«Ты видишь его?» – спросил меня Крис.
Он вытянул руку над мохнатым ковром буйной растительности. День был солнечный. Впервые за долгое время на небе не было ни одной черной тучи. Но я знал, что дождь рано или поздно будет. Его просто не могло не быть.
«Кого?» – удивился я.
«Город», – улыбнулся Крис.
«Какой еще город?»
Я ничего не видел, и немудрено: ведь я представлял себе руины огромных белых зданий, высокие колонны, опутанные лианами, жутковатые гигантские статуи богов-обезьян.
«Он у тебя под ногами, – засмеялся Крис. – Он вокруг нас».
* * *
Великий потерянныйгород раскинулся на склонах кряжистых гор и на берегу Рио-Анер, которая несла свои быстрые воды через расположенную у их подножия долину. Описывая в дневниках место, где был найден город, Морде говорил о «высоких горах, служивших ему фоном», и «стремительном водном потоке». Кроме того, он отметил, что руины были погребены под «столетними земляными саванами». Мы принялись карабкаться вверх и вниз по склонам, изучая рельеф местности, травянистые холмы и формации камней. Крис замечал много вещей, на которые я не обращал никакого внимания. Он показал мне скопление трех-четырехметровых холмов, скрывавших под собой останки каких-то явно рукотворных конструкций, и предположил, что это были кварталы, где некогда жила городская элита или располагались административные здания. Мы находили все новые стены, развалины домов, дороги и площади. «Когда-то это был очень крупный город», – сказал мне Крис.
В один момент он склонился над почерневшим от времени камнем размером с колесо грузовика. «Петроглифы», – сказал он, показывая на странные точки, линии, закорючки и лица, выгравированные на его поверхности.
«Они что-нибудь означают?»
На одном рисунке была изображена стрела, вонзающаяся в человеческое тело, на другом я вроде бы разобрал солнце и счастливую рожицу.
Крис покачал головой: «Значений у них может быть много…» В последние годы он начал использовать цифровые 3D-технологии для анализа крошечных, почти уничтоженных временем изображений на камнях, но и ему, и всему археологическому сообществу было еще очень далеко до полного понимания языка этих рисунков и их истинного смысла. По словам Криса, это могут быть астрологические карты, подсказки, как попасть к важным религиозным святыням, в другие города или даже на тот свет. Вполне возможно, что при помощи этих картинок шаманы общались с духами. «Мы этого не знаем», – сказал он.
Куда мы попали? Я чувствовал, что вот-вот сойду с ума: так это и есть потерянный город Бога-Обезьяны, о котором говорил Морде? Услышав доносящиеся издалека вопли обезьян-ревунов, я вспомнил, как обеспокоили его «с любопытством наблюдавшие» за ним обезьяны. Панчо с Анхелем отстали от нас и старались держаться поближе к вооруженному проводнику из Голубого Неба, который ежеминутно озирался, будто ожидая нападения. Всего несколько минут назад Панчо сказал, что «чувствует присутствие горных духов». Судя по всему, в его словах была только доля шутки.
Крис продолжал взбираться вверх по склону. Ближе к вершине горы я увидел полностью заросший травой и деревьями пирамидальный курган, совершенно не похожий на все остальные рукотворные объекты, которые нам довелось повидать в ходе экспедиции. Высотой он был с четырехэтажный дом, а основание его могло сравниться размерами с футбольным полем. «Потрясающе!» – воскликнул Крис. Это был древний храм.
Мы надолго замерли перед пирамидой, пытаясь осознать событие и сообразить, что делать дальше. Наверно, так вы стояли бы, обнаружив космический корабль пришельцев. Со всех сторон нас окружали эти земляные холмы, и я вдруг начал видеть весь город. Он начинался и заканчивался в этом самом месте, здесь находилось ядро этой древней цивилизации. «Планы их городов не просто сложны, они были наполнены символизмом», – сказал Крис. Проектируя это поселение, древние архитекторы старались, чтобы оно радовало глаз своей красотой, но учитывали и определенные космологические аспекты. А все это означало, что жившие тут люди находились на таком высоком уровне развития, о котором испанские конкистадоры не могли даже и помыслить. «Это была очень продвинутая цивилизация», – добавил Крис.
