Докладчику, люди одетые в бурнусы и платочки на голове аплодировали стоя. Некоторые даже сняли для этого темные очки и вытирали слёзы умиления от преподнесённого им такого занимательного факта. Т. е. все было воспринято на самом высшем уровне, а именно в Шарм-эш-Шейхе, городе-курорте в Египте на побережье Красного моря.
Высшим уровнем, томно обмахивающимся от несносной жары, было предложено доработать проект под кодовым названием «Pretty Woman» и как можно быстрее внедрять в повседневную жизнь. Как говорилось в введении к программе коммунистической партии Советского Союза (КПСС), принятой XXII съездом КПСС в 1961 г. (СССР — в лице своего боевого авангарда компартии, в те приснопамятные времена дружил со всеми террористическими и людоедскими режимами мира, в печати их называли «прогрессивными») «всё во имя человека, всё для блага человека».
Контртеррористы с Интерполом собрались до кучи и, просматривая через два часа запись совета террористических директоров, во многих персонах участвующих в собрании узнавали арабских миллиардеров, голосующих за смерть, хаос и ловлю рыбки в мутной воде своими тугими кошельками. И какого ражна им всем было надо — нести в массы смерть и увечья?
* * *
Большим планам — большое будущее, а большому кораблю, бороздящему воздушное пространство — большое плавание.
Над Атлантикой, на высоте 10 000 метров, «Боинг-747» компании American Airlines без всяких видимых причин, кашлянул, клюнул носом и развалился на большие и малые фрагменты. Перед его вылетом был звонок о заложенной на его борту бомбе. Как в таких случаях бывает служба безопасности аэропорта им. Кеннеди, подключила все возможные и невозможные служба, включая нью-йоркскую полицию, отделение ФБР и ЦРУ. Проверили все, что только можно, рыли землю носом, как и положено, по многочисленным инструкциям — но ничего не нашли. Посчитали хулиганством и с задержкой на 7 часов отправили воздушный лайнер в дорогу. А с ним и 237 человек на борту.
Сколько потом не пытались понять причину взрыва, сколько раз не прослушивали запись поднятого со дна черного ящика, понимание природы катастрофы, так и не смогло посетить умные американские головы.
ГЛАВА 51 Жоржер. Кулинария
«Дорогу осилит идущий — сейчас мне пора определиться в какую сторону двигаться, а может махнуть на всё рукой: ордена медали заработаны, пенсионный возраст достигнут, чего тебе служивый ещё надобно? Постой на месте, так гораздо спокойнее, а то неизвестно куда эта мутная волна вынесет, к каким Авгиевым конюшням приведёт нить Ариадны?» — рассуждал я затягиваясь табачным дымком, внутри пространства маленькой кухни над событиями суточной давности. Впрочем, думать об этом совсем не хотелось. Хотелось, выспаться, отдохнуть подлечить организм. Казалось, что в правом боку бомба замедленного действия. Сказывалось смена семи часовых поясов, огромное количество выпитого спирта, а с ним и нервное истощение… Чертовски устал, надо бы в храм сходить, отмолить грехи раба божьего — Георгия.
Все мы находимся на обочине желудочно-кишечного тракта — для меня это максима. Отсюда и вполне конкретные рекомендации. Лечить хандру и печаль следует длительным приготовлением чего-нибудь вкусного. И время идёт и мыслям отдых и простор. Как потопаешь — так и полопаешь, по-моему, так говорится в народе.
Всё эти чудеса актуальной молекулярной кухни оставим зажравшимся забугорным и совковым буржуям.
Малосъедобные прихоти-мутанты с негодованием сдвигаю в сторону.
Не понял, кто-то хочет попробовать? Пожалуйста. Выбирайте. Пюре из сырных личинок с отбивной из медуз… Сок выжатый из мучных червей и калифорнийских пескарей… Прости господи, мороженое из горчицы и свёклы… И всё это покрыть лепестками и розочками из сухих речных водорослей и натуральных собственных соплей подогретых организмом… Забыли про десерт? Здесь он — кекс с навозными мухами и тараканами. А декор? Он прежний — ожерелье из муравьиных яиц, живых опарышей и чуть разогретых фекалий дикого кабана. Главное во всей этой мерзости — не отделять мух от котлет.
Что, уже тошнит?
Зря! Зато без консервантов и химических красителей.
Всё равно не убеждает? Правильно. Этих зарубежных любителей блом-марже, консоме — а ля тужур и другой гадости, также все это не греет, поэтому и порции у них с мизинец, чтобы после еды не рвало на родину, а с перепугу и не поносило.
