— Но…
— Мне нужно осмотреть тело твоего отца. Я знаю, что у вас есть семейная гробница, в которой тело просто кладут в нишу и закрывают камнем.
Чарлен пристально посмотрел на девочку и молчал.
— Это действительно нужно?
— Я убеждена, что твоего отца не убили ножом, а отравили.
— Что?!
— На нож был нанесен яд. Твоего отца убил именно яд. Граф Страхазский постоянно повторял, что рана не была смертельной, что он правильно оказывал помощь, что твой отец не должен был умереть от такого ранения.
— Но его никто не слушал…
— Конечно. Ведь на первый взгляд все очевидно. Как я понимаю, твоего отца врач не осматривал, только убедился, что он мертв. Я хочу, чтобы было проведено профессиональное обследование тела и было дано заключение насколько смертельна рана от ножа.
— Насколько ты убеждена в этом?
— Скажем так, процентов на девяносто пять. Но мое убеждение не поможет освободить графа Страхазского. А вот заключение врачей… Если будет доказано, что твой отец умер от яда, то рухнет версия ссоры. При ссоре не смазывают лезвие ножа ядом.
— Боги, но зачем вообще кому-то понадобилось смазывать ядом лезвие ножа, которым собираются кого-то убить?! Это же нож! Им и без яда можно убить!
— Хороший вопрос. Возможно, этот кто-то не был уверен в своем умение действовать ножом.
— Я понял… Да, я согласен. Завтра?
— Да. Я попросила пригласить врача Стархазских, думаю его взять с собой. И, для верности, лучше чтобы был и ваш врач.
— Обязательно будет, — мрачно пообещал Чарлен.
Наташа уже повернулась уйти, но вернулась.
— И это… ты же понимаешь, что не стоит никому говорить о нашем с тобой разговоре? Даже Верольде. Эту информацию лучше пока придержать. Я бы и тебе не сказала, если бы мне не нужно было твое разрешение.
— Я понимаю. Я буду молчать. Я сделаю все, чтобы помочь Верольде и чтобы этот кошмар для нее наконец закончился.
— Вот и хорошо. — Наташа развернулась и направилась к центру комнаты. — Все готовы? Тогда начнем, пожалуй, с кабинета. Верольда, показывай…
У кабинета Наташа остановила всех и проделал все те операции, что и в доме Сторна. Достала лупу и внимательно осмотрела косяк, дверную ручку, замочную скважину. Замерла. Выпрямилась и прикрыла глаза, о чем-то размышляя. Снова опустилась на корточки и еще раз внимательно осмотрела.
— Надо же… — пробормотала она.
— Что-то не так? — удивилась Верольда.
Наташа вместо ответа оглядела коридор, отметила опечатанные двери и последовательно прошла мимо каждой, внимательно осматривая дверные ручки и замочные скважины.
— Я вот заметила, что у вас, что у Сторнов двери в комнаты запираются на замок. Но сколько тогда ключей надо таскать с собой?
— На самом деле нет, — ответила Верольда. — Серьезные замки стоят только в дверях личных будуаров хозяев и кабинете. Остальные двери запираются скорее для того, чтобы показать, мол там никого нет и делать там нечего. Они все отпираются одним ключом.
— А можно мне этот ключ?
Верольда кивнула дворецкому, он молча подошел и отстегнул от пояса ключ. Наташа внимательно осмотрела его, потом проверила на одной двери, на другой, на третьей. Все их он отпер без проблем. А вот дверь кабинета открыть не получилось.
— Я так понимаю, что ключ от кабинета у тебя?
Верольда кивнула.
— Да. И когда в прошлый раз приходили дознаватели осматривать кабинет я была с ними.
— И что они там делали?
— В основном, читали переписку с управителями на местах, просматривали финансовые бумаги. Там, в общем-то, и нет ничего.
— Нет ничего? Вот только кто-то этот замок открывал и вовсе не ключом. — Наташа еще раз внимательно осмотрела замочную скважину. — Открывал очень неумело.
Барон Тотлен молча подошел и тоже наклонился. Наташа, не дожидаясь просьбы, протянула ему лупу. Тот тоже осмотрел замок.
— Да, похоже так и есть. Но почему вы, госпожа Наташа, решили, что открывал замок неумелый человек? И почему уверены, раз он неумелый, что открыл.