Он сказал, что город был своеобразным микроотражением их представлений о вселенной, которую они делили на верхний, средний и нижний мир. «Храм связывал их с верхним миром. Главная площадь, – он показал на заросшее поле, на котором мы стояли, – это средний мир, то есть наш».
«А мир мертвых где?» – спросил я.
«Возможно, где-то была пещера, какое-нибудь подземелье под рекой или подземное помещение на южном краю площади», – ответил он. Во многих мезоамериканских культурах южное направление символизировало путь вниз, а северное – вверх.
Мы поднялись повыше по склону пирамиды. «Понятно, почему они выбрали для города именно это место», – сказал Крис, обводя рукой пейзаж. Раскинувшийся на многие километры под нами, зеленый ковер леса спускался к реке, а потом снова взбирался на склоны гор. Судя по обилию проплешин, на той стороне тоже были руины. Да, место идеальное, подумал я. Это должен быть именно тот город.
«Всегда считалось, что в Москитии ничего нет, что там были только девственные дождевые леса и не могли жить люди, – говорил Крис. – Но теперь ты видишь, что это ошибка». Казалось, он получал истинное удовольствие от осознания того, что ему удалось найти доказательства, опровергавшие доводы противников, ставивших под сомнение его теории. Они утверждали, что, изучая Берег Москитов, он впустую тратит время. Крис одержал верх над этими людьми и их избитыми аргументами. «Ты только посмотри на все это!» – восклицал он.
Во мне бурлили настолько сильные эмоции, что на глаза снова набежали слезы. Я еле-еле стоял на дрожащих ногах.
Крис предположил, что город существовал в районе 1000–1500 года до н. э. и жили в нем тысячи и тысячи предков сегодняшних индейцев тавахка и печ. «Возможно, это была их столица, – сказал он. – А все те холмики и курганы, которые мы встречали на своем пути, – небольшие деревни, составлявшие их государство».
«А что же случилось с городом?» – спросил я.
Крис пожал плечами: его жители могли погибнуть в результате какой-нибудь эпидемии или в войне с соседним государством. Может быть, они вымирали постепенно, по мере изменения климата, а потом оставшиеся в живых просто покинули опустевший город. «Сейчас уже и не узнаешь», – махнул он рукой. Ученый Джаред Даймонд в своей книге «Коллапс» утверждает, что цивилизации приходят в упадок или вступают в войны в основном по причинам экологического характера, например из-за истребления лесов, безжалостного вылова рыбы, приводящего к подрыву морских запасов, истощения почвы и климатических изменений. «Крах общества может наступить уже всего через десять-двадцать лет после того, как оно достигнет пика благосостояния, могущества и численности населения», – пишет он.
«Город-призрак», – сказал я, думая о брошенных и медленно разрушающихся городах Среднего Запада США.
В мыслях я видел Морде, стоящего точно в том же месте, где теперь стояли мы. Я видел его свалявшуюся бороду, изможденное тело, рваную одежду, разваливающиеся ботинки. Я подумал, какую дикую усталость, должно быть, чувствовал он все эти четыре месяца в джунглях и в какой восторг и изумление пришел, наткнувшись наконец на то, о чем так долго не знал никто на свете. Я ощутил всю романтичность этого открытия.
Меня распирали эмоции, и я снова спросил у Криса: «Это тот город, который нашел Морде?»
Крис бросил взгляд на помрачневшее небо, наливающееся очередным дождем. Прямого ответа он мне не дал. «У меня есть предположение, – сказал он. – Хочешь, расскажу?»
« Могу поспорить, что Морде поднялся по Патуке, не только наслушавшись легенд о городе, но и действуя на основании информации, полученной от Хея и Капитана Мюррея. Наверняка он расспрашивал всех о городе до тех пор, пока кто-то не согласился помочь ему в поисках. Мы знаем, что он обладал талантом убеждения. Была здесь, конечно, и большая доля везения, ведь до него город искали многие другие. В общем, мы вполне можем сказать, что ему еще и сильно повезло».