а вместе с многочисленными тарелками и блюдцами на стол в итоге лег и коричневый конверт для бумаг.
Хмыкнув себе под нос, Мун Джин отодвинул конверт и, взявшись за палочки, принялся есть. Зная вкусы Юн Хян Ми, в ее модном кафе он будет помирать с голоду. И дело будет даже не в заоблачных ценах подобных заведений, а в величине порций. Про себя всякие модные места с именитыми шефами Мун Джин называл «дегустационными». В такое место можно было сходить, если хочешь пощекотать вкусовые сосочки и попробовать что-нибудь необычное, но наесться в подобных заведениях просто невозможно. А ему нужно было не только соблюдать режим питания и норму калорий, чтобы не терять в массе, но и иметь запас сил. Ведь сегодня ночью спать он особо не планировал. Тот редкий случай, когда Юн Хян Ми не сможет сбежать от него домой или наоборот — выгнать из своей спальни. Сегодня они будут вместе до утра.
Довольный, полный предвкушения, Мун Джин запустил палочки в рис, перемешивая его с острым мясным соусом. Вот сейчас подкрепится — а потом уже дела.
Смартфон мерзко завибрировал в кармане как раз в тот момент, когда он подцепил палочками сочный кусочек мяса и уже готовился отправить его в рот.
— Слушаю, — ответил на звонок мужчина.
— Господин Мун Джин, доброго вечера! — донеслось с той стороны. — Вы уже ознакомились с нашим предложением?
— Я думал, что мы обсудим все лично, раз уж вы настояли на моей поездке в Пусан, — ответил здоровяк, намекая, что конверт можно было отправить обычным курьером.
— Поверьте, ваше присутствие здесь было практически жизненно необходимым, — вежливо сообщил заказчик. — Откройте конверт, будьте добры.
Мун Джин тяжело засопел, но просьбу выполнил. Отложил в сторону телефон, после чего вскрыл конверт. Внутри была фотография. Совсем свежая, только-только отпечатанная на лазерном принтере. На ней Юн Хян Ми шла по торговому центру, как понял сам Мун Джин — прямо здесь, в Пусане. Ошибки быть не могло: на молодой женщине было платье, которое она купила специально ради этой поездки, Мун Джин видел его буквально час назад в гостиничном номере.
— Это что такое? — прорычал мужчина, хватая трубку со стола и сжимая телефон с такой силой, что экран едва не пошел трещинами. Он попытался оглянуться по сторонам, но голос быстро его осадил.
— Сидите смирно, господин Мун Джин. Сейчас вы отложите в сторону телефон. Когда придет время, к вам подойдет официант с трубкой и набранным номером вашей фирмы. Вы ее возьмете и отзовете охрану госпожи Пак Сумин на полчаса. Что-нибудь придумаете, вы человек умный. Могу сразу сказать, что вашей клиентке ничего не угрожает, однако у моего заказчика есть дело к ее ассистенту… Вы понимаете, о чем я?
— Это что еще за игры вы тут устроили… — начал кричать Мун Джин, но его тут же перебили.
— Господин Мун Джин, если вы еще раз повысите голос, госпожа Юн Хян Ми получит удар ножом в горло и печень. Знаете, сколько сумасшедших бродит по улицам корейских городов, которые бросаются на столь эффектных женщин? Не испытывайте судьбу. Скоро вам принесут телефон, сделайте все, как положено, и отлично проведете остаток вечера со своей подругой. А теперь положите свой смартфон на край стола, он вам больше не понадобится.
Мун Джин замер, прижимая устройство к уху и глядя в одну точку.
— Может быть, вы хотите, чтобы госпоже Юн Хян Ми сначала пробили печень, а потом уже ударили по горлу? — участливо спросил голос на той стороне.
Смартфон в ладони Мун Джина жалобно хрустнул. Корпус и экран все же не выдержали давления, но к чести устройства, оно все еще продолжало работать. Отложив пострадавший аппарат на край, как того и требовал голос, Мун Джин замер на месте. Почти сразу же у его стола появился официант, который мигом смахнул устройство со стола в карман фартука и исчез где-то в глубине зала.
Впервые за долгое время ситуация казалось безвыходной и Мун Джин понял: ему придется согласиться на поставленные условия и молиться, чтобы в Сеуле произошло чудо. Потому что между долгом перед клиентом и жизнью Юн Хян Ми он без вопросов выберет второе.
* * *
Почти неделю я мониторил сеть галереи и проверял каждое новое устройство, которое подключалось к вайфаю, но поймать мобильник Пак Хи Шуня мне так и не удалось. А еще мне показалось, что галерея — это скорее прачечная, чем реально работающее заведение — там буквально ничего не происходило. Минимум персонала, два охранника на входе. Влезать в контур сигнализации я не стал, так как понимал: там может быть что угодно и вообще, лучше судьбу не испытывать. Если в галерее выставляются дорогие предметы, то контур защиты направлен, в первую очередь, на реальное проникновение. Там торгуют не информацией и бизнес-секретами, а полотнами, посудой и прочими артефактами старины, которые вполне себе можно прихватить с собой.
Такое тихое место можно отлично использовать для отмыва денег. Кто знает, какие сделки там заключаются и сколько стоят полотна? Как киберпреступник я знал множества способов обналичивания и отмыва средств, которые мы крали со счетов различных фирм и отдельных лиц для нашего правительства. И до широкого распространения криптовалют мои предшественники часто обращались к антиквариат-брокерам черного рынка.
Схема довольно проста. Вы за бесценок покупаете какое-нибудь полотно или скульптуру из консервных банок и даете ей отлежаться некоторое время. После этого прикормленный оценщик объявляет его величайшим произведением искусства десятилетия, из-за чего цена взлетает до неприличных значений. Например, с сотни долларов до десяти тысяч. Или ста тысяч. Выходить на суммы, близкие к миллиону — чревато, можно привлечь излишнее внимание. Далее через цепочку подставных фирм-однодневок где-нибудь в оффшорной зоне, правительство которой не задает лишних вопросов, вы покупаете произведение искусства сами у себя, пользуясь услугами какого-нибудь торгового дома или галереи. Покупатель остается анонимным, фирмы ликвидируются, а у вас на руках, за вычетом комиссионных всех участников процесса, остается некоторая сумма кристально чистых и легализованных денег. И даже если вашей сделкой заинтересуются, то и вы, и все участники цепочки — уже не существуете. С вашего счета