ксивы выточные опущу! Нарушил уговор! Не стуканул! Теперь будешь очком расплачиваться…
Картон просыпался весь в поту. Сначала сон показался ему идиотской фантасмагорией, неизвестно каким образом проникшей к нему в сознание. Уж слишком нелепым был сюжет. Но это уже после пробуждения, когда все вставало на свои места. А вот ночью было не до смеха. Картон мог поклясться, что чувствовал даже запах, исходящий от немытого тела следака.
Сам-то изготовитель фальшивок был предельно чистоплотен. Два раза в день, а в жаркую погоду и чаще он принимал душ и обильно умащивал тело ароматическими притирками и орошал дезодорантами.
Сотрудничество со следователем, а попросту говоря стукачество, становилось невыносимым. Картон устал вести двойную игру. По договоренности, изготовитель фальшивок был обязан сообщать обо всех своих заказчиках. Но человек, с которым Картон сотрудничал в последнее время, был пострашнее следователя Петрушака вместе со всей его ментовской конторой.
С Мармеладом его свели люди из криминальных кругов. Тот предложил выгодное сотрудничество, попросив изготовить на пробу документы, подтверждающие легальность приобретения «Тойоты Короллы». У машины уже были перебиты номера кузова и двигателей. Выправив бумаги, Картон передал пакет документов заказчику. Осмотрев фальшивки, Мармелад, приехавший на той самой «Тойоте», распахнул дверцу.
— Садись, — приказал он.
Картон удивленно поднял брови:
— Зачем?
— Прокатимся по матушке-столице. А потом, по Кольцевой пару километров сделаем. Проверим твои бумажки в деле. Если какой-нибудь гибэдэдэшник прикопается — пеняй на себя, — с холодной усмешкой произнес человек со шрамом над верхней губой.
Ничего подобного в практике Картона еще не было.
Они битых три часа колесили по автострадам и улицам Москвы. Документы у стражей порядка на дорогах не вызывали подозрения. Заказчик заплатил вдвое больше обещанного.
Вручая стопку купюр, сказал:
— Скупой платит дважды. А я жмотиться не привык. За хорошо сделанную работу надо хорошо отблагодарить. В этом вся фишка. Тогда и спросить за проколы можно по-крупному.
С той поры Картон работал только на одного клиента, если, конечно, не принимать в расчет Геннадия Семеновича Петрушака.
В этот вечер Картон чувствовал себя особенно скверно. Все в его жизни шло наперекосяк. Днем Картона обманули на рынке. Носатый азербайджанец, подсунул ему несколько гнилых баклажанов. Ближе к полудню позвонила подруга и нежным голосом сообщила, что у нее обнаружили симптомы нехорошей болезни.
— Но ты не волнуйся, милый. Это совсем не то, что ты подумал. Так, мелочовка какая-то, — нежно прощебетала девушка, на десяток лет моложе своего любовника.
В ярости Картон закричал:
— Кретинка! На стороне трахалась! Я же предупреждал — не верти задницей перед каждым встречным.
Девушка, не привыкшая к подобному обращению, выстреливала в трубку короткими, рублеными фразами:
— Ах ты, козел плешивый! Клялся в любви, а теперь обзываешь по-всякому. Вместо того чтобы поддержать морально, кретинкой называешь? Слушай — ты, педрило, не звони мне больше. Сиди как сыч в своей конуре и разглядывай — не капает ли с конца…
В частной поликлинике, куда Картон немедленно помчался сдавать анализы, его огорошил врач с явно садистскими наклонностями. Усадив перед собой пациента, благообразный старичок после исследования причиндалов Картона весело объявил:
— У вас, батенька, намечается половая дисфункция на нервной почве.
— Чего? — пытаясь застегнуть брючный ремень, спросил изготовитель фальшивок.
— Переживаете много. Работа, видимо, нервная.
— Еще какая, — вздохнул Картон.
