Сэм изучала искусно вышитую надпись: «А у вас и волосы на голове все сочтены. Не бойтесь».
— Она все время это повторяла. «Не бойся, мамочка, Господь видит все, что ты делаешь. Он знает, какая ты хорошая». А когда смотрела на дядю Фрэнка, то шептала: «И плохих он тоже знает».
Сэм мягко улыбнулась, взяв Мод за руку. Ее кожа была тонкой, словно бумага. Сэм чувствовала исходящую от нее печаль. Будто бы любая ее часть, даже сердце, могла в любую минуту распасться напополам.
— Ты так на нее похожа, — проговорила Мод, пристально глядя на Сэм.
— На кого? — спросила Сэм.
— На Айви. — Мод указала на висящую на стене фотографию. — Здесь ей, наверное, лет семнадцать.
Сэм пристально взглянула на снимок. Айви с длинными рыжими волосами была точной ее копией.
— Когда я впервые встретила тебя, то словно призрак увидела, — призналась Мод.
Сэм почувствовала неловкость. О чем говорила старушка? Изучая доброе, доверчивое лицо в поисках ответов, Сэм пыталась осознать слова Мод, но мозг девушки вопил о недостатке сна.
— Признаюсь, я была слегка разочарована, когда увидела, что ты идешь по тропинке одна, — проговорила Мод. — Я надеялась, твое появление означает, что Роза меня простила.
— Что вы имеете в виду? — спросила Сэм. Она почувствовала, как внутри поднимается волна паники, но причин ее не понимала. — Какая Роза?
Мод испустила легкий нервный смешок.
— Твоя бабушка, конечно.
— Бабушка? Она здесь ни при чем. Просто после смерти деда она наткнулась в его бумагах на эти письма. Он занимался антиквариатом, и часто находил в продаваемой мебели письма и личные документы. — Сэм тщательно подбирала слова, отчаянно желая, чтобы они оказались правдой. Но уже понимала, что это не так.
— Я сама отдала эти письма твоей бабушке, лет пятьдесят назад, — пояснила Мод, на лице ее явно читалось замешательство. — Когда они с подругой пришли меня навестить.
Слова повисли в воздухе. Сэм не могла их понять.
— Моя бабушка, Аннабель Крид, была здесь? Пятьдесят лет назад?
— Да, ей тогда было двенадцать. Я думала, ты здесь именно поэтому. Что она отдала тебе письма и рассказала, что между нами случилось.
Сэм внезапно почувствовала легкую слабость и села прямо на пол, опустив голову на руки.
— А как они к вам попали?
— Пришли по почте через несколько дней после смерти Айви, — проговорила Мод, глядя на фотографию дочери. — Они разбили мне сердце. Я понятия не имела, что ей довелось пережить. Я ездила с ними в обитель Святой Маргарет, но Матушка Карлин лишь сказала, что все написанное Айви вызвано ее психическим расстройством. И отдала мне письмо психиатра с подтверждением, что Айви была не в своем уме и все, о чем она писала, было просто выдумкой.
— Но бабушка никогда не упоминала о встрече с вами, — пробормотала Сэм. — Не понимаю. Вы уверены, что речь о ней? Об Аннабель Крид?
— Да, Аннабель Роза Крид. Саманта, она — дочь Айви. Та самая Роза, о которой говорится в письмах Айви.
Сэм вскочила и бросилась в туалет. Ее стошнило в унитаз. Она медленно поднялась, опершись о раковину, брызнула водой в лицо. Затем взглянула на себя в зеркало и вышла обратно в коридор.
— Прости, Саманта. Я на самом деле думала, что тебе все известно. Я была так счастлива, когда утром прочитала твою записку. Решила, что твоя бабушка наконец-то меня простила.
— Простила? За что? — спросила Сэм, снова глядя на фотографию Айви.
— В тот день, в основном, говорила ее подруга. Она была немного старше Аннабель, — проговорила Мод. — Аннабель же просто сидела молча. Тогда как раз изменили правила усыновления, и приемным детям разрешили вступать в контакт с биологическими родителями. Я получила письмо из Совета. Они сообщали, что Аннабель хотела меня видеть. И устроили встречу.
Сэм слушала, качая головой. Она не могла этого осознать. Бабушка знала, где жила ее собственная бабушка, знала о своей матери. Почему же она никогда об этом не говорила? Почему?
— А та подруга моей бабушки… что она сказала? — спросила Сэм.
