- Всё верно. Меня нашли… в тот момент, когда я пробивал путь для одного человека… не уверен, что стоит говорить об этом сейчас…
- Ты сделал так, что Сева уехал в Англию, - произношу ровно.
И ловлю на себе удивленный взгляд мужчины.
- Как ты это поняла?
- Он мешал тебе. А потом резко получил возможность уехать из страны на целых два месяца. Я не верю в сказки, поэтому предположила в этом чей-то умысел.
- Ты умная женщина, - усмехается Глеб.
- А тебя я охарактеризовать не могу, - признаюсь негромко, - до сих пор. Ты загадка, Глеб Волжин.
- Я не Глеб Волжин. Моя фамилия - Бондарёв.
Молчу, глядя в его глаза.
- А вот это стало сюрпризом, - произношу сосредоточенно.
- Ты слышала обо мне? - уточняет Глеб.
- Твою фамилию слышала. Она периодически мелькает в деловых журналах.
- Это фамилия отца. Обо мне ничего не слышно почти два года.
- Потому что ты был здесь. Под чужой фамилией… - протягиваю напряженно, - а так вообще можно? Это разве не запрещено законом?
- Закон работает на тех, у кого есть деньги. Неужели ты не знала? - холодная усмешка на губах мужчины меня пугает.
- У тебя много денег?
- Достаточно для того, чтобы не думать об этом, - спокойно отвечает Глеб.
- Что случилось? Почему ты исчез и сменил имя? - всматриваюсь в его лицо, - Ты попал в какую-то нехорошую историю, о которых говорят по телевизору?
- Я никогда не марал руки в грязи. Мой бизнес… к нему нельзя придраться. В этом вопросе я принципиален, - ровным голосом произносит Глеб.
- Тогда в чём дело?
- Я… меня занесло, - неожиданно признается мужчина, отводя взгляд, - я вёл себя очень некрасиво, полагая, что имею право распоряжаться чужими жизнями.
- Это не самое простое признание, - признаю, опуская глаза.
- Верно. Мне пришлось много всего переосмыслить после побега. В том числе и отношение к самому себе.
- Как это было? Как ты сбежал из такой крупной компании? Как вообще можно сбежать из большого бизнеса?..
- Я подстроил собственную смерть.
- ЧТО?! - вырывается из меня.
- Использовал связи и убедил всех, что разбился на самолёте - а сам незаметно покинул город, - спокойно отвечает Глеб, кажется, уже совсем протрезвев.
- Убедил всех, что разбился на самолёте?.. Их количество что, не отслеживается? - совсем теряюсь.
- По легенде я летел в Англию на бизнес-джете, - произносит Глеб, а заметив мой взгляд, поясняет, - на частном лайнере.
- У тебя есть частный лайнер?
- У семьи моего друга. И не один.
- У них много собственных самолётов? - хмурюсь.
- Это семья банкиров. Они совладельцы местного аэропорта.
- Это слишком, - закрываю глаза, уже не понимая, что я должна испытывать по этому поводу.
- Такой была моя прошлая жизнь. Теперь всё иначе.
- Я должна этому поверить? - убираю руки от лица и смотрю на него в упор, - Это другой уровень, Глеб. Мы с тобой… мы в разных слоях общества, это очевидно.
- Только не говори, что деньги моей семьи помешают тебе смотреть на меня, как прежде, - взгляд мужчины становится холодным, - мы не в средневековье. И у нас нет делений на сословия.
- Я никогда в своей жизни не инсценировала собственную смерть, делая вид, что разбиваю чужой частный самолёт. И в будущем не планирую, - добавляю четким голосом, глядя ему в глаза.
- Это было на эмоциях… и на тот момент это казалось мне единственной возможностью получить свободу. Хотя бы на некоторое время.
- Свободу от чего? От роскоши и богатых друзей? - качаю головой, сведя брови к переносице.
- Свободу от себя прежнего. И от своих ошибок, - ровно произносит Глеб, - мне нужно было вырваться из того мира. Мне нужно было время, чтобы понять, что со мной не так.
- И что с тобой не так? - смотрю на него устало.
- На этот вопрос у меня нет ответа, - негромко отвечает мужчина.
- Тогда к чему всё это было? - тихо уточняю.
Некоторое время Глеб молчит, а затем произносит, не отводя от меня глаз:
- А на этот вопрос у меня есть ответ.
