Азаке свой князь, там, или воевода? Ну, понятно, что у татар они называются мурзой или беем, но сути-то не меняет – есть же старший над нукерами?
Микола, донельзя довольный тем, что оказался в чайхане, пронизанной вкусными ароматами запеченного на углях мяса и специй, с энтузиазмом ответил:
– А как же! Старшим над нукерами, отвечающим за порядок в городе, является почтенный джагун Азат-бек.
Я удивленно приподнял брови:
– Джагун – это часом не сотник? Что же получается, в таком большом городе порядок охраняет всего лишь сотня нукеров?!
Казак пожал плечами:
– Этого обычно хватает. Народ в Азаке не буйный, в основном ремесленники, мастера и купцы. Фрязи же за своими горячими головами в обеих Танах стараются следить – и следить строго! Ведь как-то раз один генуэзец убил в драке татарина – так тогда хан Джанибек на пять лет изгнал всех фрязей из города! Нет, Азак нынче город спокойный, сотни нукеров следить за порядком пока хватает… Правда, раньше в городе правил мурза Газиз, у него было две сотни верных личников – но как мурза пал на Куликовом поле, так никто из ханов нового мурзу на воеводство не посадил.
– Ага. Мамай уже не успел – а Тохтамыш, по всей видимости, еще не успел…
– Именно так.
Ответа казака я, впрочем, уже не услышал. Ибо в сопровождении двух крепких воинов в стеганых халатах, усиленных металлическими вставками, да в мисюрках – и при обязательных саблях на поясах, в чайхану вошла неизвестная мне женщина. Точнее, скорее всего, девушка, но наверняка сказать не могу, ибо лицо ее прикрывает полупрозрачный газовый платок, практически вуаль…
Я уже видел женщин на улицах Азака, в том числе и молодых девушек, не стремящихся прикрыть свои лица, но даже не обращал на них внимания, хотя и отмечал, что некоторые из них довольно симпатичны. Просто не до того было – ведь внутреннее напряжение, растущее с каждым днем нашего приближения к Азову, сегодня, как кажется, достигло своего пика… А тут вдруг что-то словно подтолкнуло меня посмотреть на вход в чайхану именно в тот миг, когда внутрь вошла она.
И ход времени словно замедлился…
И ведь вроде бы нет ничего такого ярко-особенного во внешности вошедшей внутрь незнакомки. Точнее, я не смог этого увидеть – ибо струящееся по телу женщины черное платье не препоясано у талии и не облегает фигуры, а волосы скрывает платок, накинутый поверх неизвестного мне головного убора… Но выразительный взгляд больших карих глаз, скользнувший по сторонам – и буквально на мгновение остановившийся на мне, заставил меня встрепенуться, а сердце забиться быстрее! И я уже не смог оторвать собственного взгляда от невысокой незнакомки, внимательно следя за тем, как мягко и плавно ступает она по чайхане, направляясь к одному из пустующих дастарханов…
Дело в том, что столы для гостей расположены не в открытом дворике чайханы, а спрятаны в специальных нишах в стенах. И меня неожиданно сильно взволновал и одновременно с тем огорчил тот факт, что неизвестная направилась к пустующей нише, расположенной за нами. То есть я не смогу проследить за ее трапезой – и не увижу даже краешка ее губ во время еды…
Незнакомка, быть может, заметила мое пристальное внимание – и от того гордо подняла голову, при этом смотря только вперед. Когда же она поравнялась с нами, я буквально вперился взглядом в ее лицо, стараясь разглядеть под легкой газовой тканью очертания ее лика… Но тотчас раздался гортанный, гневный окрик одного из телохранителей! Как кажется, черкес (уж очень последний похож на наемников из пехоты Мамая белой кожей и орлиным носом) говорил на татарском. И в подтверждение этой догадки Алексей с легкой усмешкой (но вместе с тем самую малость тревожно) перевел:
– Требует, чтобы ты отвел глаза и не смел смотреть в сторону его госпожи.
…В принципе, справедливое и адекватное ситуации требование именно сейчас вдруг вызвало у меня сильное раздражение – практически гнев. И потому, посмотрев в горящие негодованием глаза горца, я громко, с вызовом ответил:
– Так передай ему, что он путает меня с невольником из рабских загонов! Я свободный человек и смотрю куда хочу – и на кого хочу!
Мой телохранитель не подкачал и разразился столь же гневной отповедью на татарском; нукер же тотчас злобно оскалился и схватился за саблю – стремительно теряя контроль над собой, я также сцепил пальцы на рукояти меча…
– Бэрич, самбырын!
Звонкий, девичий голос госпожи горячего черкеса охладил пыл нас обоих. Мой визави отвернулся от меня, вполголоса ругнувшись, и гордо проследовал мимо… В то же время ко мне с легким недоумением в голосе и одновременно хитрыми такими искорками в серо-зеленых глазах обратился Алексей:
– Княже, разве ты сам не говорил, что стоит вести себя сдержанно и не лезть на рожон?
Микола (в чайхану мы пошли втроем, Андрей остался помогать раскладывать наши товары на торге) с неизбежным удивлением – и довольно громко переспросил:
– Княже?!
Дружинник испуганно осекся, явно растерявшись, – а я, послав в его сторону весьма красноречивый взгляд, поспешил выдать заранее придуманную заготовку:
– Княже, княже… Только здесь и сейчас я купец, торговый гость. Просто я ищу близкого человека на невольничьем рынке… Сегодня распродадим мех и воск, и серебро зазвенит в кармане. Но ведь если я найду ближника и попытаюсь выкупить его, как князь, то татары за него вдесятеро большую цену заломят, не меньше. А то и больше… Зато купцу продадут как простой живой товар – а значит, я много еще кого смогу выкупить из наших… Но прежде ближника моего нужно найти.
Казак кивнул с самым серьезным видом:
– Теперь смекаю. Ну, Бог тебе в помощь, Федор Иоаннович, благое дело делаешь!
Я согласно кивнул, с облегчением выдохнув про себя…
В итоге трапеза прошла очень скомканно – а вкус еды я если и почувствовал, то насладиться им не смог. Плов, поданный с пшеничными лепешками, в традиционном варианте без ложек, показался мне не очень вкусным. Да я вообще не люблю зиру! А сочетание риса с сухофруктами, барбарисом и кориандром для меня должно быть идеально оттенено курдючным жиром и сочным мясом; папа готовил такой плов, что нравился мне, несмотря на зиру… А в чайхане не понравился – быть может, прежде всего именно из-за традиционного, но максимально непривычного мне способа есть жирный рис руками.
Шашлык нам приготовили из баранины. В принципе логично, учитывая, что степь, что баранина здесь куда как распространеннее говядины, а шашлык из конины