Поэтому для меня, как и для большинства вменяемых соотечественников — только борщ. Наш воспетый в виршах, непревзойденный и великолепный борщ.
Как полководец перед битвой окинул поле будущего ристалища влажным взглядом и умилился увиденному. Все ингредиенты, включая мощную сахарную косточку с добрым куском мяса на ней, лежали наготове и только ждали прикосновения руки мастера.
Ну, что ж, Паганини финальных аккордов, вперед. Начинаем упражнение: стрельба на поражение по живым мишеням.
* * *
Руки заняты, голова работает над кулинарией, а не над тем, как провести вербовку, подрыв железной дороги или произвести закладку тайника, чёрт бы их всех побрал.
Если что-то готовить, то «что-то» и получится. Если хочешь, чтобы из этого получилось «что-то» хорошее и стоящее, то и усилия следует прикладывать гораздо более серьёзные. Поэтому, если борщ готовить менее четырех часов, то это и не борщ вовсе, а резиновые калоши на красной подкладке.
Преодолеваю самим же возведённый порог дозволенного. Не ленюсь. Наливаю чистейшей воды в кастрюльку, туда промытую косточку с мяском и на огонь. Раздобыл у добрых людей на рынке темно-бордовую аккуратненькую свёклушечку, морковочку ровненькую, лучок гладенький, спелых помидорок, красный и желтый перчик, сухой боровичок, пару зубочков чесночка — всё это нашинковал, порезал и в известной последовательности начинаю тушить в глубокой сковороде до состояния пюреобразной размягчённой массы. Не забываю шумовкой снимать пену с поверхности мясного бульона. Почистил штук пять картофелин-фрейлин, вилок капустки. Ночью, когда приехал, не поленился замочить стакан белой отборной фасольки… И все это томится на маленьком огне, и нежно перемешивается и небольшими порциями добавляется в бульон.
А главное, в момент шипяще-шкворчащего священнодействия, напоённый и насквозь пропахший ароматами лета, солнца и счастья, ни в коем случае не употребляй слова типа: честные выборы; слуги народа — единогласно избранные депутаты; влияние гламура на здоровье; фамилии выстроившихся у кормила власти, другую лабуду… Потому что стоит тебе отвлечься и все насмарку. Детям такое варево, созданное под гнусные словеса лучше и вовсе не давать. Ну, уж если сподобишься, угостишь отроков и отроковиц — не обижайся на судьбу. Рядом с тобой вырастет злобный мутант с космическим гламуром в заднице, поедающий нашу плодородную землю в прямом смысле или выражаясь на французском «шу ше ра».
* * *
Завершающий аккорд — знаменующий собой процесс сжатия времени и пространства.
Боже, где взять силы, чтобы удержать эти фонтаны слюна, беспрерывно сочащейся из отверстия в голове.
Срочно следует чем-то отвлечь голову.
Теорий не нажил, не придумал, поэтому говорю только об ощущениях.
Достал свеженькой зеленушки, куда входят укроп, петрушка, еще три или четыре травки, перебрал, промыл, на полотенце просушил и мелко нарубил с добрую жменю. Остальное, чтобы организм зря не простаивал, а выделяемый желудочный сок не растворил его до костей, начал жевать, аки конь в стойле.
Когда до готовности борща осталось минут тридцать, прочел вслух «Отче наш» и вспомнил заповедь про чревоугодие. Однако же, не поленился, достал глубокую утятницу, туда влил припасенный литр растительного масла. Пока оно накалялось, быстренько на кефире замесил тесто, как на блины и начал готовить пампушки. Гора росла, и… Каюсь, православные, спаси и помилуй, штук пять, давясь и обжигаясь в отверстие закинул, просто не смог обуздать мятежную плоть.
Достал из варева кость. Обжигая руки, срезал тонкими ломтиками дымящейся говядинки. Кость долой, а мяско в кастрюлю, вслед за ним мелко нарубленный чеснок и половинку стручка жгучего перчика. Ложка в кастрюле проворачивается с трудом, это моя любимая консистенция. Из холодильника не забыл достать баночку густой домашней сметанки. Оттуда же покрытый инеем графинчик очищенной на березовых углях водки.
Расстелил скатерку с павлинами. На неё пампушки… Графинчик… В полуторалитровую обливную миску налил дымящегося борща, добавил сметаны, сыпанул добрую горсть зеленухи и, не читая молитвы, истину говорю, исключительно во здравие, приготовился влить в себя сто граммов холодного алкоголя…