все время казалось, что Ухен думает о тебе, а со мной просто по привычке. Мне было страшно.
– Я понимаю. – Сона погладила ее по плечу. – Мы обе вели себя неправильно. Но теперь-то ты знаешь, что меня с Ухеном ничего больше не связывает. Я люблю Хвана.
– Да… Прости. Тебе тоже нелегко пришлось.
– Я рада, что мы поговорили и все выяснили, – улыбнулась Сона. – Ну… мне пора на работу.
– А мы?.. – Хесу подняла голову и с надеждой посмотрела ей в глаза. Но не смогла закончить свой вопрос.
Сона слегка ухмыльнулась и неопределенно пожала плечами.
– Ты подходишь Ухену гораздо больше, чем я. Пока, Хесу, – Сона тепло улыбнулась. Неловко стерла слезы с заплаканного лица девушки и, слегка приобняв ее на прощание, повернула назад. У нее было удивительно легко на сердце, будто с души упал тяжкий груз. Она не сердилась на Хесу и полностью осознавала свою ответственность за произошедшее, но понимала, что подругами им больше не быть. Слишком много всего они обе натворили. Хотя, возможно, пройдет время, и их пути когда-нибудь вновь пересекутся.
Сона была завалена работой по горло. Лето закончилось, но клиенты, словно пытаясь ухватить его за хвост, толпами валили в офис за экскурсиями. Боён убеждала, что совсем скоро высокий сезон спадет, и в офисе они будут прохлаждаться, но Сона в этом сомневалась. В этой дикой гонке она совсем забыла о том, что хотела сходить к шаманке. Но видения перестали ее посещать, и у девушки появилась надежда, что Минхи сказала все, что хотела.
Сентябрь уже вовсю давал о себе знать прохладными вечерами и по-настоящему холодными ночами, которые ощущались еще сильнее из-за высокой влажности. Погода портилась, все чаще лили дожди, и море волновалось, будто предчувствуя зиму. Но днем по-прежнему стояла жара, и любители полюбоваться морскими красотами наперебой заказывали водные экскурсии. Из-за этого у Хвана было много работы, и Сона его почти не видела. К вечеру они оба так уставали, что идти куда-то уже не хотелось. Они просто сидели на пляже, закутавшись в плед, и смотрели на море.
Бабушка в последнее время редко выходила в море. Либо из-за меняющейся погоды, либо – у Сона все же теплилась слабая надежда, – потому что вняла советам врачей.
В первую субботу сентября Сона вернулась домой уже за полночь. У нее не хватало времени разобраться с бумажной работой, и она могла сделать это только после окончания рабочего дня. Бабушка уже спала, и Сона тихонько отворила дверь своей комнаты. Нашарила рукой выключатель на стене и взвизгнула: яркий свет выхватил скукожившуюся темную фигуру у противоположной стены. Она мгновенно исчезла, будто испугавшись, что ее обнаружили, и в воздухе повисли тонкие струйки темного дыма.
На трясущихся ногах Сона выбежала во двор, глядя на дверь своей спальни, как на вход в преисподнюю. Она дрожала, судорожно прижимая к груди рюкзачок, и затравленно оглядывалась. Двор был пуст и тих. Из бабулиной комнаты не донеслось не звука, а значит, крик внучки не потревожил ее сон. Из двери по-прежнему спокойно лился электрический свет, но Сона не могла заставить себя снова туда войти.
«Когда же это прекратится! Когда ты оставишь меня в покое! Дай мне уже спокойно жить! Умоляю, Минхи!» – Сона сжала руками голову, пытаясь вытряхнуть из памяти темный силуэт сжавшейся на полу ее комнаты девушки. В том, что это была именно Минхи, она не сомневалась ни секунды.
– Что тебе нужно? – прошептала она в темноту. – Чего добиваешься? Чтобы я сошла с ума или покончила с собой? Хочешь так отомстить моей матери? Хватит меня уже мучить!
Спиной она ощутила позади какое-то движение, а затем… двор осветился ярким солнечным светом, и прямо перед собой, за большим четырехугольным столом Сона увидела своих молодых родителей и бабулю. Они обедали и выглядели как настоящая семья. Бабушка, правда, была молчалива и каждый раз, когда мама подкладывала отцу кусочек скумбрии, хмурила брови и недовольно крякала.
– Сама ешь, у тебя вон ничего уже не осталось, – проворчала бабуля. Сона с грустью смотрела бабушку. Спина ее была еще прямой, в черных волосах едва заметно наметилась седина. Лицо было гладким, и лишь в уголках живых глаз появились лучики морщин.
Юми перехватила недовольный бабушкин взгляд и виновато опустила голову. От громкого стука в калитку все вздрогнули и дружно повернули головы. Сквозь прутья решетки проглядывало голубое платье и тонкий девичий силуэт. Юми с ужасом уставилась на мать, будто спрашивая ее, что делать. Сэмин недоуменно смотрел на незваную гостью.
– Мне открыть? – спросил он у хозяйки дома.
– Нет-нет, не нужно, я сама, – нервно улыбнулась Юми, выскакивая из-за стола.
Сона проследовала за матерью к воротам.
– Зачем ты пришла? – зашипела Юми, воровато оглядываясь за спину.
– Мне нужно поговорить с Сэмином. – В голосе Минхи не было ни страха, ни смущения. Она пришла сюда с твердым намерением и не собиралась отступать.
– Мы обедаем, приходи позже, – оттесняя ее к дороге, сказала Юми.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я закатила скандал перед соседями? – угрожающе надвигаясь на бывшую подругу, Минхи повысила голос. – Сэмин! Сэмин!
Она встала на цыпочки, пытаясь разглядеть его поверх маминой головы.
– Убирайся! – Юми оттолкнула ее, преграждая путь.
– В чем дело? – Сэмин аккуратно отодвинул с дороги перепуганную Юми и равнодушно посмотрел на гостью.
– Я должна сказать тебе кое-что очень важное, пожалуйста, выслушай меня. – Минхи уже не выглядела испуганной и растерянной, как в их последнюю встречу на пляже. Она была полна решимости добиться своего.
– Хорошо. Я слушаю тебя, – приобняв за плечи Юми, Сэмин безэмоционально кивнул.
– Это… личный разговор, – бросив на Юми короткий взгляд, сказала Минхи.
– У меня от Юми нет секретов, говори при ней.
Юми самодовольно ухмыльнулась и вздернула подбородок, смерив бывшую подругу взглядом победительницы. Несколько секунд Минхи молчала, будто раздумывая, стоит ли говорить при ней. Но затем набрала в грудь воздуха и выпалила:
– Я жду ребенка. От тебя. Уже третий месяц.
Сэмин и Юми смотрели на гостью, застыв, как каменные идолы.
– Ты врешь… – Юми первая пришла в себя, глядя на подругу так, словно она на ее глазах превратилась в монстра.
– Спроси у Сэмина, ему лучше знать, вру я или нет.
– Скажи же что-нибудь! – Юми отчаянно дернула бойфренда за руку. Его лицо было напряженным, и выглядел он так, будто в его душе происходила ожесточенная борьба.
– Когда ребенок родится, можно сделать тест на отцовство, если не веришь. Хотя это очень дорого и придется ехать в Сеул… – Видимо, Минхи ожидала другой реакции от Сэмина и