процедила Сан. «Ничтожество!» – бушевала она, злясь на себя за то, что все равно каждый раз попадала под его обаяние. Даже сейчас, после того, что он устроил, она не могла подавить в себе желание ему понравиться.
– Ненавидишь меня? – невозмутимо спросил Квон. Он прищурил от солнца правый глаз и смотрел на нее с ехидной усмешкой.
– Я понимаю, что ты зол на меня. Я отняла у тебя факультатив. Но в своей мести ты зашел слишком далеко. Есть вещи, которые трогать нельзя! Это низко, мерзко и… – она подбирала слова, чтобы описать его поступок.
– И аморально, – подсказал ей Доён, усмехнувшись. – Все это верно, однако… – он поднялся со скамьи и встал напротив Сан, засунув руки в карманы, – это слишком однобокая трактовка исторических фактов, перемешанная с личными чувствами. Сразу видно, что у тебя нулевой опыт преподавания. Ты же историк и должна быть объективной. Тем более тебя слушает молодое поколение. Представь, какое отношение к современной Японии и японцам ты у них формируешь! Хочешь взрастить в них ненависть?
– Да! – выпалила Сан и тут же осеклась, понимая, что выглядит, как подросток с юношеским максимализмом.
Доён уничижительно хмыкнул, как бы говоря, что нисколько не сомневался в ее умственных способностях.
– Если бы ты меня не провоцировал, я бы себя так не вела, – уже более спокойно сказала она, против воли рассматривая тонкий нос с горбинкой и четко очерченные губы.
– Можешь не верить, но я не провоцировал, а пытался натолкнуть тебя на правильный вектор движения. Как только ты произнесла первую фразу, я сразу понял, куда ты клонишь, и не хотел, чтобы студенты слушали лишь патриотические лозунги. Они должны знать факты и уметь их правильно оценивать. Понимаю, – он повысил голос, предвосхищая очередное возмущение Сан, – эмоции, харизма, немного актерства в преподавании нисколько не помешают. Но все должно быть в меру, без перегибов.
– Ты сейчас мне даешь советы как сонбэ? – Сан усмехнулась, с удивлением понимая, что больше не злится.
– Можно и так сказать, – слегка улыбнулся Доён, и впервые с момента их знакомства она почувствовала, что лед между ними стал медленно таять. Пытаясь поддержать едва наметившееся потепление, Сан ухватилась за возможность продолжить разговор.
– Мне сложно освещать эту тему, ведь все эти ужасные события я пережила сама. Своими глазами видела, что они творили в нашей стране…
Доён вытаращил глаза и наклонился к ней.
– Значит, все-таки ты не человек.
– Почему это? – возмутилась Сан. – Человек, просто живу долго и проникаю в людские кошмары.
Доён фыркнул.
– Когда я впервые увидел тебя в своем сне, подумал, что ты либо призрак, либо реинкарнация Ким Сан. Но быстро понял, что это не так.
– Как ты это понял? – Сан села на скамью в надежде, что он займет место рядом, и они продолжат разговор. Впервые за все время их странного знакомства они говорили нормально, без попыток оскорбить друг друга. Ей столько всего хотелось у него спросить, что нужно было поддерживать адекватную беседу.
– Не могу объяснить. – Доён замялся и сел на край скамьи, будто не решался сократить расстояние. Или не хотел. – Откуда-то я знал, что ты умерла триста лет назад, во время тех событий. Но почему-то чувствовал, что передо мной именно ты прежняя, не новое воплощение старой души. Поэтому и назвал тебя мертвецом, когда ты попала на мою свадьбу.
– Я ничего не помню до того момента, как стала ловцом снов. Это правда, я не лгу и не пытаюсь скрыть свои преступления. Кто-то стер мне память, наградил бессмертием и способностью проникать в чужие сны, – сказала Сан, глядя на задумчивый профиль мужчины. – Моя подруга ведьма сказала, что я застряла на перекрестке двух миров. Но кто это со мной сделал и для чего, не представляю. По ее версии, некто скрывает меня от высших сил, но так это или нет, я не знаю. Ничего не знаю и ни в чем не уверена…
– Как и я, – он невесело усмехнулся и посмотрел на нее. – Почему я стал видеть свое прошлое? Да еще и с риском для жизни.
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Сан.
– После того, как мы с тобой впервые встретились, я заболел и не смог выйти на работу. Именно поэтому профессор Пак попросил тебя замещать меня на лекциях. Мне было так плохо, я думал, что умру. Едва сумел доползти до телефона и вызвать парамедиков. Но врачи не смогли найти причину внезапной болезни, наверное, потому что она носит магический характер.
– У меня было то же самое, мне даже приходится носить с собой талисман с заклинанием, который сделал шаман, – Сан впилась глазами в его лицо, чувствуя, что они наткнулись на очень важную ветвь расследования. – Он предположил, что на тебе эти видения тоже отражаются.
– Интересно… – протянул Доён, задумчиво глядя на ампельную петунию, спускавшуюся из большого каменного кашпо напротив.
– А раньше ты тоже чувствовал себя плохо после того, как во снах приходили воспоминания о прошлой жизни? Или это случилось именно после встречи со мной?
– Раньше тоже было недомогание, но когда увидел тебя, думал, что мне пришел конец. Похоже, ты не успокоишься, пока меня не угробишь, – иронично хмыкнул он, намекая на проклятия, которые Сан-кисен посылала в адрес неверного Мина.
– Ты это заслужил, – буркнула бессмертная, холодно вздернув брови.
– Тут не поспоришь, – Доён развел руками и вновь поднялся, положив руки на пояс.
– С чего такая перемена настроения? Не ты ли еще недавно обвинял меня во всех смертных грехах?
– Только в одном, – грустно улыбнулся Квон. – На самом деле, я много думал о том, что тогда случилось… И знаешь, не могу не признать, что вел себя, как скотина. Если абстрагироваться от моей неприязни к тебе, то в общем-то в смерти моей Дахи больше всех был виноват я. Зря я пытался добиться от тебя взаимности. Лучше бы мы остались просто друзьями.
– Да уж, секс всегда все портит, – хмыкнула Сан и решила расспросить все до конца, раз уж у них так неожиданно началась пора откровений. – В своих снах ты не видел человека по имени Ли Хян?
– Ли Хян?.. – задумался Доён и нахмурил брови. – Не припомню. А кто он?
– Похоже, это мой бывший будущий муж.
С некоторых пор отношения с Доёном стали не то чтобы теплее, но хотя бы менее враждебными. К удивлению Сан, студентам понравился их диалог на первом занятии, и они выразили желание, чтобы лекции и дальше проходили в том же формате. Это не могло не радовать, потому что давало хорошую