Пока что изображение Кега являлось символом моей самонадеянности, но я был преисполнен желания превратить его в памятник моему упорству и уму.
— Поймаю! — пообещал я мрачной фотографии. — Обязательно поймаю.
После чего встал и прошёлся по комнате доставшейся от родителей «трёшки». Изначально предполагалось, что квартиру мы поделим со старшим братом, но Мишка неожиданно принял сан, стал не только моим братом, но братом Иоанном и отправился служить в малюсенькую Забытую пустынь, что прячется от любопытных глаз в дальнем уголке Подмосковья. Мишка отринул мирское, сделав меня единственным владельцем недвижимости, которую я тут же переделал по своему усмотрению. Самая большая комната, бывшая гостиная, превратилась, извините, в спальню. Не то чтобы я проводил жизнь в постели, но искренне считаю, что правильно оборудованная спальня способна скрасить жизнь молодому и холостому челу, и ни разу не пожалел о принятом решении. Средняя комната стала гостиной, а самая маленькая — кабинетом. Да, да, вы не ослышались — кабинетом. Если у вас сложилось мнение, что я легкомысленный чел, который распутывает сложнейшие дела в кофейне или же валяясь на диване, то вы ошиблись. У меня есть прекрасное рабочее место, в котором я скрываюсь, когда необходимо подумать, и наслаждаюсь полнотой одиночества, и никто…
— Так и знала, что ты здесь!
Всеведа…
Я не слышал, как любимая пришла: она обожает устраивать сюрпризы, но с гордостью заявляю, что даже не вздрогнул, когда моя красавица-ведьма ворвалась в кабинет.
— Как всегда, прячешься?
— Пытаюсь работать, — пробормотал я, закрывая досье Кега. К счастью, я в этот миг проходил мимо стола.
— Гоняя по сайтам «Тиградком»?
— Вопреки расхожему мнению, моя работа заключается не в погонях и перестрелках, а в размышлениях, сопоставлениях и анализе, — выдал я.
— Гоняя по сайтам «Тиградком»? — повторила любимая, бросая на диван сумочку и короткую куртку.
Лучше уж признаться в невинном интернет-серфинге.
— Их бессмысленное содержимое помогает мне думать.
Как говорится, если вы ни разу не обманывали женщину, значит, вам плевать на её чувства.
— Каким образом?
— Оно камень, на котором я оттачиваю клинок своего ума.
«Поэтично загнул, правда? Не подайся я на детективную стезю, Пушкин точно отдохнул бы».
Однако любимую интересовали сугубо прикладные вопросы:
— Так о чём ты думаешь?
Порой мне доставляет истинное наслаждение говорить моей колдунье правду, например, рассказывая о её красоте. А иногда приходится просто быть искренним.
— Я думаю о поездке в Питер.
— О той командировке?
— Нет, о следующей.
— Что?
Как вы помните, ведьма восприняла моё участие в расследовании убийства Преференции без особого восторга и к нынешнему заявлению отнеслась без особой радости.
Пришлось подлизываться.
— Ты меня простишь? — осведомился я, заглядывая в красивейшие глаза любимой.
— Не раньше, чем узнаю, что происходит, — мрачно ответила Веда.
— Ты встречаешься с трудоголиком, — объяснил я. — А когда трудоголики оказываются в тупике, они включают своё знаменитое упрямство, стискивают зубы и напрягают силы…
— Какое отношение всё перечисленное имеет к тебе?
— Я хочу раскрыть дело.
— Смерть собачки Преференции? — В голосе ведьмы прозвучали презрительные нотки.
Тем не менее, я подтвердил:
— Ага, — всем своим видом призывая отнестись к происходящему с юмором.
Но, несмотря на приложенные усилия, любимая игривый тон не приняла. Уселась на диван, закинула ногу на ногу… вы не представляете, насколько провокационной получилась поза… и прохладно осведомилась:
— Я думала, Служба закрыла дело.
— Так и есть.
— То есть ты собираешься мстить за Преференцию по собственной инициативе? Бесплатно?
Очень хотелось с гордостью поведать любимой о том, что кое-где на свете ещё сохранились такие понятия, как благородство, бескорыстие и честь, но я уже рассказывал, что лгать опытному боевому магу, тем более из «секретного полка», гиблое дело, поэтому пришлось отвечать как есть.
— Карида по-прежнему в ярости, так что Тадай платит.
— Карида в ярости… — медленно повторила Веда.
— У тебя, похоже, никогда не было собачки, — вновь попытался шутить я. — Надеюсь, ты простишь мне очередную отлучку в Питер?
— Прощения не требуется, но я действительно не понимаю, зачем тебе это надо?
— Ответить честно или сказать правду?
— Давай правду, врать ты не умеешь.
— Хорошо, правду. — Я помолчал. — Для моего упрямства есть несколько причин. Первая и главная: дело не закрыто.
— В отчёте сказано, что с Преференцией расправился «сдвоенный шинкователь». Дело закрыто.
— Дело не закрыто, поскольку пострадавшие с выводами не согласны. А это значит, что у меня по-прежнему есть возможность утереть носы лучшим спецам Тайного Города.
— Лучшим спецам Службы утилизации, — уточнила Веда.
— Пусть так.
— Которым запретили применять жёсткие методы.
— Пусть так.
— И даже в этих условиях они, скорее всего, не ошиблись. — Веда передёрнула плечами. В её исполнении жест получился преисполненным магнетического эротизма. — То есть я животных скорее люблю, Кариде Кумар сочувствую, но иногда собачки гибнут. И иногда — поверь, такое случается, — их смерть вызвана естественными причинами.
— Хочу выяснить, как всё произошло, — сообщил я, справившись с понятным волнением: магнетизм Всеведы всегда заставлял меня трепетать, в этом отношении я настоящий компас.
— Почему ты такой упрямый?
Она действительно не понимает? Или хочет услышать это от меня?
Я уселся на краешек письменного стола, оказавшись напротив любимой, улыбнулся — все разговоры, не только сложные, полезно начинать с позитива — и негромко произнёс:
— Оказавшись в Тайном Городе, я испытал лёгкую… Нет, не лёгкую… Не буду врать: я испытал полноценную эйфорию. Мне стало казаться, что теперь все загадки остались в прошлом. Ведь у нас, точнее у вас, есть магия, с помощью которой можно всё. Или почти всё. Я с завистью читал отчёты ваших детективов, я восхищался их способностью подмечать мельчайшие детали и предвидеть события. Какое-то время я предполагал, что никогда не пригожусь в Тайном Городе, что мой удел — использование разрешённых артефактов для обычных расследований, и вдруг натыкаюсь на дело, в котором могу проявить себя. Неужели ты думаешь, я пройду мимо? Я получил шанс.
— Ты хочешь доказать, что достоин стоять рядом со мной, — с лёгкой грустью в голосе произнесла Веда. И прежде, чем я успел возразить, продолжила: — Я не смеюсь, мне действительно приятно наблюдать за твоим ростом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});