всадников в каждом, которые менялись через четыре часа. «Надо меняться, и не потому что устали физически, а потому что ослабляется внимание» — так сказали японцы.
Так прошли еще день. Дэвид говорил, что при таком темпе 14 июня они придут к Грин-Ривер, главному притоку Колорадо. Это места, которые посещают как белые охотники на шкурки бобров, так и индейцы, причем из разных племен.
Так и случилось. Караван шел в окружении холмов, в некотором удалении от реки, протекавшей справа. Японцы как всегда шли пешком, и никакими силами нельзя было загнать наставников под полотняный тент надолго. Дэвид предпочитал лошадь ходьбе. Айвен садился на лошадь при дежурстве в дозоре или для того, чтобы обрадовать свою серую кобылу Хильду. Еще катал на ней Ханну, к которой кобыла была благосклонна.
Чувство опасности возникло у Айвена как всегда, внезапно. Подсознание давало сигнал в виде образа чужих всадников. Юноша решил немного подремать во втором фургоне, к которому он приписан, в то время как священники сидели на передней скамье, а наставники с проводником шли впереди каравана.
Сел в фургоне, автоматически схватил и одел пояс, проверил оба револьвера. Поглядел на карабины, лежащие у стенки. Посидел еще немного молча, прислушался к своим ощущениям, потом мягко выпрыгнул из фургона на землю с задней стороны, ничего не сказав священникам.
— Сэтору-сан, — произнес юноша, когда оказался рядом, втиснувшись между японцами. — Мы не одни…
— Далеко? — коротко спросил японец без каких-либо следов замешательства. Только уточнил: — Это справа или слева?
— Впереди и слева, за теми холмами чувствую людей. Всадников. Не меньше двух десятков человек. Это примерно в полумиле.
— Ты прав, скорее всего. Посмотри — вон головной дозор возвращается. — Джеро указал на двух всадников, Майкла Брэди с четырнадцатилетним сыном, которые спешили к каравану, пустив коней в галоп.
— Будем перестраивать караван? — спросил Дэвид.
— Нет, пока просто остановимся. Вон впереди две точки, видишь? — спросил Сэтору у юноши.
— Да. Это индейцы.
— Тогда ждем… Сначала говорить будут! — ухмыльнулся проводник.
— Пожалуйста, командуйте, что всем остановиться! — крикнул Сэтору мистеру Августу, главе каравана, который как раз сейчас управлял упряжкой в первом фургоне. Сказав это, побежал назад вдоль каравана, чтобы предупредить людей быть готовыми.
Два чужих всадника демонстративно медленно, шагом, приближались к голове каравана. Через некоторое время их можно было разглядеть в подробностях — один в возрасте, второй молодой. Старший сидел на лошади прямо, не имея в руках оружия. Морщинистое лицо со складками по краям рта придавало ему горестное выражение. Черные, длинные и спутанные волосы были прихвачены широкой повязкой из материи, почти закрывавшей лоб. Одет в темную жилетку из кожи, полностью открывающую руки, и в светлые штаны с бахромой по бокам. Из украшений — только большая круглая бляха на груди из светлого металла. Может, знак отличия?
Молодой по одежде почти не чем не отличался от старшего. Только повязка на лбу, стягивающая черные волосы, была оранжевой, а на согнутых руках поперек седла лежало длинное допотопное кремневое ружье.
— Они точно хотят говорить, — сказал Дэвид, обращаясь к Джеро и Айвену. — Это апачи, воинственное племя. Как тут появились, не знаю…
Старый воин начал спокойно говорить на своем языке, не обращаясь ни к кому отдельно, а молодой — громко повторять его слова на межплеменном жаргоне, который применялся у индейцев.
— Куда мы идем, спрашивает, — Дэвид коротко перевел длинную фразу индейца.
— Скажи, что идем через водораздел, на восток, к Океану, — как можно вежливее произнес Джеро, смотря при этом на старшего гостя.
К этому времени Сэтору вернулся в голову колонны, но пока не вмешивался, оставил возможность говорить товарищу, а сам стал рядом с Айвеном.
Получалось, что на лошади верхом был один Дэвид. Обладатель мужественного лица, дочерна загоревшего, он имел представительный вид верхом. А японцы с Айвеном скромно стояли на земле. Тем не менее старый индеец стал говорить дальше, обращаясь взором именно к Сэтору.
— Вас выгнали из далеких земель за морем, поэтому идете чтобы отобрать нашу… — молодой индеец громко переводил, делая паузы. На последней фразе он усилил голос:
— Мы позволим вам пройти дальше, но вы должны отдать нам три ружья, с запасом пороха и патронов!
— Скажи ему, — лицо Сэтору изменилось от такой наглости, — что на этих пространствах нет ни у кого личных земель. И еще скажи, что мы никому и ничего не должны, это звучит для нас как оскорбление.
Молодой начал оживленно переводить ответ японца, сильно волнуясь. По мере перевода и у старого лицо начало искривляться, и уголки губ еще больше опустились вниз.
— Ты обиделся? — перевел последние слова молодой.
— Обидеть меня могут только друзья или родные. Ты можешь — только оскорбить! — с небольшой ухмылкой ответил Сэтору.
— Вы пожалеете! — это слова путники поняли по лицу старшего и без перевода, до того, как Дэвид перевел.
— Скажи ему, — сказал Сэтору, — что дети и жены будут плакать, когда останутся без защиты. Их с радостью вырежет соседнее племя.
Когда Дэвид перевел это, а молодой повторил, ответ Сэтору пришелся — как удар хорошей палкой. Оба индейца раздраженно заговорили между собой, потом развернули коней и понеслись назад за холм. Немного удалившись, молодой на скаку поднял двумя руками свое ружье и грозно тряс им.
— Ну все, теперь можно готовиться к бою! — радостно произнес Джеро. — Будем перестраивать караван? Что ты скажешь?
— Не стоит. Так можно простоять долго, и потерять море времени. Пойдем вперед. Айвен сказал, что их не более двадцати. Лучше еще раз пройди и предупреди людей о полной готовности оружия. Пусть дети не вылезают из фургонов, а взрослые не держатся за оружие все время. Просто будут готовы. Перед боем их предупредят заранее. На стоянках теперь будем замыкать фургоны в кольцо, а животных оставлять внутри.
— Любимая тактика у апачей — или набеги, или засады, — добавил Дэвид.
Караван тронулся в путь по дороге со следами в две колеи на участках белого известняка. Разговоры и детские крики утихли, народ готовился к отражению атаки. Как сказал проводник, днем индейцы будут проводить атаку каравана верхом.
Примерно через полчаса так и произошло.
— Стой! — крикнул Джеро, когда Айвен, шедший немного впереди первого фургона, поднял руку. И крикнул верховым из первого дозора возвращаться к каравану.
Фургоны один за другим начали останавливаться. Сначала из-за холма впереди послышались далекие боевые крики, и потом показались и сами всадники. Приблизившись, индейцы разогнали лошадей и понеслись одной группой, вытянувшись по ходу движения. Угадывалось намерение нападающих пронестись вдоль каравана.
Когда это стало ясно, Айвен быстро запрыгнул в фургон и