В Москве Сталин не задержал Жукова и отправил его командовать войсками второстепенного Одесского военного округа… В то время в коридорах власти ходила крылатая фраза, приписываемая вождю: «Много их развелось, маршалов».
Так вот, всех их Сталин и разогнал по стране… Это был второй круг расплаты…
Расскажу тебе одну байку. На новый, 1947 год, Жуков, бросив штаб и войска в Одессе, вылетел в Москву, чтобы встретить праздник со своей женой Александрой Диевной и с генералом Телегиным с супругой. В тесной компании была еще одна женщина, мать Жукова. После традиционного тоста Жуков уселся в кресло и неожиданно для всех горько зарыдал. Его мать вязала в руки платочек и вытерла слезы своему великовозрастному сыночку. О чем он плакал? Это было непонятно… А я думаю, рыдал он оттого, что всю недавнюю войну Сталин держал его на второй в стране должности, а тут на тебе, – такие пробросы… Но, в конце концов, не только ведь он оказался в такой ситуации, все маршалы были понижены, великое множество генералов и офицеров армии ввиду резкого сокращения Вооруженных Сил, были просто уволены в запас. И это естественно. Держать многомиллионную армию крайне накладно в стране, разоренной войной. Да и в Новый год не слезы лить надо… А если вокруг в новогоднюю ночь не множество подхалимов, как это было при апогее его военной карьеры, а только близкие… так и радуйся, ведь это, говорят, праздник семейный. Да и кто тебе виноват, что чарку не с кем выпить?
А тут в середине ночи к нему неожиданно приехали старые друзья – артистка Лидия Андреевна Русланова и ее муж генерал-лейтенант Крюков, закадычный друг маршала в годы войны. Тогда многие после этого Нового года рассказывали, что Лидия Андреевна, человек исключительно чувствительный, сразу уловила настроение маршала, развернула большой пакет и по-барски бросила на стол подстреленных тетеревов. «Я желаю тебе, дорогой Георгий Константинович, чтобы так выглядели все твои враги».
Иван Христофорович замолчал, и после долгой паузы я решил нарушить затянувшееся молчание.
«Простите, Иван Христофорович, но друзья и родственники у Жукова и впрямь глупые. То, что вы сказали, это еще не вся правда. А правда в том, что особняк Жукова полностью прослушивался и снимался скрытыми камерами с разных точек. И вся болтовня в ту новогоднюю ночь, как и в последующие дни в Москве, в Одессе ли, а позже в Свердловске в бытность его командования войсками Уральского военного округа, прослушивалась и записывалась… Что же касается врагов Жукова, то вы, Иван Христофорович, наверное знаете, что их было двое. Один – министр государственной безопасности, в то время генерал-полковник Абакумов Виктор Семенович, который занимался преступными деяниями, проще говоря, разбоем и воровством Жукова, Телегина, Серова и их окружения. А вот второй злодей и враг Жукова, которого Лидия Андреевна пожелала увидеть с прострелянной, как у тетеревов, головой, – это товарищ Сталин».
Маршал мгновенно среагировал на мои слова.
«Понятно, ты знал об этом… точнее, слушал записи, которые у твоего босса… Вот ты моряк, и здесь их собралось немало, но самого интересного человека среди них сегодня нет. Это бывший Адмирал Флота Советского Союза, ныне вице-адмирал в отставке Николай Герасимович Кузнецов. Я не моряк и флота не знаю, хотя о нем мне много рассказывал такой же, как я, армянин Адмирал Флота Советского Союза Иван Степанович Исаков… Но ты можешь поинтересоваться у своего босса».
…Я интересовался многим, слишком многим; а всем, что касалось ВМФ, – в первую очередь. Естественно, не мог я обойти вниманием и выдающегося советского флотоводца Николая Герасимовича Кузнецова.
Через несколько лет после смерти Сталина Жуков достиг вершины своей воинской власти и возглавил Министерство обороны СССР. Главной для него задачей на этом посту было разделаться со всеми неугодными ему людьми в армии и на флоте. Не меньшим, а скорее большим препятствием на этом пути был Первый секретарь ЦК КПСС Хрущев. Жуков был вынужден делить руководство с ним, как с руководителем партии, но сам пост позволял ему, – нет, скорее обязывал – бывать в военных округах и на флотах. Особое неудовольствие вызывали визиты на флота. Результатом этих поездок было изгнание из Военно-Морского флота и лишение воинских званий без пенсий большого количества старших офицеров. Как правило, занимавших должности командиров кораблей 1 и 2 рангов, – т. е. основы советского ВМФ.
Зверевший в мгновение ока Жуков в буквальном смысле срывал погоны с офицеров, адмиралов и генералов, с криком и бранью обрушиваясь на этих людей. Он обвинял их в том, что они зажрались на своих стальных коробках и прятались в каютах за броневыми переборками от настоящей войны. И что офицеры флота только и способны делать, что красоваться свой формой перед женщинами. Между тем, практически все изгнанные с флота офицеры и адмиралы прошли всю войну на боевых кораблях.
Обычно рабочий день Жукова продолжался 10–12 часов практически без перерывов, а на то, чтобы исковеркать судьбу офицера, тратилась минута-другая. Известно, что после таких глумливых разборок он устраивал пьяные оргии и занимался развратом.
Штаб ВМФ – из всех штабов видов вооруженных сил – был единственным, который Сталин после войны не поменял; еще с довоенных лет и до последнего дня войны возглавлял флот Николай Герасимович Кузнецов. Так же на протяжение четырех лет войны практически не сменили ни одного командующего флотом. Разве что короткое время после освобождения адмирала Филиппа Сергеевича Октябрьского (Иванова) должность командующего Черноморским флотом исполнял адмирал Леонид Владимирский. Но затем Октябрьский был вновь возвращен в Севастополь.
За время руководством Министерством обороны СССР Жуков побывал на Северном и Черноморском флотах, а вот на Балтийском и Тихоокеанском не успел. Во время этих двух поездок он устроил настоящий разгром офицерскому корпусу двух флотских объединений. Но разгром он начал с Главного штаба и управлений Главнокомандующего ВМФ.
После гибели в октябре 1955 года в Севастополе линкора «Новороссийск» Адмирал Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов был вызван к министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову и в буквальном смысле был им практически размазан. А ведь Николай Герасимович еще не отошел от перенесенного им инфаркта миокарда, случившегося за полгода до трагедии на Севастопольском рейде. Известно, что в связи с ухудшившимся здоровьем 1-й заместитель министра обороны СССР Главнокомандующий ВМФ Кузнецов находился на длительном излечении, но несмотря на это правительственная комиссия поставила ему в вину гибель боевого корабля и большей части личного состава.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});