Первая часть допроса прошла довольно гладко, но несмотря на настойчивую помощь мистера Джеймисона, мистеру Тодхантеру так и не удалось объяснить присяжным, в каком именно душевном состоянии он явился роковой ночью в сад мисс Норвуд.
— Я… хм… принял решение на основании советов ни о чем не подозревающих людей, — бормотал он в ответ на предложение адвоката объяснить суду и присяжным, как его угораздило решиться на преступление. — Я знал: если бы они поняли, что я настроен серьезно, то не сказали бы, о чем на самом деле думают. Поэтому я объяснял, что речь идет о гипотетическом случае. Единодушие, с которым мне со всех сторон рекомендовали совершить убийство, произвело на меня глубокое впечатление. И чем дольше я размышлял об этом, тем более разумным находил подобный совет. Бесстрастное, если так можно выразиться, обезличенное убийство полностью устраивало меня.
— И вам не приходило в голову, что ваши знакомые пошутили?
— К сожалению, нет. И я ни за что не поверю, что они пошутили, — с вызовом добавил мистер Тодхантер. — Они говорили то, что на самом деле думали.
— Пожалуйста, объясните подробнее: что вы имеете в виду, говоря, что такое убийство вас полностью устраивало?
— Я с самого начала не рассчитывал дожить до казни, — просто объяснил мистер Тодхантер.
— И даже до суда?
— В то время я думал, что… через месяц буду уже мертв, — сконфузился мистер Тодхантер.
— Учитывая обстоятельства, вам повезло, — сухо заметил его собеседник.
Медленно, с помощью уточняющих вопросов и ответов, мистер Тодхантер излагал свою историю вплоть до того момента, когда решил уничтожить мисс Джин Норвуд.
— К тому времени, — говорил он, — я уже провел расспросы и не мог не прийти к выводу, что ее смерть… хм… осчастливила бы немало людей.
— У вас сложилось неприятное представление о мисс Норвуд?
— Она была мерзкой тварью, — выпалил мистер Тодхантер к ужасу и удовольствию всего зала.
Спустя пять минут он уже мужественно лжесвидетельствовал.
— Я собирался убить ее в ту же минуту, когда мы окажемся лицом к лицу, но…
— И что же? — поторопил его мистер Джеймисон.
— Я… словом, меня подвели нервы.
— Вы угрожали ей револьвером?
— Да. И… он выстрелил. Дважды. Я не умею обращаться с оружием, виновато прибавил мистер Тодхантер.
— Почему же револьвер выстрелил дважды?
— Ну, видите ли… первый выстрел перепугал меня. Он… прозвучал слишком уж неожиданно. В состоянии шока я снова нажал курок, и… в общем, больше мне нечего добавить.
— Что случилось потом?
— Я растерялся, — мистер Тодхантер с тайным облегчением вновь вывернул на тропу истины. — А потом заметил, что она сидит неподвижно, откинувшись на спинку кресла. Все ее платье спереди… было в крови. Я не знал, как быть.
— И как же вы поступили?
— Заставил себя подойти поближе и присмотреться. И понял, что она мертва. Я приподнял ее и вдруг заметил, что… пуля прошла сквозь нее… навылет. И застряла в спинке кресла. Я… вытащил ее… и сунул в карман. Потом бросил в реку.
— Зачем вы это сделали?
— Я где-то читал, что по пуле можно определить, из какого оружия был произведен выстрел. Вот я и решил, что будет лучше избавиться от нее. Но теперь я понимаю, что совершил ошибку.
— Вы вытащили пулю из спинки кресла и сразу ушли?
— Нет. На столе стояли два бокала. Я вытер своим платком только один из них.
— Почему?
— Не знаю, — признался мистер Тодхантер.
— И больше вы ничего не сделали?
— Я снял с запястья мисс Норвуд браслет.
— С какой целью?
— Точно не знаю, — мистеру Тодхантеру вдруг стало страшно. — Я… растерялся. Шок был слишком сильным.
— Но вы должны были о чем-то подумать, когда снимали браслет.
— Да, я думал, что с его помощью сумею доказать свою… виновность, если понадобится.
— Вы хотите сказать, в той ситуации, в какой оказались сейчас?
— Вот именно.
— Вы предвидели эту ситуацию?
— Боже мой, конечно нет! Это мне и в голову не приходило. Нет, нет!
— Вы не ожидали, что в совершенном вами преступлении обвинят другого человека?
— Конечно не ожидал. Иначе бы…
— Продолжайте.
— Иначе бы я не совершил ничего подобного, — с достоинством заключил мистер Тодхантер.
