Десятки, целое полчище Кеннеди всех размеров, полов и возрастов. Я вдруг поймал себя на мысли, что если бы кто-нибудь из рода Горчаковых оказался хотя бы наполовину столь же плодовитым, война России и германского Рейха вряд ли продлилась бы больше пары недель.
В чертах некоторых ребятишек определенно прослеживалось что-то от бабушки, а некоторые выглядели уменьшенной копией самого Кеннеди. Сыновья, дочери… а может, и племянники — братьев и сестер у господина сенатора имелось достаточно. Одна из женщин в гостиной вполне могла приходится ему женой… конечно же, если по каким-то причинам не осталась в доме напротив.
От человеческого изобилия понемногу начинало рябить в глазах.
— Кто-нибудь скажет, где здесь телефон? — простонал невесть откуда вынырнувший Джонсон. — Мне срочно нужно позвонить в…
— Ну уж не! — Миссис Кеннеди уперлась руками в бока. — Никто никуда не будет звонить, пока я не накормлю вас всех ужином.
— Но…
— Никаких “но”, господин президент. Как-то ведь государственные дела ждали целый день? Подождут и еще немного. Эти парни едва не погибли и проделали путь в пять сотен миль. Вы же не хотите, чтобы кто-нибудь свалился в обморок?
Ничего подобного Джонсон, разумеется, не желал — да и спорить с владычицей дома Кеннеди было попросту бесполезно. Впрочем, надо отдать бабусе должное — с организацией трапезы на такую ораву она справилась не хуже матерых интендантов из славной пехотной школы. Места за столами на всех не хватило — даже с учетом немаленькой кухни. Там все сидели чуть ли не друг у друга на коленях, а остальным и вовсе пришлось разместиться, как попало. По праву всеобщего спасителя, князя и иностранного гостя я вполне мог претендовать на почетное кресло рядом с местными патриархами, но сам предпочел держаться от них подальше. И поближе — к своим.
В конце концов, жаркое в дымящихся глубоких тарелках было везде одно и то же — и, судя по запаху — выше всяких похвал.
Так что я схватил свою порцию и устроился ужинать прямо на лестнице, ведущий на второй этаж поместья. Здесь было чуть потише, не так тесно и даже по-своему уютно. Не случайно Гризли тоже выбрал это место — и уже вовсю наворачивал стряпню то ли самой хозяйки, то ли кого-то из бесчисленных дам Кеннеди. Здоровяк занимал ступеньку целиком, и я уселся чуть ниже, между ним и Нелли. Хельга пыталась пробиться к нам, но застряла в толпе детишек. Даже в байкерском наряде и по уши в дорожной пыли она выглядела слишком привлекательно — похоже, малышня приняла ее за какую-то сказочную фею, или что-то в этом роде.
Бедняжка.
— Привет. Ты Алекс Гор-ча-ков?
От неожиданности я едва не выронил тарелку. Темноволосый мальчишка лет десяти возник передо мной буквально из ниоткуда. Видимо, отбился от “стаи”. Непривычная русская фамилия, похоже, оказалась для него слишком сложной — поэтому ее паренек выговаривал по слогам. Не то, чтобы я так уж горел желанием поболтать… но правила этикета никто не отменял — даже в этом бедламе.
— Да, верно, — кивнул я. — Можешь называть меня просто Алекс.
— Папа говорит — ты Супермен.
Папа? Ну да, сам господин сенатор, конечно же. Не знаю, от кого мальцу достались смешно торчащие вперед зубы, но все остальное — лоб, глаза и нос — определенно были от отца.
Фамильные черты Кеннеди, можно сказать.
— Что? Нет, конечно. — Я с трудом сдержал смех. — Папа ошибся. Я не супергерой — просто могу чуть больше, чем обычные люди… Ничего особенного.
Вряд ли юный Кеннеди согласился бы, случись ему видеть, что я устроил прошлой ночью на улицах Вашингтона. Но за маленькую ложь даже не было стыдно: мне уж точно не улыбалось провести остаток вечера, развлекая восторженную толпу ребятишек магическими фокусами напару с Хельгой.
— Ты умеешь летать?
— Не пробовал, — честно признался я. — Пожалуй, все-таки нет.
— Я так и знал. — Разочарованием в мальчишеском голосе можно было наполнить все поместье Кеннеди по самую крышу. — Люди летают только в комиксах… Но тебе ведь нравятся аэропланы? Смотри, что у меня есть!
Малец достал из-за спины здоровенный глянцевый журнал, и мне пришлось изловчиться, чтобы тот не угодил прямо в тарелку. Видимо, жестокая судьба уже приняла решение оставить меня сегодня голодным — а спорить с ней, как известно, нередко оказывается себе дороже. Так что я послушно принял из рук юного Кеннеди его сокровище и даже пролистал несколько страниц. И даже успел заметить кое-что весьма занятное — но рассмотреть, конечно же, не успел.
— Вот, погляди. — Маленькая ручка требовательно раскрыла журнал где-то на середине — и тут же ткнула пальцем. — Это “Кёртис” четвертой модели — на таком летал дядя Джо. А вот здесь немецкий “Фоккер”. Крутой, правда? А тут…
— Вот вы где! — Над страницами с летающими машинами нависла тень. — Майкл, что я тебе говорил? Сейчас же оставь князя в покое.
— Ну па-а-а-п…
— Хватит. — Кеннеди подхватил сына под мышки, приподнял и поставил на пару ступенек ниже. — Иди поздоровайся с тетей Юнис.
Мальцу явно куда интереснее было разглядывать аэропланы с настоящим… ладно, почти настоящим супергероем, чем общаться с какой-то там очередной тетушкой, но спорить с отцом он не посмел — тут же отобрал у меня журнал и удрал вниз по лестнице, едва не выбив у Нелли из рук тарелку.
— Дети… — Кеннеди усмехнулся и проводил сына взглядом. — Надеюсь, Майкл не успел слишком сильно вам надоесть.
— Нет. — Я пожал плечами. — Очень… шустрый парнишка.
— Чудно, — кивнул Кеннеди. — Господин президент хочет вас видеть, князь. Вы ведь не будете против прогуляться наверх? Там наверняка хотя бы… потише.
— Если честно — буду вам признателен. — Я поднялся со ступеньки. — Не подумайте ничего плохого, господин сенатор, ваша семья очаровательна, но…
— Их слишком много? Понимаю… Иногда даже мне кажется, что в этом доме куда больше Кеннеди, чем он может выдержать. Матушка любит семейные праздники, но такого столпотворения здесь не было с самого ее юбилея… Лет пять назад, кажется.
— Сегодняшний день сложно назвать радостным, господин сенатор. — Я вышел на второй этаж. — Но такой шум мне уж точно нравится больше, чем стрельба в Вашингтоне.
— Мне тоже, — усмехнулся Кеннеди. — Но для разговоров нужно место потише, и кабинет отца подойдет, как нельзя лучше. Вот сюда, князь.
Дверь едва слышно скрипнула, и через мгновение мы оказались в комнате. Совсем небольшой: если дом глава семейства строил с размахом, то работать определенно предпочитал не то, чтобы в тесноте — но в обстановке весьма скромной. Единственное окно с задернутыми шторами и минимум