Читать интересную книгу Иди сквозь огонь - Евгений Филимонов

Валерка, мелкий пацанёнок, с которым Кайзер в тот день столкнулся на входе, похоже, стал для неё близок, как родной брат. Это сквозило в каждом движении, в каждом взгляде и слове, что она дарила щербатому мальчугану, постоянно находившемуся рядом. Он ещё на пересылке назвал Майю сестрой, и в обратном его убедить вряд ли кто сумел бы. Хотя желающие вряд ли нашлись бы, в детдоме завязывались связи и отношения куда крепче кровного родства. И, так уж сложилось, Валерка мгновенно привязался к Кириллу, который поприветствовал его на пороге детского дома – как мужчину, как равного себе.

Так и повелось, что в компании Кайзера теперь прописались девушка и совсем ещё зелёный мальчишка.

Каждый день, каждое мгновение рядом с ней превратились для Кирилла в сладостное ощущение сопричастности к любви, к жизни, к миру. Майя фонтанировала эмоциями, которые проливались на всех окружающих потоками жизни, наполняя каждого теплом и светом. Её назвали Весной.

Майя – Весна, дарящая жизнь. Малышня и не сомневалась даже, что Майя – это Снегурочка, которая на самом деле не растаяла, и приехала к ним жить, чтобы рассказывать им сказки и баюкать перед сном. Перемазанные сладостями, которые добывали пацаны во главе с Кайзером, они засыпали и улыбались во сне, согретые её душевной лаской. И эта улыбка всегда отражалась в её глазах, радуя и приобщая к тайне и других.

И он, в конце концов, понял, что она – та самая, единственная и неповторимая, носительница его сердца и души. Осознав простой факт, Кирилл не изменил градус отношений с Майей ни на йоту, но и дурак заметил бы, что она для него уже далеко не друг. А умный понял бы, что и она готова ответить взаимностью.

Как блуждающие в море корабли, они были обречены встретиться и дальше плыть вместе. Так и получилось.

Прошло немало времени, но однажды, он поцеловал её на виду у всех, и все вопросы рассеялись. Поклонники повздыхали ещё некоторое время, по привычке не отставая от предмета обожания, но Кайзер быстро разрешил недопонимания, передав по сарафанному радио, что порвёт любого, кто и дальше будет пускать слюни на его возлюбленную. Майя, узнав об этом, возмутилась было, но он мягко пояснил ей, что так положено, и она сама всё прекрасно понимает. Она и в самом деле понимала, просто не позволяла своему любимому волку слишком уж ощетиниваться. Кабанов Майя не переваривала.

Кайзер и Майя. Волк и Весна. Красивая пара, единое целое. Мир лежал у их ног, и будущее казалось таким светлым, но…

Они сидели на крыше, куда Кайзер нашёл способ проходить, втайне от Пал Палыча, тот не любил, когда шпана подвергала себя опасности на хрупких ветхих перекрытиях кровли. Но Майя любила очарование ночи, отдаваясь пению ветра в невидимой высоте, откуда сыпался на них звёздный дождь, и Кирилл постарался.

Однажды, заговорщически обвязав ей глаза, и взяв на руки, он долго кружил с ней по коридорам и лестницам, а потом… А потом она открыла глаза – и счастливо рассмеялась. Он выбрал правильную ночь – звёзды крупными гроздьями свисали прямо перед ними, напрашиваясь, чтобы их пригрели, сорвали с неба и вкусили небесного сока. Лёгкий ветер, свист птиц вдалеке. Идиллия, да и только. И Майя в тот вечер радовалась, раскрывшись и вбирая в себя звёздное угощение.

Сегодня звёзды светили не так ярко, как в тот вечер, но, они светили, и это успокаивало – жизнь идёт себе, а что-то неизменно остаётся на месте и радует своим постоянством.

Разговаривать совершенно не хотелось, прогретое за долгий день покрытие крыши приятно пригревало, вгоняя в расслабленное состояние бездумности, когда хочется просто лежать и наслаждаться моментом. И ощущать рядом свою половинку.

Но Майя сегодня выглядела несколько задумчивой, что-то нося в себе, и Кирилл хотел знать – что?

– Май, малыш… Ты чего сегодня потерянная такая?

– Я? Да ничего. – Майя улыбнулась, как всегда, мягко и с лёгкой грустинкой. – Крыска сегодня нас собирала. Всех выпускных, кто нынче уходит.

– Лариса? А ей-то что приспичило? – Новость о внимании директрисы совершенно не радовала, наоборот – настораживала и заставляла задуматься о причинах.

