Читать интересную книгу Одна из многих (сборник) - Виктория Токарева

В зоопарк Дима пошел, но ручку ему никто целовать не стал.

– Нам не надо, – сказал директор зоопарка. – У нас клетки нет.

Он посмотрел на Диму вежливо и равнодушно, и Дима не мог понять – помнит он его или нет.

– Я к вам заходил, – осторожно намекнул Дима.

– Я помню, – осторожно сказал директор.

Он помнил Диму, но не проявлял к нему интереса. Давно, когда у директора были целы все зубы, с ним тоже случилась аналогичная история: директор страстно мечтал о женщине, а потом, позже, женившись на ней, осознал, что делать это было не обязательно.

– Вы же говорили: «Ценность», – напомнил Дима.

– Конечно, ценность, – согласился директор. – Поэтому мы должны ее нормально содержать. А у нас негде. Вы же знаете – жилищный вопрос вообще острый.

Директор помолчал, ожидая, что Дима попрощается и уйдет.

– До свидания, – сказал Дима.

– Всего хорошего, – пожелал директор. – Вы же понимаете, зверей много, а зоопарк один. Сходите в цирк, может, там нужно.

Комната дрессировщика вместо обоев была оклеена афишами. Над столом висел большой карандашный портрет – на нем дрессировщик был изображен в профиль и выглядел редкостным красавцем.

Красота – в сантиметрах. Художник, видимо, учел эту истину. Он сделал глаза на полсантиметра длиннее, а нос на полсантиметра покороче, чем у оригинала. Общее количество сантиметров осталось то же самое.

Дрессировщик выслушал Диму и осторожно спросил:

– Вы меня разыгрываете? – Он не любил, когда его разыгрывали.

Дима промолчал. Он сидел на стуле, худой и грустный, похожий на подростка, на воспитанного мальчика из хорошей семьи.

– Странно, – удивился дрессировщик. – Вы же сами мечтали…

– Да, но… – И Дима перечислил все «но».

– Я, между прочим, тоже по два рубля мясо покупаю, – сказал дрессировщик.

– Ваших тигров содержит государство, – резонно заметил Дима. – Это разные вещи.

Это действительно было не одно и то же.

– Правильно, – согласился дрессировщик. – Но ваш тигр не в плане. На него сметы нет.

– Вы же говорили: «Ценность…»

– Еще бы… – неопределенно сказал дрессировщик и рассеянно поглядел в окно. Ему надоели тигры так же, как Диме человеческие болезни.

Отворилась дверь, и в комнату вошла пожилая женщина с усами.

– Поздоровайтесь, – торопливым шепотом попросил дрессировщик.

– Здравствуйте, – послушно сказал Дима.

Женщина ничего не ответила, с достоинством вышла из комнаты и, когда вышла, хлопнула дверью.

Дима вопросительно посмотрел на дрессировщика.

– Видал? – спросил тот с каким-то мрачным удовлетворением.

– Видал, – подтвердил Дима.

– И вот так всю дорогу…

Дима вежливо промолчал. Он не знал, о чем говорит дрессировщик, и это его не интересовало.

А дрессировщика, в свою очередь, не интересовали тигры. Тигры, как люди, совершенно различные и вместе с тем абсолютно одинаковые. И в общем-то нет особой разницы, будет у него тигром больше или тигром меньше.

– Вы сходите в Уголок Дурова, – предложил дрессировщик. – Может быть, им нужен тигр?

– Нам не надо, – сказала девушка-секретарша.

Она что-то переписывала из одной большой тетради в другую большую тетрадь. Лицо у нее было заплаканное, а глаза ненакрашенные. Оттого, что ресницы были светлые, их не было заметно, и веки казались голыми.

– У нас дети. Это опасно, – объяснила секретарша.

– Это же ценность, – растолковал ей Дима.

– Мы не можем держать у себя ценность.

– А где директор? – спросил Дима.

– Нет его.

– А где он?

– Где, где… Нету – и все. А зачем он вам?

– Поговорить.

– А что говорить-то? Я вам объяснила – и все.

Когда с Димой грубо разговаривали, он очень робел и от робости сам становился некорректным.

– Нет, не все, – сказал он.

– Странный вы какой-то, ей-богу, – поделилась секретарша. – Сначала вам нужен тигр, потом вам не нужен тигр. Делать вам, что ли, нечего? Мне бы ваши заботы.

Она выдвинула маленький ящичек и вытащила оттуда третью большую тетрадь. Видимо, Димины заботы казались ей праздными по сравнению с ее собственными.

– Ну, что вы стоите? – спросила она.

– А что делать? – тихо пожаловался Дима. – Не могу же я сам его отравить…

– А зачем сам? Отведите в ветлечебницу. Его усыпят – и все.

Когда человеку плохо, он бежит туда, где его любят, где ему верят.

Дима побежал к Ляле.

