Ее муж беспрекословно повиновался, залез на свободное место, опустил перекладину безопасности. Он сидел, глядя прямо перед собой, этот многострадальный муж, избравший линию наименьшего сопротивления.
- Ну, иди за мной, паршивец! - женщина потащила сына за собой по платформе. - Из-за твоих капризов мы не успели занять места сразу за папой. Быстрее, вон еще два места!
Работник фуникулера не обращал внимания на семейную ссору, он был занят тем, что проверял, все ли перекладины безопасности опущены и закреплены; он дошел до конца ряда и направился обратно, тщательно проверяя, хорошо ли прикреплен канат к каждому вагончику. Он толкал их, тянул, повисал на некоторых всей тяжестью, чтобы удостовериться, что они прикреплены надежно. Он остановился возле вагончика Нормана, подтянул гайку ключом, перешел к следующему вагончику.
Пассажиры на секунду притихли; тем, кто ехал впервые, было чуть страшновато, нечто вроде первого полета на самолете. Очередь на платформе разрослась, люди стояли впритык к барьеру, готовые занять места в вагончиках, которые должны были прибыть через несколько минут.
Работник фуникулера был явно доволен, он прошел в конец, чтобы установить автоматические регуляторы, опустил вниз рычаг. Норман почувствовал, как вагончик двинулся, дернулся, затрясся, поднимаясь от земли. Легкий наклон в сторону, вагончики закачались, набирая скорость, вышли из здания и стали подниматься.
Норман невольно схватился за перекладину, когда на крутом подъеме вагончик оказался под углом 45 градусов, перед тем как они вышли на горизонтальную линию кабеля на высоте около двадцати метров над землей. Норман испытал легкое чувство беспокойства, немного похожее на морскую болезнь или на переезд по горбатому мостику на полной скорости, когда возникает неприятное чувство в животе.
Наконец все вагончики оказались на одной высоте, подъем завершен, отсюда до пляжа путь шел по прямой линии.
Вагончики чуть-чуть покачивались на сильном морском ветру, но шарнирные соединения крепко держали их на линии. Норман рискнул посмотреть вниз, и у него перехватило дыхание. Вид был великолепный: лагерь внизу походил на взбудораженный игрушечный город, ровные ряды улиц, яркий и пестрый парк аттракционов, люди суетятся, словно потревоженные муравьи в муравейнике. Они все уменьшались по мере того, как фуникулер удалялся к берегу моря.
Теперь внизу были луга, потемневшие местами от недавней засухи, круг для лошадей вытоптан, на поле паслись несколько овец. Грубая пустошь, еще несколько овец, и извивающаяся лента мутного ручья.
Вагончик дернулся, приостановился, снова набрал скорость. Норман занервничал, посмотрел наверх, на замки канатов, Ему показалось, что висящие в воздухе вагончики подпрыгивают, словно автомобиль, проезжающий по крышке люка на асфальте. Где-то сзади него плакал ребенок, мать пыталась успокоить его. Группа юнцов принялась возбужденно вскрикивать - они увидели возвращающиеся вагончики, которые должны будут пройти мимо них метрах в десяти. Крики восторга и испуга, разговоры между пассажирами, по мере того, как приближались встречные вагончики, инстинктивное желание пообщаться, поприветствовать, посвистеть, помахать рукой.
Обе линии вагончиков проехали своим путем, проходя, покачиваясь, через узлы, затем вновь обретая равновесие. Раздался резкий свист, шум колес; Норман глянул через бортик, увидел далеко внизу миниатюрную железную дорогу, ярко раскрашенный поезд на петляющем пути, вынырнувший из-под дюн. За ним виднелся скалистый силуэт берега, острые скалы, полоска гальки, песок, все еще мокрый и блестящий после недавнего отлива. Отдыхающие купались, дети играли в мяч, одинокий рыбак на скале надеялся поймать на крючок макрель.
Чайки стремительно опускаются на воду, кричат, кружат над берегом. Далеко у линии горизонта он смог еле-еле разглядеть судно, наверно, траулер.
Норман взглянул на своего соседа. Тот казался совершенно равнодушным ко всему этому, обычный отец семейства из пригорода, поневоле находящийся на отдыхе; может быть, он доволен, что на короткое время избавился от своей приставучей жены и избалованного сына. Тупое выражение лица, окружающие красоты его не трогают, высота на него не действует, в общем, один из тех, кто варится в собственном соку. Может быть, у него и мыслей своих нет, он просто отключился и пребывает во сне наяву, Норман решил не обращать на него внимания, он не хотел ни с кем вступать в разговор.
Отсюда можно было разглядеть многометровую очередь -люди в пляжных костюмах ожидали поезда. Долго придется ждать. Норман подумал, что ему, наверно, лучше вернуться пешком через дюны или подольше побыть на пляже. Может быть, там он встретит Джеффа Биби. Он решит, как поступить, когда они приедут, теперь уже скоро. Вагончики начали потихоньку опускаться. Он собрался с духом, уже научившись различать канатные замки, прежде чем они их достигали, заранее готовился к толчкам. Вот уже один замок виднеется.
Вагончик накренился, закачался. Норман схватился за перекладину, невольно закрыл глаза, словно маленький мальчик на поезде в подземелье ужасов в парке аттракционов, чувствующий прикосновение искусственной паутины, сидя неподвижно, зная, что через пару секунд все будет кончено.
Раздался скрежет металла, вагончик еще больше накренился и начал падать. Норман открыл глаза, услышал, как закричал его сосед, почувствовал, как тот вцепился в него. Вагончик висел под невообразимым углом, они могли видеть землю, не перегибаясь за борт. Вагончик качался, словно взбесившийся маятник, он держался только на одном проволочном тросе.
- Этот хреновый канат порвался!
Мужчина лежал, перевалившись через Нормана, оба они сгрудились в углу вращающейся кабинки.
Норман изо всех сил попытался оттолкнуть его от себя, ему удалось повернуть голову и посмотреть наверх. О Боже, они висели на одной только проволоке, основной канат согнулся под неравномерной нагрузкой. Л сразу за ними следующий вагончик набирал скорость из-за внезапного спуска, он несся к ним!
Люди визжали. Норман приготовился к столкновению. Прямо внизу под ними он видел гребень крутой скалы, прибрежную гальку, поднятые кверху лица, в страхе разбегающихся купальщиков. Его охватил какой-то паралич; ноги, застрявшие под телом орущего мужчины, омертвели. Мысленно он уже сдался. Он знал, что не может ничего предпринять для своего спасения, он был жертвой Судьбы. Бог распорядится, жить ему или умереть, как сильно покалечиться. Это было не в его силах.
Приближавшаяся кабинка неслась на полной скорости, пассажиров в ней видно не было, они легли на пол. Надвигающийся гигант металлически шипел, изрыгая ненависть снопом искр. Металл вгрызся в металл, стальная проволока изогнулась со страшной силой и лопнула, словно сломавшийся от удара кнут. Разбитые вагончики освободились от креплений, перевернулись. Норман чувствовал, что его спутник все еще держится за него, попытался высвободиться, но их тела лишь беспомощно барахтались. Они знали, что были уже не в кабине, что они летят вниз как парашютисты в свободном полете, чьи парашюты не раскрылись.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});