Читать интересную книгу Америkа (reload game) - Кирилл Еськов

«Вот это номер!..» – ахнул про себя ротмистр, и с видимой досадой бросил:

– Совсем молодежь квалификацию потеряла: легенду уже сочинить ленятся… Долговязый такой, застенчивый парень студенческой внешности?

– А вот и нет! Серьезный мужик, за тридцать, из остзейских немцев; представился «майором Петровым» – ну, нешто мы не понимаем!

– Ну и как консультация?

– По первому разряду! Растолковали ему и про гальванотехнику, и про реакцию серебряного зеркала. Потом спросили, шутки ради, не требуется ли ему филолог – рассказать про легенды об оборотнях; оказалось – да, очень кстати! Ну, отвели его к филологам – немало подивившись, конечно, широте интересов нашей разведки… Но я тебе к чему это всё рассказывать стал? К тому, что будь он не из ваших, а из голубеньких – черта с два ему бы на вопрос «Который час?» ответили, какие там профессиональные консультации. Репутация-с!..

Да уж, репутация… Страшная сила и страшная штука. Это чистая правда: задумай «майор Иванов-Петров» заявиться в ту университетскую среду в истинном своем, лазоревом, обличье, ему на вопрос «Который час?» может еще и ответили бы, сквозь зубы, но уж на вопрос «Как мне найти NN?» – точно послали бы в другую сторону, а сами кинулись бы со всех ног предупредить того NN: «Тебя жандармы ищут!!» А ведь голубенький майор-полковник в данном конкретном случае ловит именно что «врагов страны», а не «противников режима», причем, судя по ряду признаков, делает это поперек собственного начальства, и рискует при этом уже не карьерой, а – рассудительной своей немецкой головой… Трагично – откуда ни глянь.

– Спасибо, Алекс. Задолжал я тебе в очередной раз, неоплатно.

– Да, было бы забавно свести суммарный баланс наших с тобой «неоплатных долгов» друг дружке, ей-богу!.. Ладно, сдается, что вон тот костюм тебе подойдет в самый раз: будешь у нас «как денди лондонский одет», ха-ха! Под размер напарника твоего у меня вряд ли что сыщется, извини… Кстати, пора б мне его сменить на кухне – последить за чайником, ха-ха. Как соберетесь уходить – свистните: я выйду с вами через черный ход, со своим ключом.

Критически оглядев обмундирование напарника, явившегося с кухни протирая украдкой сонные глаза, ротмистр остался крайне недоволен. Извлеченный из котомки давешнего босоногого попрошайки наряд – тот самый, что был на парнишке в Том Доме, и в котором, надо полагать, коллеги забрали его из особняка на Морской, или откуда там (…а кстати – откуда? это важно! впрочем, это всё – потом…) – так вот, наряд тот был настолько «нестоличным», насколько это вообще возможно, и тянул просто-таки на особую примету. Денег (из выпотрошенной им по пути Командоровой захоронки, одной из трех) у них было более чем достаточно, но наследить ночной покупкой новой одежды было боязно, а тратить на такое переодевание еще один контакт – жалко.

– Пройдись-ка по комнате, до окна… повернись… еще разок… Эх, черт – хорошо ведь, но слишком уж лежит на поверхности!..

– О чем вы, Павел Андреевич?

– Из тебя вышла бы изумительная девчонка! Но им, к сожалению, это тоже наверняка придет в голову: слишком очевидно…

– Ну спасибо вам, дядя Паша! – надулся парнишка.

– Да не за что, племянник! Такая уж у тебя конституция.

– Что – у меня?

– Ну, телосложение, манера двигаться… стой-стой-стой! – оперативное решение, как водится, пришло к нему внезапно, как раз при взгляде на алексов аглицкий костюм.

– Так! Есть укрытие, где мы будем в безопасности, практически в полной. Но есть и загвоздка: там очень не любят посторонних, и если в нас распознают чужаков – это может для нас плохо кончиться... совсем плохо. Идти туда надо непременно вдвоем, чтоб каждый сыграл свою роль. Если ты готов, можем рискнуть.

– Под вашим командованием, Павел Андреевич – да куда угодно! Это какой-нибудь воровской притон?

– Притон, да. Но не воровской…

Засим ротмистр прочел трехминутную примерно лекцию, вполне академическую по стилю изложения, которую можно было бы озаглавить так: «О нетрадиционных сексуальных отношениях и их социальной роли в привилегированных слоях русского общества середины XIX века». Парнишка сидел пунцовый – хоть прикуривай, а по окончании лекции еле выдавил дрожащими губами:

– Вы… вы… хотите… чтоб… я?..

– Ты чего, напарник, – встречно вытаращился на него ротмистр, – с дуба, что ль, рухнул?! Или как это называют в вашей, Витебской, губернии?

– Простите, Павел Андреевич, – жалобно заморгал тот, – но даже изобразить собой такую… такое… ну, не выйдет у меня, правда…

– Ты, как раз, главное – не вздумай там чего-нибудь изображать: угробишь нас обоих – на раз! Будь самим собой – как вот сейчас. Именно таким ты мне там и нужен. За нитью разговора даже и следить не пробуй. А главное – держи рот на замке, что бы вокруг ни творилось. Ты мне веришь?

