Глупый, конечно, вопрос, охотится пришёл, возможно даже на нас.
— Я убежал. Я не хотел становиться, как все, куклой.
Час от часу не лучше! Да у них тут сплошные страшилки. Вот теперь ещё и куклы какие-то.
— Что это значит?
— У них у всех нет души…
Он вздрогнул и замер, навсегда.
Я задумалась. Нет души. Насколько я помню, в посёлке никто даже не догадывается о такой субстанции, как душа. В посёлке живут каннибалы и отморозки. Этого же волнует душа… У куклы души нет. Только вот, что такое «кукла»? Это ведь не розовый пупс с румяными щеками и тупой улыбкой. Здесь, на Ринте (теперь я знаю, как её зовут) совершенно другие игрушки!
— Надо отсюда дёргать! — С выражением произнёс Ирф. — Вообще, пусть сами со всем этим разгребаются! Домой хочу!
— Все хотят. — Оборвала его Ари. — Но мы останемся.
Губы сжала, глаза колючие, злые. Я бы тоже злилась на её месте, но меня здесь удерживало кое-что другое. Ах, как хорошо, что они меня сейчас не слышат! Медальку бы какую-нибудь Тирто вручить за это!
Вскоре шум дождя стих и запах мертвечины потихоньку выветрился. Тирто всё не было. Не выдержав, я выскочила на поверхность и едва не влипла в бурую лужу. Осторожнее надо быть! Здесь, что ни шаг, то подлянка!
Осмотрелась деловито. Зрелище не из приятных — повсюду полуразложившиеся тушки птиц и животных, некоторые ещё до сих пор шевелятся. А вот где сейчас может быть Тирто? Куда его нелёгкая понесла? Чья-то рука легла мне на плечо, я вздрогнула.
— Не беспокойся, с ним ничего не случится. — Это Ари. — Идём, нам надо поговорить, пока он не вернулся.
…Город мёртвых, куклы, одержимые, как в этом разобраться? "Мёртвые забирают их тела" — что это значит? Надо срочно поговорить с той девушкой, как её, Дьёри! Соф не против, но он не уверен, что у нас может хоть что-то получиться. Так или иначе, но нам надо отправиться к Шаку. Вот только почему-то не хочется. Я представила себе это стеклянное озеро и застывшего в нём, как муха в янтаре, Дра-Гамма. Не, смотреть на это я не буду!
…В племени царило уныние. Люди подходили к зловещей стеклянной композиции, всматривались в лица тех, кто навсегда остался здесь, словно памятники самим себе. Я даже не подозревала, что Ари способна на такое! Зрелище жуткое, но завораживающее. К нам подошёл Шаку и задумчиво произнёс:
— Может, вы и вправду боги?
— Может быть. — Резко ответила ему Ари. — Но сейчас, Шаку, нас интересует та девушка, одержимая, Дьёри. Она ещё жива?
— Да. Мы собираемся сжечь её завтра ночью.
Спокойно так говорит об этом, как будто собирается не человека уничтожить, а шашлыков на природе пожарить. Жестокие нравы, сударь, в этом племени! Здесь тебе не посочувствуют, не помогут.
— Шаку, — спросил Соф своего тестя, — а как это происходит? Как мёртвые отнимают у вас тела? Да, и что ты слышал о куклах?
Шаку вздрогнул. Он испуганно посмотрел по сторонам, пытаясь вычислить, нет ли здесь этих самых страшных «кукол». Потом шепотом сказал:
— Дьёри тоже станет «куклой», если её не уничтожить.
Блин, объяснил, называется!
— Одержимые в итоге превращаются в «кукол» — продолжил вождь. — Сначала они как бы раздваиваются. Вы это видели на свадьбе.
Небо такое низкое, тяжёлое! Настроение не лучше. Я стараюсь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть эти страшные фигуры, угрюмые и настороженные лица людей, вообще ничего этого не видеть! Песок скрипит под ногами, слишком белый, крупный, как будто ненастоящий. И всё вокруг кажется придуманным, точно декорация в театре. Поднялся ветер, холодный, резкий. Я поёжилась.
