Хозяйка салона обещала заплатить за эти дни вдвое больше, что мне было только на руку. Несмотря на то что с души словно камень упал — Корвейну больше не грозит опасность — мое моральное состояние оставляло желать лучшего. Мне очень хотелось бросить все в этом Польене и вернуться в Торон, хотя бы для того, чтобы увидеть мага. И лишь благоразумие удерживало от такого безрассудного поступка. Минутная слабость может изменить всю мою жизнь далеко не в лучшую сторону.
На третий день праздников я взяла передышку — ментальный целитель Давар Лонье с которым я поддерживала общение через кристалл сообщил, что я могу наконец-то, навестить маму и я не собиралась откладывать визит.
Сезон дождей был в самом разгаре. Небо, как и вчера, было затянуто серой пеленой из которой временами накрапывало. Мои сокурсники сейчас в основном сидели по разным кафе и кофейням, а я шлепала по лужам, надеясь, что небеса не разверзнутся над моей головой и я благополучно доберусь до общежития. Настроение было не то чтобы хорошее, но приподнятое. Мама, конечно, пока еще меня не узнавала. Она вообще никак не отреагировала на мое появление, но зато она больше и не сидела, уставившись в одну точку. Маму я застала за рисованием. Как мне объяснил целитель Давар, это тоже своего рода лечение, которое дает неплохие результаты. Жаль, что столько лет было упущено — если бы не папино упрямство, возможно, мама сейчас была бы здорова. Поглощенная этими мыслями я не сразу отреагировала на отдаленные раскаты грома и не прибавила шаг. За что и поплатилась. Когда до Института осталось не больше пяти минут, пошел такой ливень, что я буквально через пару метров вымокла до нитки. Редкие прохожие выглядели не лучше, зонты не спасали от мощного потока воды, лившегося с небес. И только маги, окруженные защитным сиянием, оставались сухими.
Когда впереди замаячили ворота Института, у меня уже зуб на зуб не попадал — это не теплый летний дождичек, в сезон дождей запросто можно свалиться с простудой. Возле ворот стоял крытый экипаж, стоило только мне поравняться с ним, как приоткрытая до этого дверь распахнулась и со словами "наконец-то", меня втянули внутрь.
Я даже испугаться не успела, как увидела перед собой довольное лицо Корвейна. Он ловким движением развязал завязки моей накидки, стянул её и накинул мне на плечи свою форменную куртку.
— Ну и мокрющая ты, Рони. Чего тебе вздумалось гулять в такую погоду?
С радостным возгласом я кинулась в объятия мага. В этот момент я действовала только на эмоциях. Забыв о всех доводах разума я просто поддалась чувствам. Уткнувшись в плечо Корвейна, просто наслаждалась теплом его рук, его запахом, ощущением его близости. И не сразу поняла, что все это время экипаж вовсе не стоял на месте, а куда-то двигался.
— Куда мы едем? — в сумраке экипажа все казалось таким неважным и незначительным, главное, что он рядом.
— Туда, где мы можем спокойно поговорить.
— О чем? — хотя какая разница.
— Например о том, что ты делаешь в Польене, — и хоть голос Корвейна оставался ровным и даже мягким, мне почудилось хорошо сдерживаемое недовольство.
— А что ты делаешь в Польене? — я не смогла сдержать улыбку и, посмотрев в глаза Корвейна, снова уткнулась ему в плечо.
— Вылавливаю мокнущих под дождем студенток и похищаю их.
— Я согласна.
Кровейн негромко рассмеялся:
— Рони, ты даже не дослушала до конца. Вдруг, я отдаю похищенных девушек на съедению дракону?
— Главное, чтобы перед съедением меня напоили горячим чаем. Там, куда ты меня везешь, мне предложат чашку чая?
Когда экипаж остановился и дверь распахнулась, я увидела потоки воды, текущие по улице. Корвейн подхватил меня на руки и понес в сторону видневшегося сквозь ливень одноэтажного особняка. Хотя смысла в этом уже не было — я вымокла насквозь, так что до особняка могла и сама дойти.
— Чей это дом?
— Моих родителей.