— Нечто ужасное. Я волновалась при мысли о встрече с Аннабель Розой, считала минуты до момента, как увижу ее в первый раз. Она была красива и очень похожа на Айви. Когда она позволила себя обнять, мне пришлось приложить усилия, чтобы не задушить бедную девочку. Я тогда не собиралась отдавать ей письма, ведь от них веяло печалью. Но я вытащила коробку с вещами Айви, чтобы показать ей фотографию, и ее подруга их нашла. Она сидела в углу и читала, пока я болтала с Аннабель. Те полчаса были прекрасными. Аннабель оказалась очень милой и сильно напоминала мне Айви. Но затем ее подруга закончила читать письма и сильно разозлилась. Она кричала, что мне должно быть стыдно, ведь я не спасла Айви, и она умерла по моей вине. Что с таким же успехом я могла бы убить ее своими руками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Боже, какой кошмар. Мне так жаль, Мод. — Старушка так побледнела, что Сэм не удивилась бы, если бы та упала в обморок. Она схватила первый попавшийся стул из коридора, чтобы усадить Мод.
— Спасибо, — проговорила Мод, когда Сэм помогла ей сесть. — Это она разорвала письмо Ричарда Стоуна и швырнула им в меня. Она была в ужасной ярости. Сказала, что в письме сплошная ложь, что Айви не была сумасшедшей. С моей стороны было глупостью склеивать обрывки. Но у меня так мало осталось от Айви, что я цеплялась за что угодно.
Сэм взяла руку Мод в свои.
— Кем была эта так называемая подруга? — спросила она.
— Ее звали Китти. Я помню, потому что несколько лет спустя увидела ее по телевизору. И не могла поверить, — продолжила Мод, утирая слезы тыльной стороной ладони. — Она сказала мне больше не искать встреч с Аннабель, в противном случае, она меня убьет.
Сэм протянула Мод бумажный носовой платок.
— Боже, — прошептала девушка, качая головой. — Когда я нашла Китти в обители Святой Маргарет, она назвала меня Айви. Потом она это отрицала. Но когда я показала ей фотографию Айви, она заметно расстроилась.
— Ты знаешь Китти? — спросила Мод, сжимая платок в руке.
— Сегодня впервые с ней встретилась, — тихо сказала Сэм, погрузившись в свои мысли.
— Когда в тот день она была здесь с Розой, то говорила об Айви, словно знала ее. Но как это возможно? — пробормотала Мод.
— Невозможно, — медленно проговорила Сэм. — Но ее сестра-близнец могла знать Айви.
— Сестра-близнец? — переспросила Мод.
— Сегодня утром Китти рассказала мне о своей сестре-близнеце Эльвире. Они появились на свет в обители Святой Маргарет как результат любовной связи их отца. Женщина, давшая им жизнь, умерла при родах. Китти растил отец, а Эльвиру удочерила семейная пара. Но потом ее вернули обратно в обитель Святой Маргарет. Она находилась там примерно в то же самое время, что и Айви.
Сэм снова взглянула на фотографию Айви, затем на свое собственное отражение в старинном зеркале на стене.
— Думаю, она назвала меня Айви, потому что увидела во мне старую подругу. Она была немного не в себе и поэтому забылась; не понимала, что говорила.
— Забылась? — спросила Мод. — Что ты имеешь в виду?
— Китти не могла знать Айви. В отличие от Эльвиры. — Взгляд Сэм впился в гобелен на стене. — У Китти в квартире висит нечто подобное. Думаю, Айви научила ее этому псалму, когда они вместе жили в обители Святой Маргарет. — Она вновь взглянула на Мод.
— Когда Китти и Айви жили вместе в обители Святой Маргарет? Я думала, ты говорила об Эльвире? — пробормотала Мод.
— Когда я беседовала с Китти, она рассказала о своей первой встрече с Эльвирой. Им было восемь. Эльвира сбежала из обители Святой Маргарет и смогла найти Китти. Они прятались в сарае возле обители, а, когда стемнело, Китти сказала, что пойдет за помощью. Но она упала и очнулась три дня спустя в больнице. И отец рассказал ей о смерти Эльвиры.
— Какой ужас. Бедняжка, — прошептала Мод, ее глаза наполнились слезами.
— А что если той ночью умерла Китти? — спросила Сэм. — И Эльвира заняла ее место из страха, что ее отправят обратно в обитель Святой Маргарет?