— Ты что это гадишь в чужой квартире! — возмутилась я.
— Да это же не кофе!
— А что это, по-твоему?
— Помоги.
— Не говори ерунды!
Сделав глоток, я едва не последовала его примеру. Деньги взяла как за натуральный кофе, а принесла какую-то отраву!
— И в самом деле, мура, но пить можно. Здесь выбирать не приходится, главное, что горячее, — пришлось сказать мне, чтобы хоть как-то оправдаться.
— Я такую муру пить не буду, — отодвинул свою кружку Идиот.
— Извини, больше нам нечего тебе предложить.
Натка не выдержала, подошла к кровати, завалилась на нее прямо в туфлях и тупо уставилась в потолок. Ее трясло. Я сразу поняла, что она в который раз прокручивает в голове убийство лысого.
— Нат, попей горячего, легче будет.
— Не хочу. Я уже ничего не хочу. Если Янг не сможет отправить нас на родину, я выброшусь из окна,
— Не говори ерунды!
Натка закрыла глаза и вытерла платком слезы.
— Прекрати немедленно! — разозлилась я. — Если ты будешь постоянно находиться в депрессии, да еще и я начну ныть и жаловаться на судьбу, то мы никогда не выберемся отсюда. Нельзя падать духом!
— Мы и так никогда не выберемся отсюда… Скоро у нас закончатся деньги и нам нечем будет платить за квартиру. Нас выгонят на улицу. Работы мы не найдем и, следовательно, придется голодать, затем износится наша одежда, а потом мы сдохнем. Страшно то, что никому до нас нет дела. Твой Марат никогда не поможет нам, потому что он порядочное дерьмо. Для него мы живой товар, проститутки, не имеющие никаких прав. Твой приятель, который не желает пить бормотуху, тоже не поможет нам, потому что ему плевать на чужие проблемы. Но ведь мы же русские. Мы находимся в чужой стране и должны помогать друг другу. Это там, у себя на родине, можно не встречать в чужие дела. Там есть крыша над головой, родители, друзья, документы. Там я могу кокетничать с мужчинами и чувствовать себя принцессой, которой оказывают знаки внимания и дарят цветы. Здесь я просто шлюха, «телка», которую можно выгодно продать и неплохо заработать. У меня ломается психика, пойми! Я начинаю бояться и ненавидеть мужиков. Неужели я родилась для того, чтобы удовлетворять их грязную похоть? Выходит, да. Я просто кукла, механическая кукла для занятий сексом!
— Понятно, а как же Янг?
— А что — Янг?! Не забывай, что он мне платил за все ночи, проведенные вместе. Я для него обычная проститутка! Русская проститутка! Зачем ему отправлять меня на родину и нести лишние расходы, если ему удобно пользоваться мною именно здесь. Где гарантия, что по возвращении он сломя голову бросится решать наши проблемы? Мы же не дамы, а всего лишь русские проститутки! Сегодня твой знакомый не захотел нам помочь, так как это, видите ли, подрывает его авторитет, но ведь и Янг может не захотеть подрывать свой авторитет. Нет, Иришка, ждать нам нечего. Пойми, это утопия. Я постоянно говорю, что Янг поможет, но говорю это для собственного успокоения. Я и сама точно не знаю, захочет ли помочь нам Янг? И еще неизвестно, подпустят ли меня к нему близко, ведь он же важная политическая фигура. Он вращается в высшем обществе. Янг может просто сделать вид, что не знает нас, и все. Это намного проще, чем пятнать безукоризненную репутацию и решать проблемы каких-то проституток.
— Ната, но попробовать все равно надо?!
— Конечно, попробуем, только будет ли результат?
Я посмотрела на Идиота. Вне всякого сомнения, он чувствовал себя лишним.
— Ну, девчонки, вы и попали… — протянул он, нервно затянувшись сигаретой.
Я взяла его за руку и тихо спросила:
— Ты можешь нам помочь?
— Попробую.
— Кто ты и чем занимаешься?
— Какая тебе разница.
— Ты тоже вербуешь девушек?
— Нет, — засмеялся он. — В Японии есть много других способов заработать деньги. Я попытаюсь узнать, как можно вам помочь. Ладно, мне пора.
— Ты нас покидаешь?
— Конечно. Я уже и так столько времени потерял. Как вас найти, я знаю, как что-нибудь выясню, обязательно заеду.
Поднявшись, он направился к двери. Я вышла его провожать. На лестнице было темно, пахло кошками и еще какой-то гадостью. Уткнувшись к нему в грудь, я заплакала. Он склонился надо мной и сказал:
— Мне пора. Возвращайся, а то у тебя подруга в скверном состоянии.
— Отойдет.
Я еще крепче прижалась к нему и почувствовала легкое возбуждение. Только этого мне еще не хватало!
— Хочешь, поехали со мной. Нужно показать твою губу.
— Не хочу. Тут такая медицина дорогая…
— Я заплачу.
Я прерывисто вздохнула. Он уткнулся в мою голову и шепотом спросил:
— Ты поедешь?
— Знаешь, если я скажу тебе одну вещь, ты сильно будешь меня ругать?
— Какую вещь?
— Обещай, что не будешь злиться…
— Смотря, что ты скажешь.
— Мне нужно твое слово, что ты не будешь злиться.
— Ну, хорошо. Я не буду злиться, — улыбнулся Идиот.
— Клянись.
— Ну, клянусь.
— Мы немножко намусорили в твоей машине.
— Это ерунда, — засмеялся он. — У меня есть пылесос. Сейчас мигом все почищу. Ночью заеду на мойку. Не бери в голову!
— Понимаешь, здесь одним пылесосом не обойдешься.
— Как это?
— Вот так…
— Не понял.
Я набралась смелости и быстро произнесла:
— У тебя в багажнике лежит труп, а все заднее сиденье залито кровью.
— Что?!
— У тебя в багажнике лежит труп, — повторила я. — Ты же не сможешь его пылесосом затянуть. Он не влезет.
— Ты что несешь?!
— Я правду говорю. Только ты остынь, успокойся. Ты же обещал не ругаться.
— Ты что, совсем чокнутая! За придурка меня держишь!
— С чего ты взял? Ты очень хороший парень.
Идиот тяжело запыхтел, схватил меня за больное ухо и потащил к машине. Я сморщилась от боли и завизжала. Идиот ударил меня по голове и зло пробурчал:
— Закрой рот, сучка, а то прямо тут урою!
Я поняла, что с ним лучше не шутить и закрыла рот, но было уже поздно — на площадку выскочили встревоженные соседи. Увидев, что лично им ничего не угрожает, они не спешили уходить, ожидая продолжения интересного для них «спектакля».
Идиот потащил меня вниз. Молодой парень европейской наружности громко засмеялся и закричал нам вслед на ломанном русском языке:
— Рашен дьевьюшка отказывайся работай. Так ее! Так ее! Дави гадьину!
Мне захотелось ударить этого недоноска чем-нибудь тяжелым, но я даже не успела пригрозить ему кулаком.
Дотащив меня до машины, Идиот открыл багажник. Закрыв рукой больное ухо, я тихонько всхлипывала. В багажнике лежал лысый. Из его горла торчала пика.
— Моей пикой?!!
— Твоей.
— Как ты посмела?! — возмущению Идиота не было предела.
— А зачем ты ее в машине возишь? Мы случайно нагнулись. Смотрим — лежит. За чем ей пропадать без надобности? Вот мы ее в дело и пустили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});