исподлобья и слегка щурясь, словно боялся ослепнуть.
11. Копии
I
— Герман, не могли бы вы рассказать мне об Асе? — осторожно начал Брюс, дождавшись удобного момента.
Удобный момент выдался поздней ночью, до которой дошли их обсуждения, какой цех в каком порядке перейдет на германовскую технологию производства комбинированных корпусов. Они оба устали, но были очень довольны результатом, поскольку перспектива радовала; между ними установилось уже нечто, могущее довольно скоро превратиться в дружбу, на которую Брюс рассчитывал — потенциал подростка вызывал бесконечное уважение… и желание попользоваться.
— Что вы хотите узнать, господин консул? — краем губ улыбнулся Герман. Маневры Брюса были для него прозрачными, но он не видел необходимости изворачиваться и отрицать слишком очевидную правду.
Брюс не желал казаться настолько заинтересованным, насколько был в действительности, и попытался разбавить интерес безразличием: включая кофеварку, он слегка пожал плечами.
— Да, по возможности, все, что известно вам. Поймите правильно: не каждый день меня навещают делегации, проникая в кабинет сквозь стены.
Герман улыбнулся шире. Предлог Брюс выбрал неуклюжий: через стену проникло четыре человека, с какой стати приписывать эту заслугу только одному?
— Это не Ася. Пробивать только пространство она пока не умеет.
Брюс смешался. Герман не стал заставлять его искать другой повод выудить сведения и, протягивая пустую кофейную чашку, произнес волшебную фразу:
— Думаю, мы с вами знаем о ней одно и то же — то, что сама она хочет сохранить в тайне от всех.
— Только от вас, — парировал Брюс обидную демонстрацию проницательности.
— Да, — согласился Герман. — Скрываться от вас ей бессмысленно.
— А от вас зачем?
— Ей так комфортнее. Она не желает оказаться в центре внимания и вызвать преклонение перед своей персоной — это чревато принятием ответственности за многих людей.
Брюс дождался, пока автомат разразится горячей порцией кофе, разлил его в две чашки и без недоверия, просто задумавшись, заметил:
— Но Перворожденным роль лидеров удается легко…
Герман поспешно отвернулся, чтобы скрыть собственное замешательство. Такого он не ожидал. В Асиной необычности он готов был винить какую угодно генетическую ошибку, вмешательство богов и духов, но ЭТО… Дурак, а еще гений…
И ведь догадался же, что ей подходит Капитан-Командор! Но эта догадка была интуитивной, как многое в его мысленном мире, а проанализировать ее он тогда не захотел. В нем крепко застряли слова Капитана-Командора: «Нас только трое: Черный Командор, Белый Командор и я, Великий Командор». Тот маленький нюанс, что сами Командоры могли не знать о существовании четвертого Перворожденного, заброшенного волей родителей-звезд на другую планету, не пришел Герману в голову. Теперь вся головоломка сошлась.
…Нет, не сошлась. При чем тут Денис с его такими же, как у Аси, ферментами и гормонами?! Он-то землянин!
— Вы сказали, Ася пока не умеет пробивать только пространство, — вдруг напомнил Брюс. — Что вы имели в виду?
— Что она пробивает пространство-время, — рассеянно ответил Герман.
— Как, простите? — словно ослышался, переспросил консул.
— Наверное, по ориентиру… Точно не знаю. Возможно, возвращаться она может только на Остров, Перекресток…
Через несколько мгновений, ощутив критическую эмоциональную дисгармонию, исходящую от консула, Герман понял, как невероятно прозвучали его слова для непосвященного. Но теперь можно было на уважаемом Брюсе потренироваться выразить доступным языком то, что ему уже стало очевидным.