— Поторопитесь детишками обзавестись. Потом может быть поздно. Медицина, к сожалению, не всесильна, — направляясь к умывальнику, бросил через плечо медик. — А анализы ваши мы завтра посмотрим.
До дома Картон добрался еле живой от жары и переживаний.
Сунув в микроволновую печь замороженную пиццу, поставил на огонь сковородку. Картон обожал жареные баклажаны, приправленные тертым чесноком, дольками помидоров, расплавленным сыром и обильно посыпанные зеленью. Это блюдо с романтическим названием «Султан доволен» изготовителя фальшивок научил готовить один турок.
Но сегодня терпкий аромат восточного блюда показался Картону слишком пряным. Он расчихался, стоя у плиты, и уменьшил огонь, прикрыв сковороду крышкой. Еще немного потоптавшись на кухне, Картон заглянул в холодильник.
Прихватив пару банок холодного пива, Картон прошел в зал. Включил телевизор, откупорил пиво. По «ящику» показывали криминальную хронику.
Суровая девушка с лицом офицера гестапо вещала об уголовном беспределе, захлестнувшем Россию. По экрану плыли чьи-то обезображенные трупы, мелькали фигуры бойцов спецподразделений с автоматами наперевес, демонстрировались взятые с поличным взяточники.
Картон всегда относился с презрением к подобного рода передачам. Телевизионные страшилки, сдобренные нелепыми комментариями многоопытной ведущей, нагоняли на изготовителя фальшивок тоску. В жизни все гораздо проще и потому страшнее.
Потягивая пивко, Картон полулежал в кресле. Когда по телику пошел сюжет об угоне машины известной певицы Ирины Венегровой, он выключил «ящик».
— Сколько можно старье крутить! Уже по всем каналам показали эту куколку. Крутят и крутят всякую туфту.
Раздражение вызывал не сюжет. Картон знал, что через несколько дней к нему пожалуют люди Мармелада и потребуют изготовить новую стопку липовых документов. Игра шла нешуточная, и именно это нервировало осторожного изготовителя фальшивок. Но он не мог выйти из игры по собственной воле.
Добравшись до ванной, Картон открутил краны и стал наблюдать, как льется вода. Потом попробовал пальцем температуру, снял с полки голубой пакет с морской солью и развел концентрат в ванне. Немного успокоившись, вернулся на кухню, прихватил холодного пива и початую пачку сигарет «Marlboro Light».
Чтобы достать сигареты, Картону пришлось вывалить содержимое стильной кожаной сумки на стол. Он принципиально не носил с собой огнестрельного оружия. Не хотел попасть под статью. Чтобы не чувствовать себя беззащитным, таскал с собой всевозможные разрешенные средства защиты.
Однажды его избили пьяные подростки возле подъезда собственного дома.
Картон сделал замечание юнцам, выгуливающим двух здоровенных ротвейлеров без намордников. Юнцы заявили, что некоторые мудаки хуже собак и что кое-кому не только намордник, но и короткий поводок не помешал бы. Картон вступил в словесную перепалку, о чем очень быстро пожалел.
Подростки уложили его лицом на асфальт и долго месили ногами. Вдобавок один из ротвейлеров вцепился в ногу изготовителя фальшивок, а второй с изуверской мордой помочился на его туфлю.
В милицию Картон обращаться не стал.
Не прошло и дня, как компанию подростков окружили крепкие мужчины с бандитской внешностью. Ротвейлерам пустили в морды слезоточивый газ. Собаки, поджав обрубленные хвосты, с визгом унеслись прочь. А подросткам не без применения мер физического воздействия популярно объяснили, что старших надо уважать. Лето для юнцов закончилось в травматологическом отделении районной больницы.
С той поры для защиты от хулиганов Картон носил с собой баллончик газа, замешанного на экстракте красного жгучего перца, электрошокер и маломерную резиновую дубинку со свинцовым вкладышем. Все эти предметы и оказались