— Да потому, что слабаки они со мной в искусстве «кручения мозгов» тягаться, — усмехнулся Райнгольд. — А привлекать более мощную артиллерию, чтобы сломать одного дряхлого старикана, дышащего, можно сказать, на ладан, никто из них не решился. Потоптались по округе, а дачку мою обнаружить и не смогли. Так и разошлись не с чем. И чего только они не вытворяли, — посмеиваясь, рассказывал Мозголом. — Они чуть ли не за за руки брались, чтобы территорию оцепить, а потом, сужая круг поисков, наткнуться на мое убежище.
— Так вы им заблокировали не только зрительные рецепторы, чтобы они найти не смогли…
— Нет, зрительные рецепторы здесь совсем ни при чем, — попытался разжевать Мозголом, — они не блокируются. Просто весь объект, в частности — мое поместье, игнорируется мозгом при обработке информации! Даже если кто-то из господ чекистов натыкался на мой забор, то все-равно никак этого не осознавал. Для него забора просто не существовало.
— Как-то сложновато, — признался я старику.
— Вот возьмешь у меня несколько уроков, поймешь, — заверил Вячеслав Вячеславович. — Не зная простых арифметических действий, лезть в изучение высшей математики не имеет смысла.
— А вы согласны меня обучать? — осторожно поинтересовался я.
— А вы не хотите этого, юноша? — Райнгольд едва не проколол меня взглядом своих темных зрачков, резко выделяющихся на фоне выцветшей от старости радужки.
— Почту за честь! — выпалил я. — Я к этому своему Таланту как подступиться-то не знаю.
— А мне будет просто жаль, если такая Сила будет сливаться впустую, — ответил старик. — А у вас, молодой человек, просто фантастические задатки Мозгокрута! А с вашим Резервом и Источником, у вас есть все шансы стать одним из сильнейших Магов современности! В Ментальном Таланте, разумеется, — добавил князь. — В других областях Магии я, увы, не силен.
— Мне больше и не надо…
— Не спешите, юноша, — остановил мой порыв Райнгольд, — судя по тому, что поведал мне Ибрагим, у вас феноменальные результаты! Только боюсь, что опытного Потрясателя Тверди вы не найдете. Очень редкий Дар в наши времена.
Пока мы утрясали со старым князем условия возможного наставничества, я не отрываясь, смотрел в окно. Троица служителей закона, немного побродив по округе, но, так ничего и не добившись в поиске загородного особняка Райнгольда, вновь собралась у автомобиля.
— Вы уверены, что они за мной? — еще раз уточнил я у Мозголома.
— А у вас есть сомнения, молодой человек? — иронически приподняв кустистую бровь, спросил старик.
— Ну, не могу же я у вас вечно скрываться? — произнес я.
— А почему нет? — Пожал плечами князь. — Средств у меня достаточно, чтобы прокормить еще двоих человек. Хоть революционеры и экспроприировали у меня городскую недвижимость, не без моего согласия, — добавил он, — но казну и фамильные драгоценности рода князей Райнгольдов я им отнять не позволил. Так что моего состояния хватит, чтобы содержать целый полк «нахлебников» в течениенескольких десятилетий! — не без некоторой гордости сообщил он мне.
— Спасибо за столь лестное предложение, Вячеслав Вячеславович, — осторожно поблагодарил я князя. — Но, и вы меня поймите — я так не могу. Сидеть затворником, прячась за вашей спиной? Когда вся страна напрягает все силы, чтобы восстановиться после тяжелейшей войны… Прошу понять… и простить… — чистосердечно попросил я. — Я даже не знаю, как вас благодарить…
— Эх, молодо-зелено, — недовольно проворчал старик. — Понять я тебя могу — это мне, старику, комфортно в своем тихом болоте. Но ведь пропадешь не за понюшку табака! Сгниешь в лагерях, как Сашенька Головин, царство ему небесное. — Старик размашисто перекрестился.
