— Тц, не учёл низкую плотность стены — в белой пыли стоял дядюшка Сэм, взирая на стену, что оказалась раскурочена и вместо запланированного разреза, целый угол был выбит и разрушен как от попадания снаряда. Этот же навык — «Разрез» он использовал на лестнице когда бежал от зомби на стройку в самом начале их пути к спасению.
В пыль понеслись пули, но предупреждённый Соколом, Сэм не попал под удар противника.
— Кончайте их, зомбари уже прут, отсюда их урчанье слышу. — дал команду временный руководитель отряда.
— надёжно укрылись ублюдки — вмешался находящийся в маскхалате и стороне от всех событий Волк
— Тогда граната — нет времени. Волк, тащи Медведю подругу, она должна быть ещё жива, и отступаем, я же пока лут соберу по-быстрому — дал указания престарелый Самурай, поразительно быстро изучивший и включивший в свой словарь сленговые словечки.
Волк же следуя указанию, выдернул чеку и швырнул яростный подарочек прямиком к паникующим «отморозкам».
...
Тьма обволакивает, успокаивает, дарит уют. Так легко окунуться в её тёмное естество и укрыться, словно одеялом от всего остального мира, и тебя никто не найдёт. В детстве я боялся оставаться один в тёмной комнате, теперь же — я наслаждаюсь каждым подобным моментом. Тебя — нет. Врагов — нет. Боли — нет. Ничего — нет.
— И смысла в таком существовании тоже нет. Очнись уже, партнёр!
Мысленно прогоняю надоедливого жука и вновь погружаюсь в нежное объятье тьмы...
Одеяло сменяется бесцветной ночью, и лишь сознание дорисовывает краски на тех местах, куда падает мой взор. Вот я иду по лестной тропинке, слева, за стеной леса едва виднеется болото, в которое с блажью погружаются люди. Вот продавщица из булочной, где я постоянно покупал завитушки. Следом — Семёнович, учитель физкультуры старших классов, Иван Николаевич — первый начальник после университета, десятки, сотни, тысячи знакомых уходят на покой. Самые разные люди, с которыми меня так или иначе связала судьба. А я всё иду. Справа из точно такого же болота поднимаются и навстречу мне, идут ушедшие ранее на покой. Но все они болезненные, уставшие, переломанные, словно... зомби. И вот я уже шагаю во главе отряда мертвецов. Надоедливые жуки тащат на мою тропинку всякий мусор, то на шишку наступлю, то ветка вопьётся в ногу, достали! Стоило лишь захотеть раздавить надоедливое насекомое, как ярость сменяется удивлением. Здоровенный Жучара тащит прямо передо мной мой студенческий билет с вырванной фотографией. Чуть впереди толкает на мою тропинку игрушечную модельку автомобиля что в детстве подарил мне отец. Вещи из моего прошлого и настоящего одна за одной появляются на моём Пути.
Я растерян — как мне идти дальше? Чувство утраты терзает меня, наполняет мою грудь режущей пустотой, будто там чего-то не хватает, будто я что-то забыл. или кого-то потерял, часть себя, часть своей... души?
Тысячами нитей я чувствую, как обрывается моя связь с мёртвыми спутниками, одна, две, десять, сотня, две сотни. Вместе с оборванными нитями в груди появляется тёплая, греющая теплота, обращаются прахом препятствия на моём пути. Вот оборвалась нить с Семёнычем и развеялся баскетбольный мяч, с которым я так любил гонять, будучи школьником. Вот исчезает толстая кожаная папка «поставщики» и Иван Николаевич закрывает очередной пазл моей раздробленной на тысячи частей души. Вещи исчезают одна за одной, нити рвутся, а я становлюсь всё более и более целостным. Вот на тропинке осталось лишь пару вещей, развеивается прахом моделька размером с детскую ладошку красной Феррари, что некогда подарил мне отец. Отчего то мысль кажется мне пугающе страшной, я прокручиваю её в голове десять раз, сотню, меня трясёт. Отец... отец... отец... папа... ПАПА?
— Папа? — тоненький детский голосок за моей спиной врезается в меня как несущийся на сверхсветовой скорости поезд, разом разрывая серость леса и возвращая на свои места законные цвета.
— Как я мог забыть? Как я мог забыть?
Я знаю кто стоит за моей спиной, и я не хочу в это верить, лишь двое мертвецов остались в моём шествии по чертогам моего же разума.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Нет... нет. Нет! Не позволю!