- Глеб, я не знаю, как к этому относиться. И как следует реагировать на что-то подобное… твой рассказ… для меня это капризы избалованного мальчика с золотой ложкой во рту. Я не знаю, что и как происходило в твоём случае, но могу привести кучу примеров действительно несчастливой жизни и настоящих проблем у людей, чей годовой доход равен твоему месячному…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Ты хочешь обвинить меня в том, что у меня есть средства к существованию, а у кого-то - нет? - сухо уточняет мужчина, не глядя на меня.
- Нет. Это не твоя вина. Твоя вина в том, что ты не смог жить достойно, учитывая, что у тебя всё для этого было.
- Наличие денег… это такая же проблема, как и их отсутствие, - спустя некоторое время произносит Глеб; затем поднимается, - но, думаю, на этом стоит завершить наш разговор.
- Глеб, постой, - хватаю его руку, останавливая, - не горячись… - сама медленно выдыхаю, приводя мысли в порядок, - я была не права, когда начала судить тебя. Я действительно ничего о тебе не знаю. Но я очень хочу узнать… и ещё… я вижу, какой ты сейчас, - поднимаю на него взгляд и смотрю в светлые глаза, - и я убеждена, что я не обманываюсь. Ты внушаешь уверенность. И ты всегда чётко видишь цель. Я не знаю, за что к тебе вообще можно придраться - ну, кроме твоих тиранских замашек. Но они меня не отталкивают. Единственное, что способно меня оттолкнуть - это отсутствие уважения к чужой жизни.
- Этим я больше не страдаю, - сведя брови, серьёзно произносит Глеб, - теперь моим недостатком можно назвать лишь отсутствие уважения к непрофессионалам и лентяям.
- Сразу видно, как ты непредвзят к себе, - хмыкаю, не сдержавшись. - В любом случае, при таком раскладе мы сможем найти общий язык.
- Мы его уже нашли.
- Я имею в виду наше будущее. Если ты когда-нибудь думал о нашем будущем…
- Думал. И думаю. И мне нравится, как звучит словосочетание «Наше будущее» из твоих уст, - глядя на меня потемневшими глазами, произносит Глеб.
- У меня есть соседка, ты же об этом помнишь?.. - уточняю, подняв бровь.
- Уверен, у тебя хватит такта не разбудить её.
Опускаю голову и усмехаюсь. Он неисправим. Но мне и не хочется его исправлять…
Потому что он уже идеален. Такой, какой он есть.
- Я постараюсь быть тактичной, - отзываюсь не без иронии.
И поднимаюсь, не отпуская его руки…
Утром бесшумно покидаю свою спальню и мчусь в ванную. Я должна всё успеть до того момента, как прозвонит будильник Ксюши.
Быстро приняв душ, привожу себя в порядок и крадусь обратно в свою комнату. Было бы неплохо уйти на работу, незамеченными соседкой… Может, у нас получится?..
- Уже проснулся? - встречаю взгляд мужчины, лежавшего на моей постели, и по привычке опускаю глаза на накаченную грудь… а затем на упругий пресс…
- Ты меня сейчас ешь взглядом? - уточняет Глеб, даже не думая прикрывать себя одеялом.
- Нам надо как-нибудь заняться любовью днём, при свете солнца, - отзываюсь из галактики под названием «Ева и её развращенные мысли».
- Пока ты не привыкнешь к тому, что пресс никуда не исчезнет с моего живота, этого не произойдёт, - ровно отрезает мужчина.
- Но почему? - улыбка сама появляется на губах.
- Я к нему ревную.
Прыскаю и иду к шкафу с одеждой.
- Иди в душ. Ксюша скоро проснётся.
- Я уже сходил.
- Что? - удивленная, оборачиваюсь.
Смотрю, как мужчина поднимается с кровати и начинает спокойно одеваться.
- Я проснулся на пятнадцать минут раньше тебя. Сейчас я приготовлю завтрак, и поедем на работу, - произносит он и выходит из спальни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ну, надо же! А я даже не заметила, что он уже не спал. И не проснулась, когда он покидал постель…
Выходит, он ещё более бесшумный, чем я.
Это удобно.
Выбираю одежду и ловлю себя на мысли, что мне всё нравится. Моя жизнь мне нравится! Я получаю от неё удовольствие. Это ли не самое главное?..