Известно, что на последнем этапе войны недалеко от Сан-Франциско прошла, казалось бы, второстепенная конференция по завершению Второй мировой войны, в которой участвовали две делегации: Советского Союза и США; негласно этой конференцией руководил товарищ Сталин.
И чтобы там ни говорили или ни писали историки, ссылаясь на архивные документы МИДа СССР и ЦК КПСС, ясно одно: Сталин придавал этой конференции гораздо больше внимания, чем тем, которые были в Тегеране, в Крыму, а потом в Потсдаме.
Конференция, состоявшаяся в Сан-Франциско, выполняла волю советского вождя через его властный нажим на финансово-промышленные круги США, в частности, старейшую организацию – Орден, штаб которой находится на Бродвее, 120 в городе Нью-Йорк. В Думбартоне вблизи Сан-Франциско была достигнута твердая договоренность. Такая, о которой не напишет ни один историк. На протяжении вот уже стольких лет ХХ столетия Япония предъявляет нам, Советскому Союзу, претензии о том, что ей принадлежат Курильская гряда, Сахалин, Камчатка и практически весь Дальний Восток. Чтобы утихомирить желание самураев, Сталин решил использовать катастрофу американского флота, разгромленного японской авиацией в Перл-Харборе в 1941 году. Боль за гибель национальной гордости – флот – у американцев еще была свежей. Но не месть была главной в этой расчетливо составленной гениальным умом партии…
Орден в нарушение договора, прекратившего свое существование, продолжал эксплуатировать богатейшую русскую территорию – Аляску – в своих корыстных целях. Для Ордена потерять такой лакомый кусок, конечно, было немыслимо. И советский вождь, воспользовавшись этим, поставил господам с Бродвея, 120 условие: вы завершаете разработку атомного оружия, так называемый «Аломогордский проект». По окончании работ, а возможно и раньше, в целях дальнейшего моего молчания об Аляске следует нанести атомный удар Японии, предупреждая ее захватнические интересы и т. д.
Что, – согласно воле Сталина! – и было осуществлено 6 и 9 августа 1945 года при бомбардировке японских городов Хиросима и Нагасаки.
…Сталин и Жуков, безусловно, разные люди. Правда, родившиеся в одном месяце: Жуков – 1 декабря, Сталин – 18 декабря (по некоторым сведениям 21 декабря). У них было совершенно противоположное мнение о событиях, происходящих на нашей планете, и также разные мотивы к применению нового оружия.
Жуков, оказавшись на вершине военной власти, вел себя практически бесконтрольно. Об этом свидетельствует и такой факт. Второго по значимости при Сталине человека в стране и, между прочим, своего личного друга Лаврентия Берию Жуков собственноручно застрелил при аресте. А под суд председателя военного трибунала, возглавляемого Маршалом Советского Союза Иваном Степановичем Коневым пошел… двойник. Суд был закрытый, формальный и уже потом появится ряд так называемых эксклюзивных исследований на эту тему, еще более скрывших суть того, что случилось в 1953 году с Лаврентием Павловичем…
Обстановка, которая сложилась в стране после ухода вождя из жизни, стала еще более накаленной. Началась подковерная война не на жизнь, а на смерть с целью захвата власти. Фактически в стране не было первого лица, имеющего юридический статус главы партии и государства. Самым сильным в этой схватке был Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович Берия. В своем успехе заполучить реальную власть он не сомневался. И, чтобы о нем ни говорили десятилетия спустя, что палач он и убийца, что организатор атомной промышленности в СССР или еще что, однако человек этот, заслуживший страшную славу, по количеству своих тяжких преступлений существенно отставал от своего лучшего друга Георгия Константиновича Жукова. И не сомневался в том, что тот надежный товарищ и вполне может занять достойное место, если он, Лаврентий Павлович, возглавит партию и страну.
Но события пошли по иному сценарию.
В аресте Берии, происходившим в Кремле перед началом заседания президиума ЦК КПСС, непосредственно участвовали Жуков, генералы Батицкий, Москаленко и Зуб. Когда Жуков сказал Берии пройти в соседнюю комнату, тот совершенно ничего не подозревая спокойно ответил: «Пойдем, Георгий». А как только вошли они в комнату, кто-то из генералов тут же предложил срезать пуговицы с брюк Берии, полагая, что после этого тот не сможет убежать, так как будет держать брюки. Нелепица, конечно, ведь в смертельной ситуации наличие или отсутствие брюк волновать не будет.
Услышав это предложение, Жуков отреагировал по-своему, он вынул из кармана пистолет. «Лаврентий, ты опасен для власти. На троне есть только одно место. Ты сам говорил мне, Лаврентий, что в политике друзей не бывает…» – после этих слов Маршал Советского Союза Г. К. Жуков выстрелил в голову Лаврентию Берии.
Присутствующие при расправе генералы все сразу поняли, но шок не дал им произнести ни слова. А далее все говорили так, как им приказали, в том числе и чиновники из ЦК партии. За это они впоследствии получили свои награды: генералы Батицкий и Москаленко были удостоены званий Героя Советского Союза и Маршалов Советского Союза. Зуба, правда, обошли вниманием, но он все равно молчал из соображений безопасности.
После устранения Берии для граждан СССР и мировой общественности был разыгран спектакль с его арестом, следствием и судом, на котором судили двойника.
Устранив реального конкурента, Жуков ощутил себя властелином Советской державы и единственным монополистом атомного оружия, как инструмента международного шантажа. Вскоре он вызвал к себе в кабинет руководителя работ в этом направлении Игоря Васильевича Курчатова и приказал ему доставить все документы, касающиеся разработок. Курчатов, возмутившись, отказался выполнить требования. Присутствующий при разговоре советский физик Ландау с еврейской хитростью, легонечко толкнув Курчатова, сказал: «Товарищ Жуков, вы не поняли ответа товарища Курчатова. Мы принесем вам документы по этой тематике исследований».
Курчатов в недоумении покинул кабинет Жукова. Уже в машине Ландау все объяснил: «Надо дать Жукову все наши расчеты, он же безграмотный, ничего не поймет. Ведь он не закончил даже реального училища. Успокойся…»
Требуемые документы были доставлены. Жуков в присутствии двух физиков открыл многотомные расчеты и, перелистав несколько страниц, ничего не понял. Но на всякий случай сказал: «Вы мне за каждый шаг в подготовке атомных взрывов ответите!»
Ландау и Курчатов заверили «великого» полководца, что так и поступят.
Через некоторое время их вновь вызвали в ЦК партии, где объявили о необходимости провести реальное испытание атомного оружия в Советском Союзе, потому как якобы стране угрожает американский империализм, насадивший вокруг СССР и стран народной демократии свои атомные базы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});