вечером, была его визитная карточка. Маленькая оригами-летучая мышь.
Это все, что я видела от него за весь день, кроме его спины, когда он выходил из общей комнаты, как только я вошла, как будто он был слишком напуган, чтобы посмотреть на меня, встретиться со мной лицом к лицу.
Я хочу сказать, что мне не было больно, когда меня так холодно отвергли. Но это произошло.
Я хотела, чтобы он поговорил со мной. Чтобы довериться мне. В конце концов, мы уже хранили вместе огромные секреты. Что еще есть между нами?
Я пыталась оставить это позади и сосредоточиться на школе, на всем, что мне еще нужно было сделать, чтобы подготовиться к экзаменам, но это легче сказать, чем сделать.
— У тебя есть все, что тебе нужно, Калли? — спрашивает Селена, входя на кухню, выглядя такой же очаровательной, как всегда. Если бы вы не знали, что она была женой босса мафии, то в это было бы нетрудно поверить.
— У нас все хорошо, спасибо, — говорю я, переводя взгляд с Атласа на Ларису, которые сидят за барной стойкой, просматривая тетради с заданиями.
— Ладно, что ж, как обычно, закажи себе на ужин все, что захочешь. И если что-то пойдет не так, у меня с собой телефон.
— Все под контролем, Селена.
— Спасибо тебе, Калли. Я действительно ценю, что ты нашла время, чтобы помочь нам.
— В любое время, — честно говорю я. И я серьезно. Я действительно не против присматривать за своими кузенами, я просто предпочитаю, чтобы это было мое решение, а не сваливать его на меня моей мамой, которая не думает, что мне есть чем заняться в своей жизни.
— Ты хорошая девочка, Калли. Мы не должны быть намного позже полуночи.
Поцеловав каждого из своих детей в макушку, она направляется к входной двери, окликая Рею, их старшую дочь, которая прячется в своей комнате.
Подтащив табуретку между ними двумя, я принялась помогать им с судоку, рисованием по точкам и поиском слов.
Не успеваю я опомниться, как проходит больше часа, и я убеждаю их, что им нужно подняться и приготовиться ко сну.
Я делаю заказ на наши с Реей любимые китайские блюда, зная, что она выйдет из своей комнаты, чтобы потусоваться, как только двое других лягут спать. И через несколько минут я поднимаюсь наверх, чтобы убедиться, что они делают то, что им сказано.
Я все еще сижу с Ларисой и читаю, когда почти тридцать минут спустя раздается звонок в дверь.
По пути к лестнице я заглядываю к Атласу и обнаруживаю, что он уже без сознания, а затем стучу в дверь Реи, чтобы сказать ей, что еда приехала, прежде чем идти за ней.
— Доставка, — поет счастливый голос, когда я открываю входную дверь и нахожу Алекса, стоящего там с нашим ужином.
— Э-э… не знала, что у тебя есть работа водителя доставки. Если ты хочешь совет, то я думаю—
— К черту чаевые. Но я приму поцелуй.
— Алекс, — рычу я.
— Что? Это справедливо. Без меня вы бы сейчас голодали.
— Или парень, у которого ты украл это по пути сюда, отдал бы это вместо этого и был бы доволен пятеркой за свои хлопоты.
— Пфф, что он на самом деле собирается делать с пятеркой, в любом случае? Твой поцелуй может быть материалом для дрочки в течение нескольких месяцев.
— Ты отвратителен.
— Хочешь это? — поддразнивает он, держа сумку вне моей досягаемости. — Ты знаешь условия.
— Прекрасно. — Звук шагов Реи гремит по лестнице позади меня, когда я наклоняюсь.
Глаза Алекса загораются, но за мгновение до того, как я нахожу его губы, я отскакиваю в сторону и целую его в щеку.
— Спасибо за дружеское обслуживание. Может быть, в будущем продолжишь убивать людей, Деймос.
Я хватаю сумку и иду закрывать дверь, зная, что он не позволит этому случиться.
— Воу, воу, — говорит он, выходя в коридор. — Я пришел повеселиться и составить тебе компанию.
— Не обязательно. Мы с Реей устраиваем девичник.
— Я ранен. — Он проводит рукой по лицу. — Моей коже не помешала бы маска для лица. И мои ногти… — говорит он, осматривая их. — Почти уверен, что под ними все еще есть кровь какой-то суки из— Я чувствую, как Рея подходит ко мне сзади на мгновение раньше, чем Алекс проглатывает свои слова.
— Привет, Алекс, — говорит Рея, ее голос немного выше, чем я привыкла.
Я оборачиваюсь и вижу, что ее щеки пылают, когда она смотрит на него с застенчивой улыбкой, играющей на ее губах.
О боже.
— Ты придешь потусоваться с нами? — спрашивает она, надежда льется из каждого слова.
— Черт возьми, да. В какой цвет ты хочешь покрасить мои ногти?
Она хихикает, и Алекс подмигивает мне.
Иисус. Потому что его эго должно было стать еще больше.
Они оба направляются в гостиную, Алекс забирает пакет с едой.
— Итак, какой женский фильм идет первым?
— Фу, девчачий фильм? — стонет Рея, заставляя меня смеяться. — Обычно мы смотрим что-нибудь более… взрослое.
— О, например, что? — спрашивает Алекс, когда они исчезают за углом.
К тому времени, как я собрала тарелки и принесла нам всем напитки, они вдвоем увлеченно обсуждают последний фильм «Форсаж». Алекс расслаблен, закинув ноги на кофейный столик, в то время как Рея сидит, скрестив ноги, лицом к нему, впитывая каждое слово, которое срывается с его губ.
— Выкладывай это, Деймос, — говорю я, имея в виду ужин, и тут же сожалею о своих словах.
— Каллиста, в комнате дети, — говорит Алекс с веселой ухмылкой.
— Я не ребенок, — дуется Рея. — Мне почти пятнадцать. И я точно знаю, чем вы, ребята, все занимались в пятнадцать. — Она приподнимает бровь, глядя на Алекса, выглядя чертовски нахально.
Тео будет тяжело, держа это дело под контролем в течение следующих нескольких лет. Они думают, что им было тяжело со мной, но им придется усилить свою игру.
— Черт возьми, — бормочет Алекс. — Но я должен предупредить тебя, что слишком быстрое взросление — это еще не все, что кажется странным. Лучше оставаться милой и невинной как можно дольше. Не так ли, малышка Си?
— Я не собираюсь вмешиваться, — бормочу я, ставя тарелки на кофейный столик.
Очарования еды достаточно, чтобы поднять Рею с дивана. Она опускается на колени рядом со мной и быстро берет свое любимое блюдо, накладывая его себе на тарелку.
Алекс ловит мой взгляд поверх ее головы.
«Она милая», — одними губами произносит он.
— Веди себя прилично, — тихо предупреждаю я, заставляя его губы расплыться в улыбке, от которой слабеют колени.
Иисус Христос. Сердце Реи будет разбито.
— Ты не ешь, Алекс? — спрашивает она, сидя на полу, скрестив ноги, пока по телевизору показывают боевик. Я подозреваю, что она решила произвести впечатление на нашего