– Да, дядя Паша.

– Тогда всё у нас с тобой станцуется, племянник!

26

На пАру, возникшую будто из ниоткуда посреди погруженного в полумрак клуба «Эфиальт», трудно было не обратить внимания: прелестный эфеб в пейзанском наряде, способный заставить любое сердце биться учащенно, и брутальный мачо в безупречном английском костюме и котелке, при виде которого застенчивый вздох: «О-о…» исторгался из груди как бы сам собой… Прекрасные незнакомцы, переживавшие, похоже, даже еще не медовый месяц, а лишь романтическое преддверие его, были поглощены друг другом настолько, что не нашли даже нужным представиться обществу по клубной традиции. Мачо небрежным движением поманил к себе и так уже поспешавшего к ним распорядителя, весьма встревоженного нарушением этикета, и опередил его вопрос своим:

– Perhaps at least here, with my most charming hosts, I might be able to speak my own language, what? It so happens that my French is nonexistent and my Russian shamefully limited. Dear me, I forgot to introduce myself. I’m Captain FitzGerald, Archibald FitzGerald of Valencia FitzGeralds, Bengal Army, staff. At your service. I am on secondment to the local Embassy.[35]

– Indeed, a lack of French could create a problem while travelling through Russia.[36] – сочувственно склонил голову распорядитель.

– Well, I have Turkish, Armenian, Georgian and Farsi to back on, plus a couple of North-Caucasian patois. What do you think, will Farsi do the trick?[37]

– I beg your pardon, sir, – почтительно осведомился кто-то из зрителей, – but it is said that it is the Bengal Army staff that directs British intelligence work throughout the Middle and Far East. Is that true?[38]

– До меня тоже доходили такие слухи, – с потешной серьезностью кивнул мачо, – но сам я никогда не встречал живого британского агента. А вы, сэр?

– Да причем тут британские агенты? – повысил голос распорядитель. – Как вы вообще сюда попали, сэр?

– Через дверь, разумеется! Или вид моего костюма наводит вас на подозрение, будто я воспользовался каминной трубой?

Прошелестели смешки: в густеющем кружке, прислушивающемся к разговору, языком Шекспира и Мильтона явно владел не только знаток истории британских разведслужб.

– Впрочем, я, кажется, понимаю – что вы имеете в виду. Там, на входе, нас встретили двое мускулистых джентльменов, и сейчас оба они, кажется, нуждаются в медицинской помощи.

– Нуждаются в медицинской помощи? – растерянно переспросил распорядитель.

– Я пытался объясниться с ними, но они, кажется, не говорят ни по-английски, ни даже на фарси… Возникло недопонимание, оно породило агрессию… А вы ведь не думаете, что британский офицер, да еще из штаба Бенгальской армии, позволит хватать себя… как это – za grudki? я верно воспроизвел эту идиому?

На этом месте глаза многих зрителей, как ни странно, засветились явной симпатией, граничащей у иных с подлинным обожанием. Распорядитель же отчетливо почувствовал, что теряет почву под ногами:

– Простите, сэр, но я вынужден поставить вопрос ребром: как вы вообще попали в клуб, и кто ваши рекомендатели?

– Ах, это… Мне рекомендовал это место, снабдив его самыми замечательными референциями, мой лондонский сердечный друг – сэр Генри Болдуин.

– Сэр Генри Болдуин?! – на лице распорядителя появилось такое выражение, будто ему одновременно влили в рот стакан неразведенного лимонного сока, а с обратного конца – полведра скипидара. И было отчего…

Сэр Генри был аристократическим отпрыском из тех, в чьем гербе явно недостает изображения серпа с молотом и девиза: «Коси и забивай!» Он настолько бравировал своей нетрадиционной ориентацией, что семейство наконец собралось с духом, нажало на нужные рычаги и пристроило оболтуса на дипломатическую службу, надеясь схоронить семейный позор где-нибудь подальше от метрополии – лучше всего заморозив его в русских снегах. Это невинное кумовство довольно дорого обошлось дипломатическим ведомствам обоих стран. В Петербурге сэр Генри окончательно сорвался с резьбы, стал завсегдатаем мест, где дипломату великой державы не следует бывать ни под каким видом, и перешел с гашиша на новомодный кокаин, а с эфебов – на совсем уж малолетних малолеточек, щедро присыпая всё это сверху мягким (пока…) садо-мазо… Ну и достукался: соблазн оказался слишком велик, и Третье отделение устроило дипломату подставу, используя средства как традиционные (малолетнюю проститутку, завопившую в нужный момент: «Помогите!!! Насилуют!..»), так и самоновейшие (фотографическую технику). Завербованный сэр вынес из посольства охапку предназначенных к уничтожению секретных бумаг (оказавшихся на поверку ничего не стоящей чепухой), пришел в состояние полной уже невменяемости по причине еженощно снившейся ему процедуры повешенья собственной персоны в Ньюгейтской тюрьме, в отчаянии признался во всем отцам-командирам и был срочно эвакуирован в Лондон.