Волосы у нее на этот раз были желтые, рассыпанные по плечам. Если бы рядом с ней поставить Брижит Бардо, было бы совершенно невозможно отличить: которая из них Брижит, а которая Ляля.

День стоял весенний, и половина мостовой была сухая, яркая, а другая половина находилась в тени, асфальт там был влажный и темный.

Дима стоял на солнечной стороне. Привалившись к водосточной трубе, слушал лицом теплое солнце и чувствовал такую усталость, будто он пронес по городу тяжелые чемоданы.

– Я понимаю тебя, – печально проговорила Ляля и провела ладошкой по худой Диминой щеке. Она понимала его и жалела. Это была настоящая женщина. – Заведи себе другую мечту.

– Но это предательство! – воскликнул Дима и сложил три пальца вместе, будто собирался молиться.

– Почему предательство? – удивилась Ляля. – Осуществленная мечта – уже не мечта.

– Если я не сохраню тигра, я не знаю, как это объяснить, но от меня уйдет лучшая часть меня.

– А если ты его сохранишь, он вырастет и сожрет тебя. И от тебя вообще ничего не останется.

Лялина ладонь показалась Диме холодной и жесткой. Он снял ее со щеки, потом приподнял плечо и вытер щеку о плечо.

Ветлечебница ничем не отличалась от человеческой поликлиники, и Дима почувствовал себя в привычной обстановке.

Он снял в гардеробе пальто, потом подошел к окошечку, над которым было написано «Справочное».

– Вы первый раз? – спросили в справочном.

– Первый, – сказал Дима. – И последний.

– Это нас не интересует, – строго заметили в справочном. – Обратитесь в регистратуру, на вас заведут карточку.

Дима сделал два шага вправо и сунул голову в окошечко рядом.

– Кличка… – спросила регистраторша. Здесь говорили конспективно и коротко. Только о главном.

– Чья? – не понял Дима.

– Как вы думаете чья? Не ваша, конечно…

Дима смутился.

– Тигр, – сказал он.

– Кот?

– Тигр, – повторил Дима.

– Я спрашиваю: кот или кошка?

– Из семейства кошачьих, – неопределенно ответил Дима. Регистраторша подняла на него глаза. Дима молчал, она пожала плечами и что-то пометила в карточке.

– Фамилия?

– Чья?

– Ну не кошки, конечно. Ваша.

– Коростышевский.

– Тигр Коростышевский, – продиктовала себе регистраторша и протянула Диме талон.

В коридоре было несколько кабинетов. На скамеечках сидели люди и ждали.

Дима тоже сел на скамеечку, покрытую бежевой масляной краской, и стал дожидаться своей очереди. Перед ним сидела толстая женщина с хозяйственной сумкой на коленях. Из сумки выглядывала собачья морда – белая и лохматая, похожая на хризантему.

– Вы хотите ее усыпить? – осторожно спросил Дима.

– Бог с вами! – испугалась женщина и отодвинулась от Димы. – У нас нервное переутомление, мы ходим на уколы Б-прим.

Очередь двигалась медленно, и Дима был рад, что она двигается так медленно. Он смотрел на концы своих ботинок и мысленно мечтал, чтобы сегодняшний день скорее прошел и наступило завтра. Чтобы можно было скорее забыть о сегодняшнем дне.

Ветеринарный врач внимательно выслушал Димину историю, и когда слушал, то почему-то не смотрел на Диму, а рисовал на рецепте восьмерки.

– Мы не можем взять на себя такую ответственность, – сказал врач. – Это же не кошка, а тигр. Огромные деньги.

– Возьмите даром, – взмолился Дима. – Я даром отдам.

– Не надо нам даром. – Врач перестал рисовать восьмерки и поднял на Диму глаза: – Нам и даром не надо…

И вернулся Дима домой, а тигра нет.

– Не знаем, – сказали родители.

– Не знаем, – сказали соседи.

Дима обошел всю полезную площадь квартиры и места общего пользования, но тигра не было нигде.

– Наверное, убежал, – сказали соседи, – в уссурийскую тайгу.

– Хищники, они неблагодарные, – сказали родители.

Дима долго не ложился спать, а когда наконец лег, то никак не мог заснуть. Он все время ждал, что в дверь позвонят и, когда он ее приоткроет, просунут в щель тигренка.

Дима лежал и прислушивался, глядя над собой, и в голове у него крутилась фраза из какой-то песни. Он никак не мог освободиться от этой фразы и от напряжения. Но никто к нему не пришел и тигренка не просунул. Может быть, он действительно сбежал в уссурийскую тайгу.

* * *

Прошла неделя.

Дима по-прежнему работал в «Неотложной помощи» и уже видел в своей работе большой смысл.

И любовь по имени Ляля выходила к нему и разговаривала, потому что Дима был хоть и со странностями, но с серьезными намерениями.

И родители согласились, что лучше быть таким тюфяком, как Дима, чем таким ловким, как Замский.