— Переждем на ферме, — фыркнула я, вполне допуская, что в городе нам делать нечего.
— На ранчо нет ничего, что бы мало — мальски сошло за подземное убежище. Я не буду подвергать ни тебя, ни себя, ни — особенно — Киру даже призрачной опасности. Так что мы улетаем на моем корабле. Неизвестно, как все пойдет… Лучше перестраховаться.
— Куда полетим? — возмутилась я. — Я никуда не полечу!
— Как хочешь, — хмыкнул Файнс. — Кира, иди ко мне.
Встал, подхватил на руки радостно завизжавшую Киру и решительно пошел на выход.
— Мы улетим и без тебя. Кстати, твоя бабушка уже ждет в флаере.
Даже задохнулась от такой наглости.
— Стойте! Остановитесь! Кира, а ну сейчас же вернись! — заорала и выбежала за ними в коридор. Я неслась в полураспахнутом халате и злобно рычала им вслед.
— Кирюш, — Файнс говорил так, чтобы я расслышала, — хочешь увидеть мой корабль? Он такой красивый, там столько всего интересного…
И моя девочка — предательница ответила:
— Хоцу!
Я едва поспевала за широкими шагами мужчины и тщетно пыталась уцепиться за локоть или за плечо, но проще было остановить звездолет. Файнс ни на секунду не замедлился. И я скрежетала зубами, ругалась и злилась, но послушно бежала за похитителем своей дочери.
Так мы добрались до флаера и залезли в него. Я кивнула бабушке, которая спокойно и достаточно уравновешенно воспринимала происходящее: она даже не удивилась при виде нас.
— А зверье? — встрепенулась через секунду. — Нужно что‑то решить с лошадьми…
— Я утром проследил, чтобы кормушки работали, и открыл ворота: животные сами знают, куда идти и что делать в момент опасности, — ответил Файнс, ни на секунду не отвлекаясь от управления флаером, Кира по — прежнему сидела у него на коленях.
— А Алан и Ричард в курсе? — продолжала беспокоиться я.
— Я позвонил всем, они тоже улетают. Скоро правительство сделает объявление, покажут трансляцию падений. Мы просто их немного опередили.
Я нервно запахнула халат и, надувшись, села на заднее сиденье рядом с бабушкой. Меня как будто подхватил бурный поток и стремительно нес куда‑то в неизвестность, а я ничего не могла с этим поделать. Рычаги управления моей жизнью, жизнью Киры и бабушки решительно забрали у меня из рук. Я чувствовала себя беспомощной и слабой. И пока еще не определилась, нравится мне такое самоуправство или нет…
Мы подлетели к площадке для частных звездолетов через десять минут. Корабль Файнса, как я и предполагала, был самым претенциозным. Но мне не дали насладиться его видом, так как в небе уже появились первые вспышки.
— Смотли, ма, — закричала Кира, — феевек!
И тут мне стало действительно страшно. Я вдруг почувствовала такой панический ужас, такую беспомощность — когда ты ни над чем не властен и ничего не можешь изменить… Только бежать быстрее.
— Скорее, пойдемте, — я уцепилась за руку бабушки и быстро направилась за Файнсом, несшим дочь.
Мы взлетали с противоположной стороны планеты, чтобы не встретить на своем пути куски астероида. После старта увидели еще несколько катеров, тоже покидающих Прим.
На корабле все было автоматизировано настолько, что им мог управлять один человек. Катер был не очень большим, но роскошным. Даже по сравнению с шикарным кораблем Ричарда, на котором мы с ним когда‑то летали, разница была заметной. В разы более дорогая и современная техника, оборудование, отделка, мебель, несколько элегантно обставленных комнат… Нам с Кирой и бабушкой сразу выделили по отдельной просторной каюте, и я наконец смогла расслабиться. Только вот переодеться было не во что.
Бабушка сразу же направилась к себе и попросила не беспокоить: она будет отдыхать. Кира, вцепившись в мужчину, щебетала что‑то об управлении звездолетом, о навигации, просила показать пульт, рычаги и кнопочки… Они удалились в рубку управления и закрыли за собой дверь. Мне стало обидно. Кира настолько прониклась симпатией к этому Файнсу, что я даже немного ревновала. На обиженную меня никто не обращал внимания.
Я зашла в каюту, походила по просторной комнате, позаглядывала в шкафы, нашла одежный автомат (к сожалению, он делал только стандартные комбинезоны серебристого цвета, больше похожие на рабочую одежду, но это все‑таки лучше, чем тонкий халат). Оделась и прилегла на койку. Я пребывала в полной растерянности. С одной стороны, все решилось само собой, я плыву по течению и куда вынесет — неизвестно. С другой — я по — прежнему не знаю, что делать со своими противоречивыми чувствами к этому мужчине. А в виду того, что он ни разу даже не посмотрел на меня за все время, пока мы летели на флаере, то совершенно непонятно — нравлюсь я ему или нет. Впервые я оказалась в такой затруднительной ситуации. Оказывается, очень неприятно осознавать, что твое чувство, возможно, не взаимно. "Бедный Ричард", — пожалела своего бывшего мужа. Как ему, наверное, было плохо от моей холодности и равнодушия…
"Ну, Файнс меня как минимум хочет, — размышляла я сонно, — а это уже плюс". За такими мыслями я и не заметила, как задремала. Тихий мерный гул двигателей звездолета, удобная постель, чувство защищенности и покоя обняли меня теплым пуховым одеялом и я отключилась.
* * *
Не знаю, сколько я спала. Может час, а может два. Кира за это время так и не появилась в каюте, а мой желудок уже требовал еды. Нужно было поесть самой и покормить ребенка. Да и не мешало бы узнать, где мы находимся и куда летим.
Я встала, умылась и пошла искать кухонный автомат. Корабль был средних размеров, и коридор шел по кругу (как и в большинстве моделей космических яхт), опоясывая весь периметр корабля. В центре обычно располагался главный командный пункт с управляющим компьютером. На стене коридора неоном светились указатели и план корабля, красной точкой на плане было обозначено то место, где стояла я. Заблудиться было трудно.
Тихонько прокралась к рубке капитана и увидела, как Кира и Дэн что‑то увлеченно обсуждают, сидя перед голографической картой галактики. Точнее, Дэн говорил, а Кира, раскрыв рот, слушала. Малышка была так захвачена рассказом (да и Дэн тоже), что даже не обратила внимания на мое появление. Поэтому я решила сначала найти кухню, приготовить поесть, а уже потом позвать Киру.
В кухне заказала булочек, кашу, апельсиновый сок и пошла звать дочку.
— Кир!.. — крикнула, входя в рубку.
Но не успела продолжить предложение, как меня буквально подбросило от услышанного совместного "что?".
На мое обращение отозвались два голоса и ко мне повернулись две головы. Застыв в ступоре с округлившимися глазами, я чувствовала, как меня охватывает внезапное и абсолютное понимание. Какая же я дура! Этот родной знакомый запах, взгляд, от которого вспыхиваешь огнем, привычный наклон головы, разворот плеч, неуловимая нежность в интонациях… Как можно было так долго не замечать очевидного?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});