— Потому что, если кому-то нужно попасть в кабинет, он туда попадет тем или иным способом. А неумелый… — Девочка снова залезла в сумку, достала изготовленные по ее эскизам отмычки — опыт расследования убийства посла не прошел зря, склонилась над замком… Открыть его потребовалось ровно десять секунд. — Потому что замок тут так себе. Не нужно ни особого таланта, ни опыта, чтобы его вскрыть. И, как видите, никаких царапин я вокруг замочной скважины не оставила. Здесь же, судя по следам, ковырялись чем-то тонким и длинным. Вроде шила. — Наташа повернулась и сорвала печать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Барон Тотлен глянул на девочку задумчивым взглядом.
— Какие таланты в вас открываются неожиданные.
— Спасибо, мне это уже говорили. Пока же прошу никому внутрь не заходить. — Она раскрыла дверь и остановилась на пороге.
Верольда несколько растерянно переводила взгляд с ключа от кабинета в своей руке на раскрытую настежь дверь. Наташа же спокойно, словно ничего не произошло, достала блокнот для рисования и начала делать наброски кабинета. Барон молча наблюдал за ней. Глянул на Дарка. Тот развел руками.
— Не спрашивайте.
Наташа же, закончив рисовать, медленно переступила через порог, внимательно осматриваясь. Махнула рукой, когда Тотлен хотел войти следом.
— Подождите пока.
Отвернулась и стала медленно поворачиваться, осматриваясь. Подошла к столу, достала носовой платок и чуть коснулась столешницы, глянула на него.
— Судя по всему, тут не убирались уже давно.
— Когда обыск был, — пояснила Верольда от двери. — Дознаватель как раз за столом сидел и писал что-то. А я вон в том углу была, наблюдала.
— Ага. А еще дознаватель зажигал свечи на столе, — Наташа кивнула на трехрогий массивный канделябр. Она подошла, осмотрела его, глянула на потушенные свечи, осмотрела место, где он стоял, потом достала свой воровской фонарь, тоже сделанный по ее эскизам, зажгла свечу и осторожно направила луч фонаря вдоль стола, присела так, чтобы глаза были вровень с поверхностью.
С обычной свечой такой фокус не прошел бы, слишком слабый свет давали. Но местные… Наташа так и не разобралась, то ли они какой-то магический состав добавляли в свечи, то ли какой-то магией воздействовали, но свечи горели ярко и ровно, не уступая слабым первым электрическим лампочкам. Возможно поэтому никто из местных и не заморачивался изобретением чего-то другого. Только вот странно, в Моригате вроде как пользовались шарами с магией, а в империи обычные свечи… ну не совсем обычные, тем не менее свечи. Отметив этот момент в памяти, решила, что уточнит его позже.
— Ага. — Отыскав, что хотела, Наташа уже более внимательно осмотрела стол, после чего повернулась к остальным подсвечникам со свечами, расставленные на шкафах и столах. Даже на стене висели. Судя по всему, граф Стархазский предпочитал работать при ярком свете.
Девочка вытащила одну свечу из подсвечника на столе, поднесла к остальным двум, прикидывая насколько она меньше или больше их, потом с ней обошла все подсвечники и тоже прикладывала ее к торчащим там свечам. Ее высота оказалась заметно меньше.
— При обыске зажигали только свечи на столе?
— Нет. Все. Не знаю, правда, зачем.
— Хм… Ну в принципе логично. Ладно, приступим к осмотру.
Опять пройдясь по кабинету, Наташа то к одному месту, то к другому прикладывала платок и смотрела сколько он соберет пыли. Внимательно изучила стол, ящики, наклонилась к полу и чуть ли не на корточках исследовала все около стола и стен.
— Что же тут могло понадобиться тому, кто проник в кабинет… Что он искал?
— А он искал? — с некоторым раздражением что ему еще не позволяют войти внутрь поинтересовался Тотлен.
— Определенно. Канделябр со стола брали и зажигали свечи. Потому они и прогорели больше остальных. — Наташа подняла его со стола и стала ходить с ним, словно подсвечивая себе то одно место, то другое. — Там на столе в одном месте есть небольшое пятно, где пыли меньше. И туда как раз встает эта штука, — девочка подняла канделябр повыше. — То есть, когда обыск закончился, он стоял тут. — Она поставила канделябр на стол.