в том случае, если это неармированная конструкция. Добавки пагубно влияют на арматуру. Так что для армированных конструкций приходится нагревать щебень, чтобы температура бетонного раствора перед заливкой была порядка тридцати пяти градусов, — продолжил просвещать меня инженер, увидев, что я действительно интересуюсь его работой, — После заливки мы засыплем всё слоем опила и накроем его специально сколоченным коробом.
— Вы никогда не пробовали написать что-то вроде небольшого учебника по бетонным работам? — задал я вопрос, прикинув, что на стройках, разбросанных по всем моим землям, фундаменты закладывают кто во что горазд. Да и сам я как-то никогда не придавал значения этому процессу, а если вдуматься, то станет ясно, что качественно выполненный фундамент — это один из важнейших этапов строительства.
— Зачем переписывать то, что и без меня хорошо написали, — чуть прищурился инженер, тщательно скрывая усмешку, — Я могу порекомендовать вам несколько весьма толковых учебников и справочников. Для обычных строителей вполне достаточным будет ознакомление с тоненькой книжкой, выпущенной в виде учебного пособия под названием "Бетонные работы". Когда-то я принимал участие в её редактировании, и должен сказать, что в итоге получилось неплохо. Никакой лишней зауми, зато все основные операции и понятия изложены просто и сопровождены практическими примерами расчётов.
— Если всё так просто, как вы говорите, то зачем вы сами на Сахалин прилетели? — попытался я поймать инженера на несоответствии.
— В глубине души я обожаю путешествия, — немного помолчав, неохотно признался он, а потом продолжил, расправив плечи и заблестев глазами, — Мне до сих пор иногда сняться горы и океаны. А тут такая оказия подвернулась. Так что, Ваше Сиятельство, если вы что-то на Курилах строить надумаете, то смело можете рассчитывать на моё участие, — задорно закончил этот сухарь от науки, открывшись мне совсем с иной стороны.
Невольно сравнивая себя с ним, я был вынужден признать, что романтика дальних странствий у меня уже давно выветрилась, уступив своё место обычным приземлённым будничным заботам. Не кружит мне голову пьянящий ветер путешествий, не вызывает восторга жажда бесшабашного риска. Всё юношеское восприятие жизни куда-то отступило и спряталось, да так надёжно, что я сейчас почувствовал себя старше инженера.
Обидно.
* * *
Следующую неделю своей жизни я прожил спокойно, чему в немалой степени поспособствовала ускоренная отправка курсанток, закончивших свою практику на Сахалине.
Я бы и сам был рад посмеяться над собой, избавляясь от парочки чересчур активных девушек, но вот как-то не смешно мне. Одно дело, когда ты выступаешь в роли охотника и соблазнителя, и совсем другое, когда ты сам в роли добычи. Можете поверить на слово, разница есть и немалая. Отчего-то теряется больше половины прелести процесса. Да, что там, больше половины! Вообще не интересно становится!
Боюсь, что когда эмансипация пойдёт по стране семимильными шагами, то у нас, мужиков, могут образоваться некоторые проблемы морального плана. И в первую очередь они коснутся Одарённых. Неумолимая статистика ясно даёт понять, что именно среди них соотношение юношей и девушек выражено с катастрофическим перекосом. Девушек почти в три раза больше.
Раньше меня такое соотношение только радовало, а тут я что-то призадумался…
Немного развеяло меня прибытие пяти новеньких штурмовиков. А когда лётчики рассказали, что бомбардировщик уже начал испытания и пока они проходят успешно, так я и вовсе готов был сплясать от радости.
Давно у меня руки чешутся что-нибудь этакое сёгунату устроить, в ответ на их пакость с засланными на Хоккайдо диверсантами. Но пока у нас затишье.
Японцы, к моему глубочайшему сожалению, оказались не так глупы, как мне бы хотелось, и в крайний налёт штурмовиков на порт Аомори встретили их таким плотным огнём, что парни едва смогли живыми убраться. Щиты в ноль и несколько пробоин тому свидетельством.
Продолжать разрушать города землетрясениями я не стал. Настроение людей переменчиво и их ненависть к Императрице мне нужна меньше всего.
С морской блокадой тоже не всё обстоит гладко.
Признаюсь, что эту японскую хитрость разгадал вовсе не я, а флотский офицер. А догадавшись, он тотчас же полетел ко мне, воспользовавшись удачно подвернувшимся попутным дирижаблем.
— Мы уже третий, а то и четвёртый раз попадаем на никчёмные "призы", — рассказал мне капитан одного из кораблей, только что вернувшихся из очередного рейда, — Как назло попадаются одни старые калоши, с изношенными двигателями и плохим углём. Они тащатся чуть ли не черепашьим шагом и путь до Владивостока у нас с ними занимает иногда дней пять, а то и вовсе неделю. Да и груз у них больно уж подозрительный. Можно сказать, что загружены они только для вида. Сегодня опять не пойми что при выгрузке обнаружили. Сверху, вроде бы рис и маис в мешках, а под ними фураж один, да такого качества, что его хоть сейчас на помойку выбрасывай, не жалко. И японцы чересчур веселятся. Чуть ли не в открытую над нами смеются.
— Думаете, они специально нам такие "призы" подсовывают? — проникся я иезуитской тонкостью азиатского коварства.
— Так тут и думать нечего. Так оно и есть! Мы дней десять в итоге на рейд тратим, да дня два — три на подготовку и пополнение углём и водой. А они нам дерьмо, наверняка ещё и застрахованное втридорога, подсовывают и радуются. Зато потом полмесяца спокойно тащат к себе, что им нужно. Знают, что дробить отряд мы не будем. Не ровен час, нарвёмся на неравный бой. Кто-то же япошкам доносит про наш выход в море. Больно уж вовремя мы эти лоханки подставные встречаем, а кроме них никого найти не можем.
— Тоже мне, загадка. Во Владивостоке не одна тысяча японцев живёт. Разведчикам можно даже и без рации обойтись. Помню, как я ещё удивлялся, узнав, что у вас там телеграф на Пуссан есть.
— Есть телеграф, — закручинился флотский, — И как быть?
— Можно два — три ложных выхода организовать. Шпионов вычислите, а там и в самом деле в рейд уйдёте. Заодно хорошо бы работу телеграфа хотя бы на сутки приостановить, — посоветовал я, чуть подумав.
— И то дело, — оживился капитан, — Подговорю я морячков, чтобы они пару столбов с телеграфными проводами повалили.
— А вот этого я не слышал, — усмехнулся я, подмигивая ему, — Не дело это, беспорядки нарушать и безобразия хулиганить.
Глава 109
Этот субботний вечер в женском жилом корпусе Академии архимагов оказался вовсе не скучным, хотя,