— Благодарю вас, мистер Тодхантер… Ваша честь, — Внушительным тоном продолжал мистер Джеймисон, — я приложил все старания, чтобы сократить продолжительность допроса подсудимого — ввиду прискорбного состояния его здоровья. У меня имеется заключение врача, согласно которому подсудимый вообще не в состоянии присутствовать на процессе. Но предписание врача разволновало его сильнее, чем сам процесс. Врач напрямик заявляет, что мистер Тодхантер может умереть в любую минуту и что для него чрезвычайно опасны любые волнения и нагрузки. Я говорю об этом в присутствии подсудимого потому, что ему прекрасно известно заключение врача. Поэтому предлагаю закончить допрос. Думаю, мне удалось затронуть все стороны вопроса, но если ваша честь пожелает прояснить то, что я упустил, прошу вас лично допросить моего клиента.
— Мне не о чем спрашивать его, мистер Джеймисон. Ваш клиент признает, что это он убил мисс Норвуд. Я стремлюсь выяснить другое: было ли убийство заранее обдуманным и можно ли его действия квалифицировать как убийство. Если позволите, я обращусь с этим вопросом к самому подсудимому… Мистер Тодхантер, вы выстрелили в Этель Мэй Биннс преднамеренно и, как сказано в законе, со злым умыслом?
— Нет, ваша честь, — грустно отозвался мистер Тодхантер. — То есть злого умысла у меня не было.
Вскочил сэр Эрнест.
— Ваша честь, в свете вышесказанного моим ученым коллегой я отказываюсь от перекрестного допроса подсудимого.
Последние ряды разразились аплодисментами, но тут же умолкли. Поднялся худосочный, изнуренный барристер.
— Ваша честь, я выступаю в суде от имени комиссара полиции. Заявление мистера Джеймисона осложнило мое положение, тем не менее я понимаю, что подсудимый выразил желание подвергнуться перекрестному допросу с моей стороны. Ваша честь, допустима ли столь неортодоксальная процедура?
— Мистер Бэрнс, поскольку все происходящее имеет выраженный неортодоксальный оттенок, усилить его вполне допустимо. Но я должен выяснить, готов ли подсудимый ответить на ваши вопросы, — судья повернулся к мистеру Тодхантеру. — Подсудимый, вы хотите, чтобы вам предоставили возможность публично ответить на вопросы представителя комиссара полиции?
— Исходя из интересов… правосудия, я считаю это необходимым, ваша честь, — отозвался мистер Тодхантер.
— В таком случае — приступайте, мистер Бэрнс, — объявил судья.
Худощавый мистер Бэрнс одернул мантию и крепко вцепился в нее обеими руками, словно опасаясь, что она сбежит.
— Надеюсь, вы поймете мои затруднения, — обратился он к мистеру Тодхантеру негромко и уверенно. — Возможно, некоторые из моих вопросов вызовут у вас волнение. В таком случае прошу вас сразу заявить об этом, чтобы суд принял надлежащие меры.
Мистер Тодхантер слегка поклонился.
— Прошу прощения за… хлопоты, доставленные суду, — пробормотал он, начиная волноваться.
Он посмотрел на своего оппонента и мысленно поклялся не поддаться ни на одну из его уловок. Мистер Тодхантер уже давно понял, что наступает кульминация процесса.
— Я буду максимально краток, — пообещал мистер Бэрнс и, словно в поисках вдохновения, возвел глаза к потолку. — С позволения суда я постарался объединить множество вопросов в одно целое… Предположим, вы никогда не стреляли в эту женщину: вы нашли ее уже мертвой, но из сочувствия к семье Фарроуэй решили взять на себя ответственность за это преступление, зная, что, каким бы ни был приговор, вы вряд ли доживете до его исполнения…
Мистер Тодхантер попытался возразить, его лицо приобрело страшный бледно-зеленый оттенок, ладонь прижалась к груди, и он повалился вперед. Весь зал ахнул и невольно подался к нему.
Глава 17
* 1 *
Мистер Тодхантер не умер на свидетельской трибуне.
Через минуту-другую он оправился и недовольно отмахнулся от встревоженных попыток помочь ему. Тем не менее судья объявил перерыв на полчаса, и громко протестующего мистера Тодхантера вынесли из зала два рослых полицейских, за которыми, нетерпеливо приплясывая, спешил его врач, посещавший все заседания.
— На этот раз вы выжили чудом, — откровенно заявил врач, осматривая мистера Тодхантера в просторной пустой комнате здания суда, предназначенной для неизвестных целей. — Что вас так встревожило?
Распростертый вопреки собственной воле на жестком столе, со свернутым пальто врача под головой, мистер Тодхантер слабо усмехнулся.