Я даже вздрогнула. Как-то я совсем не этого ожидала. Думала, мы поедем в уютное кафе, где тепло, витают ароматные запахи и играет негромкая музыка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А они не будут против нежданных гостей?
— Они живут в столице, здесь бывают редко. Так что не переживай. Тем более, ты моя гостья.
Корвейн оставил меня на попечение горничной, которая помогла мне снять мокрое платье. Я бы и сама справилась, но тут видимо было так принято. Разумеется, что платья, в которое я бы могла переодеться, не было. Поэтому я закуталась в просторный теплый халат. Появиться в таком виде перед Корвейном было, конечно, не совсем прилично, но не оставаться же в мокрой одежде, рискуя заработать простуду? Но когда, войдя в небольшую гостиную, я увидела стол, на котором стояли чашки с горячим шоколадом, я забыла о своем смущении. В гостиной горел камин, что только добавляло уютности и семейности в обстановку. И Корвейн в простой домашней одежде как нельзя лучше вписывался в эту атмосферу.
Когда я, наконец-то, отогрелась и расслаблено откинулась на спинку кресла, которое Корвейн предусмотрительно подвинул ближе к камину, только тогда мы вернулись к теме моего пребывания в Польене.
— Корвейн, если уж выпала такая возможность, то было бы расточительством с моей стороны просто отказаться от неё. Нужно хотя бы попытаться. Я и сама не в восторге от того, как здесь складывается моя учеба, но никто не обещал, что будет легко.
Корвейн уселся на подлокотник моего кресла и посмотрел сверху вниз:
— Рони, дело не в самом Польене. Почему ты утаила от меня свой перевод?
Вот мы и подобрались к опасной теме, после которой все очарование сегодняшнего вечера исчезнет и останется только воспоминанием о том, что могло бы быть…
— Корвейн, ты много сделал для меня. Я тебе очень благодарна. Но… я думаю, что нам не нужно больше встречаться, — голос мой прозвучал тихо и слишком неуверенно.
— Интересно, почему?
Я молчала. Я не знала, какие подобрать слова, чтобы и самолюбие Корвейна не задеть и самой при этом не выглядеть эдакой жертвой. Молчание затянулось.
— Рони, посмотри на меня.
Я подняла глаза и встретилась с очень серьезным взглядом Корвейна. Вот лучше бы он сейчас опять шутил по своему обыкновению, мне было бы легче все ему сказать.
— Корвейн, давай тогда уж начистоту без намеков и недосказанностей.
— Я весь во внимании, — близость Корвейна сбивала меня с толку. Разве можно говорить о невозможности нашего будущего, когда он вот рядом, я чувствую его тепло, касаюсь рукой.
— Что бы не произошло между нами, ты все равно потом женишься на такой девушке как Илай. Знатного происхождения, с сильной магией, возможно боевой магией. А я не хочу быть просто временным развлечением, Корвейн.
Все это я говорила, опустив глаза. Да, это нечестно, но мне так легче сказать правду.
— А с чего ты взяла, что ты просто развлечение? Потому что я маг? Так ведь, Рони? — голос Корвейна звучал глухо.
— Ты не замечаешь, что сейчас ведешь себя также как и твой отец? Что бы я ни сказал, что бы ни сделал, ты все равно не поверишь, так?
— В том-то и дело, Корвейн, что ты ничего еще не сказал, и ничего еще не сделал! — голос мой зазвенел от сдерживаемых эмоций.
— Я видела тебя с Илай, видела, как она заигрывала с тобой, прижималась к тебе. А ты был будто и не против. Так что я должна думать? Что подобное общение с девушками для тебя обыденное дело, и ты не придаешь этому большого значения.
Корвейн взял меня за подбородок и очень внимательно посмотрел в мои глаза, будто надеясь в них прочитать ответ на какой-то свой вопрос, который он так и не озвучил. Я дернулась, потому что мне не понравилось подобное обращение, я ему не статуэтка, чтобы на свет рассматривать. Но пальцы Корвейна скользнули на затылок, не позволив мне отвернуться:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это что сейчас было, Рони? Сцена ревности? — хоть маг и был серьезен, но я видела появившиеся смешинки в его глазах! Да чтоб тебя, Корвейн!
— Даже не надейся. Это была констатация фактов.