— Дорогой?
— НЕ ПОЗВОЛЮ! ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ! ДРЯНЬ! — Кричу я в небо, но проклятая Система не отвечает мне в чертогах МОЕГО разума!
— Дождитесь меня. Дождитесь своего Папу! Я! УЖЕ! ИДУ! — не оборачиваясь, сжав кулаки я вновь начинаю свой путь. Вместе с моим шагом тропа разбивается на миллиарды осколков и ненавистным светом слепит меня, лишь подстёгивая МЕНЯ. И. МОЮ. ЯРОСТЬ!
Глава 16. Первая Эволюция. Подготовка к отъезду. Ч.1
Пробуждение Лида почувствовали вся группа, в том числе спящие. Поставленные в дозор удивились даже дважды: сперва от удушающей волны воздуха захлестнувшей само их естество, сопровождаемом перманентным отключением всех электрических приборов.
— О! Ты глянь! — ткнул в напарника дозорный и махнул рукой в сторону улепётывающих в противоположную от огороженной территории депо низкоуровневых зомбарей.
— А эти глянь, все как один в нашу сторону смотрят, но не подходят. Я уже испугался что сейчас монстры набегут, придётся сражаться, а группа зачистки как назло в рвейде сейчас.
— Сплюнь, вдруг реально попрут
— Хааа, тьфу!
— Идиот, через плечо сплёвывают, ты нахрена мне ботинок завафлил?
— *ля, прости бро!
— Иди в жопу со своим прости! Хорошо, что тебе кислотный плевок не выдали, жаба ты уродливая...
— Жабы не плюются
— Отвали!
В полевом «госпитале»
— Марк, наконец-то! Я уже решила, что ты никогда не очнёшься!
На лице Анны читалось необычайное облечение, стоило ей увидеть вскочившего с постели друга.
Марк же сверлил округу взглядом, глаза прожигали пространство в поисках врагов, и лишь спустя добрый десяток секунд тот выдохнул и разжал кулаки
— Попить — проскрипел Лид «заржавевшим» речевым аппаратом.
— Да, да, конечно — кинулась к тумбочке Эмбер. Марк попытался открыть бутылку, но его руки тряслись, будто у старого алкаша, а пробка никак не поддавалась
— Вот ведь хрень, Аня, помоги пожалуйста — на бледном, небритом лице лидера проявились едва заметная краснота, давно ему не было так стыдно за свою немощность.
Что же касалось причины подобного физического состояния — ответ был найден в двух из десятка системных уведомлений:
«Наложен статус: Сильное отравление
-50% от максимума выносливости-1% выносливости и здоровья в секунду
Длительность эффекта: 14 дней 8 часов 14 минут 56 секунд с нынешней скоростью восстановления»
«Наложен статус: сильное физическое истощение (травма)
-90% характеристик СИЛА, ВЫНОСЛИВОСТЬ, ЛОВКОСТЬ-50% характеристики ЖИВУЧЕСТЬ-50% к скорости регенерации организма
Длительность эффекта: 11 дней 6 часов 15 минут 32 секунды с нынешней скоростью восстановления»
Вот это я попал. Когда я вообще умудрился получить эти статусы и отчего?
Последний вопрос я задал вслух как оказалось
— Тебя достали одноразовым артефактом, отравленной иглой, или вернее дротиком. Наша новенькая, Аля, тебя с того света вытащила, она же первая поняла в чём дело и оказала неотложную помощь. Нам действительно повезло встретить её.
— Да уж, спасибо ей.
— Но всё-таки я жив, и даже иду на поправку, зелья восстановления здоровья нету?
— Нет, выбили два малых за это время, оба на тебя потратили, но особого результата не заметно было.
— Результат был, у меня уменьшена регенерация и я от отравления до сих пор теряю жизни, я и сейчас чувствую, что мой резерв жизненный полон процентов на 30-40. А выносливость судя по показателям системы на уровне 5 процентов и очень медленно убывает. Пожрать бы
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Сейчас организуем
Пока Аня колдовала чтоб найти горячего легкоусваемого супа для меня больного, я вспомнил про свою нычку-котомку и достал оттуда два зелья здоровья и одно зелье восстановления энергии. Просмотр и разбор остальных сообщений системы оставил на потом. Залил в себя одно зелье здоровья, затем второе на стамину, ну или выносливости/энергии по-нашему. Суть одна — жёлтая полоска энергии поползла вверх и быстро достигла максимума.