— Почему это происходит? — Задумчиво спросила Ари. — Должна же быть какая-то причина.
Шаку пожал плечами. Ответа на этот вопрос он не знал и не искал, как мне кажется. Одна забота у него, как удержать свою хрупкую власть и не стать жертвой интриг, которые постоянно плетутся за его узкой спиной.
— Девочка, — подошла ко мне старая женщина с выцветшими глазами и большим носом, нависающим над верхней губой — такая синяя баба Яга, — хочу я тебе кое-что сказать.
Она опасливо посмотрела на вождя и, не увидев на его лице недовольства, потянула меня за руку. Я послушно пошла за ней.
— Как тебя зовут? — Спросила она.
— Александра. — Ответила я, не понимая, зачем ей это надо.
— Нет, как тебя зовут все?
— Саня.
Она задумалась. Что-то там в уме рассчитывала и, наконец, сказала:
— Не годится! Звук «н» плохой, его не должно быть в твоём имени!
Во, блин, влипла! Теперь имя моё кому-то не нравится. Нормальное такое имя, красивое. Я захотела поскорее от неё отцепиться, но куда там! Она цепко держала меня за руку и преданно смотрела в глаза, как бездомная собака.
— Тебе надо взять другое имя! — Настаивала она.
Помешались они здесь все с этими именами! Софа уже переименовали, теперь за меня взялись, как будто бы это что-то меняет.
— Это всё меняет. — Ответила женщина, так, как будто услышала мои мысли. — Очень многое! Твоё имя плохое!
— А Саша подойдёт? — Спросила я нетерпеливо — Это вам сгодится?
— Нет! — Категорично отмела старуха и этот вариант.
Ну не хамить же пожилой женщине! Могла бы я её послать подальше с этими заморочками, но язык не поворачивается — меня, видимо, слишком хорошо воспитали мои родители, хотя сами они в этом сомневаются. Старая ведьма бесцеремонно потащила за собой. Я даже не думала сопротивляться. Мне было интересно, что же дальше? Тирто было, дёрнулся, чтобы пойти следом, но я крикнула:
— Не беспокойся. Всё нормально.
Старуха привела меня в крошечный покосившийся домик, который больше был похож на загон для скота, чем на жилище человека, настолько в нём было грязно и убого! Я молчала и ждала, что будет дальше.
— Я — Икко. — Сказала бабка. — Я тебя выбрала.
Что это значит? Хотела я спросить, но не стала. Всё равно, рано или поздно, всё станет понятно. Узнаю в процессе. Икко подсела к огню и принялась варить какое-то зелье, при этом она что-то шептала себе под нос и периодически взмахивала руками над сосудом, как будто что-то в него стряхивала.
— Ге и ди ко! — С выражением выкрикнула она и сняла зелье с огня. — Всё готово!
— Пей! — Потребовала она, поднося к моим губам подозрительное варево.
Я заёрзалась. Отравит старая ведьма, как пить дать, отравит! Но, с другой стороны, зачем ей это нужно?
Варево оказалось довольно приятным на вкус, как травяной чай и только. От него приятно кружилась голова, и резало в глазах. Краски стали ослепительно яркими, а звуки — громкими. Время, как будто остановилось. "Местный наркотик": — подумала я. Казалось, что я нахожусь вне этого мира, и со стороны наблюдаю за происходящим. Вижу старуху, себя… Себя?! Тяжёлая истома сковала моё тело, не давая даже пальцем шевельнуть. Всё неважно, всё пустяк! Удивительно, но даже грязь и пыль вдруг стала такой яркой и красивой. Внезапно в глубине моего сознания шевельнулся скарр. Он лениво осмотрелся по сторонам и улыбнулся. Никогда не задумывалась, способны ли скарры улыбаться, но мой это сделал. Таинственное зелье Икко освободило его, но сковало меня!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});