«Юань ши». Он носил прозвище (или второе имя) Бэньчжань (китайская транскрипция монг. Балчжал). По жизнеописанию Борохула, одного из так называемых «четырех
кулюков» Чингисхана, Тачар был его внуком. Ряд китайских авторов считает, что тут описка и Тачар был на самом деле вторым сыном Борохула[590]. С 1230 г. он сопровождал каана Угэдэя в ежегодных походах на земли Цзинь, командуя при этом подразделениями
кешига и войск некоторых Чингисидов: «Выделили [Тачару части] гвардии вместе с воинами
чжуванов[591], которые вошли к нему в подчинение и под руководство»[592]. Он считался одним из самых удачливых монгольских полководцев в правление Угэдэя. Тачар во главе монгольских войск был направлен преследовать последнего императора Цзинь, бежавшего в Цайчжоу — последнюю столицу Цзинь. Согласно «Цзинь ши», в 1233 г. Тачар окружил Цайчжоу и принялся осаждать ее в ожидании подкреплений, ведя одновременно переговоры о сдаче[593]. После падения Цзинь на следующий год Тачар остался наместником в Центральном Китае и готовил войска к набегам на земли Сун, пока не умер в 1237/38 г.[594]
Самуха-батур, монгол из обока салджиут. Впервые стал известен как командир отряда, отправленного на помощь китайско-киданьскому корпусу Шимо Минганя, осаждавшему Яньцзин (совр. Пекин) в 1214–1215 гг. Взятие Яньцзина было его первым отличием. Однако самым выдающимся его военным достижением было взятие крепости Тунгуань при одноименном перевале. Крепость Тунгуань была ключевым пунктом, прикрывая стык трех провинций — Шэньси, Шаньси и Хэнань. Из-за ее уникального стратегического положения битвы за нее чжурчжэней и сунцев были частым делом. Природные условия делали Тунгуань труднодостижимой целью. Недаром даже Чингисхан, умирая осенью 1227 г., оставляя наставление о дальнейшей войне с Цзинь, напомнил о важности Тунгуани. В 1230 г. ее неудачно пытался штурмовать Субэдэй, и это тогда, когда силы Цзинь были уже на исходе, а монголы контролировали почти весь Северный Китай. Тем более удивительно достижение Самухи-батура, захватившего Тунгуань в 1216 г. в ходе смелого рейда: «Осенью салджиутский Самуха-батур вывел войска из Си Ся и быстро достиг Гуаньчжуна, затем прошел и взял заставу Тунгуань, поймал Нипангу Болуху, цзиньского наместника воеводства Сианьцзюнь, овладел округами Жучжоу и прочими, дошел до Бяньцзина и вернулся»[595]. Согласно цзиньским источникам, эта атака была столь неожиданной и решительной, что когда войска Самухи «взяли Тунгуань, все солдаты гарнизона бежали в беспорядке (вариант — панике)»[596].
Саритай-хорчи (? — 1232 г.). О нем мало что известно, при том, что он повлиял на всю будущую историю Кореи. Саритай-хорчи со своим корпусом в 1231 г. вторгся в Корею и сумел быстро ее подчинить. Этим успехом он положил начало череде восстаний против монголов, длившейся очень долго и стоившей огромное количество жертв[597]. В сентябре 1231 г. «последовало повеление Саритаю повести войска и покарать ее [Корею]»[598]. Приказ Саритай-хорчи выполнил образцово: «Было взято свыше 40 городов, корейский ван Коджон прислал своего младшего брата Хвеан-гона просить принять капитуляцию. Саритай, действуя по полномочиям от государя, поставил чиновников и распределил гарнизоны на этих землях, после чего вернулся назад»[599]. Правда, спокойствие длилось недолго, в мае следующего года в Корее вспыхнуло восстание, назначенные монголами чиновники были перебиты, а правительство вана Кореи сбежало на остров Канхвадо. Назначенный опять для похода в Корею Саритай на этот раз ничего не успел сделать: «В восьмой луне (18 августа — 15 сентября 1232 г.) Саритай снова ходил походом в Корею и погиб от случайной стрелы»[600].
2.2. Китайские, тангутские и чжурчжэньские полководцы на службе монголов
Уже в ранних китайских официальных династийных историях в разделе «Жизнеописания», в самом его конце, некоторое количество кратких биографий выделено в отдельную группу, озаглавленную «Предатели». Это, надо признать, мудрая мысль китайских историографов древности, которая стала традицией. Такой подраздел стал повторяться во всех последующих династийных хрониках. Думается, что не грех последовать ей и здесь.
По мере побед над Си Ся и Цзинь к монголам стали переходить многие представители военных и землевладельческих кругов этих государств. Причины перехода были разные — это были недовольные или просто желавшие поживиться в начавшейся смуте. С самого начала большинство из них было или на военной службе в своих государствах (в регулярной армии или пограничных войсках), или имело собственные частные армии (как владельцы крупных земельных владений). Количество их огромно, поэтому дадим краткие очерки жизни и деятельности или самых типичных, или самых неординарных.
Лю Бо-линь (1149–1221 гг.) перешел к монголам в 1211 г., когда монголы осадили город Вэйнин, в котором он был тысячником и руководил обороной. Воевал на стороне монголов вместе со своим сыном Лю Хэй-ма[601], Ши Тянь-ином и Шимо Есянем, начальниками так называемой Черной армии, сформированной из китайцев, киданей и чжурчжэней. Он был одним из первых цзиньских военных высокого ранга, кто решительно перешел на сторону Чингисхана и преданно ему служил. За ним, а также такими цзиньскими перебежчиками, как Ши Тянь-ни и Сяо Боде, начали переходить к монголам и многие другие китайцы, кидани и даже чжурчжэни. Чжурчжэнь Сюэ Талахай, возглавивший монгольскую камнеметную артиллерию, решил перейти именно в это время[602]. В качестве командира крупного корпуса китайских войск Лю Бо-линь участвовал во взятии Яньцзина и разорении всех округов провинции Шаньдун. Заболел и умер в 1221 г.[603]
Шимо Мингань (1164–1216 гг.) был подчиненным и доверенным лицом чжурчжэньского главнокомандующего Ваньянь Цзюцзиня. Если его первый переход к монголам обычно датируется временем сражения при Сюаньдэфу (сентябрь 1211 г.)[604], то по другим данным он окончательно перебежал к монголам в 1213 г.[605] Его переход был чистым предательством: Шимо Мингань помог сведениями монголам[606], и в последовавшем затем сражении в Сюаньдэфуской долине они нанесли сокрушительное поражение чжурчжэням. Оно было главным полевым сражением кампании 1211 г., во многом решив ее исход. Тем не менее Мингань вернулся к цзиньцам, чтобы окончательно перейти на сторону монголов в 1213 г. Вместе с монгольским отрядом Самухи-батура[607] соединенные китайские и киданьские войска Шимо Минганя принимали активное участие в осаде и взятии Яньцзина в 1214–1215 гг. Назначенный после этого главнокомандующим всеми войсками (монгольскими и китайскими) столичной области, Шимо Мингань вскоре заболел и умер в 1216 г.
Янь Ши (1182–1240 гг.), темник «ханьских войск». Его жизнеописание содержит цзюань 148 «Юань ши». Янь Ши начинал сотником на службе у чжурчжэней и дослужился в 1214 г. до должности коменданта крепости, но позже был обвинен в связях с сунцами. Опасаясь репрессий, перешел на сторону Сун. Янь Ши стал заместителем правителя Цзинани. В августе 1220 г. он