— Да за что меня в лагеря-то, Вячеслав Вячеславович? — воскликнул я. — Вон, капитан Заварзин представление к награде на меня хотел подготовить. Я же бандитов уничтожил, а не…
— Да, милиционер ничего против тебя не имеет, — согласился Мозголом. — Все его помыслы у меня, как на ладони. А вот с чекистом этим все не так радужно, как кажется на первый взгляд. Не могу его «прочесть» — Защита мешает! Можно, конечно, её взломать, но Сил на это уйдет целая прорва! А с нынешним скудным наполнением Эфира Магической Энергией, я её несколько месяцев восстанавливать буду. А мне еще постоянный Морок поддерживать…
— И не надо, — качнул я головой. — Я пойду. Думаю, что товарищи во всем разберутся. Ведь я ничего плохого не сделал.
— Плохо ты разбираешься в нынешних подковерных играх спецслужб, — возразил Райнгольд. — Нынче в лагеря и чистого Ангела Господня во плоти законопатить могут.
— Ну, Ангела точно законопатят, — со смехом согласился я. — Поскольку не вписывается он в доктрину построения атеистическо-коммунистического государства. Но, тем не менее, я выхожу…
— Подумайте еще раз, мамонт Иванович! — Вновь попытался воззвать к голосу моего разума Райнгольд.
— Я все решил, Вячеслав Вячеславович! — Непреклонно стоял я на своем. — Мы с вами позже все обсудим…
— Будет ли у нас с вами это позже? — скептически заявил старик. — Но неволить не буду — поступайте, как знаете.
— Только это… Аленку отвлеките, — попросил я Мозголома. — Вдруг, вы окажетесь правы в своих опасениях, — попросил я Райнгольда.
— Если бы вдруг… — Тяжело вздохнул старик. — Сделаю.
Когда я появился возле машины, покинув ограниченную Ментальным Мороком старика территорию, капитан Заварзин даже вздрогнул от неожиданности:
— Ох, еп! Мамонт? Ну и напугал же старика…
— Вас, пожалуй, напугаешь, Трофим Павлович! — рассмеялся я. — Не родился еще такой…
— Мамонт Иванович Быстров? — перебил меня незнакомый сотрудник НКГБ.
— Так точно, товарищ майор госбезопасности! — Отчеканил я, по возможности вытягиваясь во фрунт (не смотря на улучшения в организме, тело временами слушалось плохо). — Младший лейтенант Быстров!
— Вы задержаны, гражданин Быстров, — сухо произнес майор. — До выяснения…
— Ты чего творишь, Игнат? — По вытянувшемуся от удивления лицу капитана, я понял, что Заварзин о таком «повороте» даже и не догадывался.
— Слава, давай Блокираторы! — не обращая внимания на начальника отделения милиции, так же невозмутимо продолжил чекист. — И не советую сопротивляться!
Эпилог
Несмотря на поздний час — стрелки часов уже давно перевали за полночь и, совсем уже не юношеский возраст, хозяин кремлевского кабинета продолжал усиленно работать. Он старался не обращать внимания на ломившую от усталости шею, острая боль от которой уже отдавалась в где-то в затылке.
Он мог, конечно, взбодрить себя небольшой толикой Магии — самые простейшие и малые Целительские Конструкты были давно подготовлены для Вождя его личным Медиком — академиком Виноградовым. Иосифу Виссарионовичу лишь требовалось влить в них совсем немного Силы для активации, и боль бы ушла совсем.
Но товарищ Сталин стойко терпел эту боль — она была не столь уж и непереносима, зато не давала Вождю расслабиться и уснуть. К тому же, с обеднением Эфира свободной Магической Энергией, каждый Эрг Силы в ближайшем будущем будет цениться куда как дороже золота. А значит, не стоить тратить попусту драгоценную Энергию, а боль от сведенной спазмами шеи Иосиф Виссарионович может и потерпеть. Он не женщина и не слабак — он мужчина и воин, к тому же — Вождь первого в мире свободного государства рабочей черни и подлого люда!
Наконец, закончив намеченный на сегодня объем работ, хозяин кабинета облегченно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Уже скоро он сможет разрешить себе немного поспать, хотя бы несколько часов — не больше трех-четырех от силы. Работы, навалившейся на него за последние месяцы, оказалось просто неимоверное количество!
Казалось бы, что с победой над Вековечным Рейхом в этой поистине чудовищной мировой войне, он сможет позволить себе, наконец, хоть немного отдыха. Но не тут-то было — проблем, как оказалось, меньше не стало! И если на войне ты точно знаешь, где находится главный враг, то в мирное время, чтобы обнаружить этого врага, потребуется куда больше времени. Ведь враг этот — внутренний.