– Да кто её знает. Полыбилась нам, о будущем вдруг заговорила. О том, что нам предстоит в дальнейшем, что мы становимся самостоятельными женщинами и подобный бред. В общем, я не знаю, она что-то задумала.

Вот только, что именно?

– Что это с ней… – Кирилл не видел ничего хорошего в случившемся, да и разговор, судя по всему, дамочка завела неспроста, но зачем? – А что ещё говорила?

– Да я же говорю. Кирилл, всякий бред о женском пути и предстоящих сложностях для одиночек неприкаянных, вроде нас. Ты бы видел её лицо, от сусальности у всех скулы сводило.

– Какой-то гнилой базар, так получается? Типа, вам одним не выжить, так что ли? – Кайзер, как всегда, вычленил ключевое, то, ради чего, похоже, и затевался разговор их тюремщицей. – Вспомни, может она напирала именно на это?

Майя задумалась на мгновение, потом кивнула в согласии, щекотнув Кирилла разлетевшимися волосами.

– Точно, так получается. Только всё равно непонятно, зачем она это затеяла.

– Зачем-зачем… Придумывает, как вас запрячь. Что-то явно уже придумала, стерва.

Майя рассмеялась, она любила подсмеиваться над гневающимся Кириллом, дразня и подзуживая, говоря, что он в такие моменты серьёзен, как статуя Нерона. Он представлял себе изваяние обнажённого грека, и от этого впадал в ещё большее раздражение. Но разве можно долго гневаться на любимую, которая всего лишь желает подшутить? И всё заканчивалось смешками и ребячьей возней.

Но сейчас он не поддался на провокацию, мысли его лихорадочно вертелись вокруг проблемы.

– Слушай, а там ещё кто-то был? У Лариски, в кабинете.

– А как ты догадался? Был, да. Солидный такой дядька, костюм дорогой, парфюм отличный, я тебе такой же хочу. – Майя смешно наморщила носик.

– А то псиной несёт, волчара ты мой ненаглядный.

Кирилл скосил глаза, и заметил весёлых бесенят в её взгляде – она снова его подзуживала. Но это могло подождать.

– И что он делал?

– Да ничего не делал, сидел там, кофе потягивал. Только взгляд у него какой-то, липкий. Словно раздевал глазами, и ощупывал, ощупывал. Меня даже замутило слегка.

А вот это уже был звоночек. Майя никогда не ошибалась во впечатлениях, внутренний голос подсказывал ей, кто и что перед ней с чёткостью хода швейцарских часов.

Кирилл напрягся – посетитель явно присутствовал неспроста, да и разговор, наверняка, Лариска затеяла для него, собрав всех девчонок вместе.

– Ощупывал, говоришь? – В душе закружилась ярость, пока ещё только лёгкой позёмкой.

– Кирилл, не ярись. Ну её, к бесу. У меня есть ты, я вообще этот разговор из головы выбросила.

– А что ж ты тогда думаешь до сих пор о нём, я ведь вижу. Вот-вот. – Кирилл мрачно усмехнулся. – Выбросила она. Ишь.

– Да я про девчонок наших думаю. Они ей не верят, конечно же, но сказанное обдумывают. Там ведь никто нас не ждёт.

– Ну и что вы там напридумывали?

– Не знаю. Марьянка смеётся – спонсора, говорит, найду. Ну и, все за ней. Кто-то про гостя Ларискиного брякнул – мол, вот неплохая кандидатура. Убей – не помню, кто именно. – Она предугадала его вопрос, как всегда, почувствовав мысли любимого.

– Чем разговор-то закончился, у директрисы? – Кирилл вернулся к незавершённому разговору.

– А она нам сказала, чтобы мы подумали о будущем, типа – я ещё соберу вас, и мы поговорим о будущем, не хочу я вас терять, мне так жалко, так жалко… – Майя изобразила плаксивые нотки очень похоже на Крыску, и Кирилл не удержался от смеха.

Разговор внезапно потерял насущность, и Кирилл заключил любимую в объятия.

И звёзды весело подмигивали им с небес.

Через несколько дней разговор этот вновь вспомнился. В доме царила суета, в коридорах и спальнях наводили чистоту, один кабинет отдраили до состояния больничной стерильности. И, как оказалось – именно больничной.

– Что за суета, не в курсе? – Кирилл заглянул к Палычу, который обычно всё знал, и редко отказывал в помощи своим пацанам. – Пал Палыч, серьёзно, к чему готовимся-то?

– Хех, Кайзер. Тебе-то какая разница, а? – Мастер усмехнулся, подмигивая. – Хотя, тебе, может и есть…

Кирилл вопросительно смотрел на него, и Палыч продолжил:

– К осмотру готовятся. Медицинскому. И вас, пацанов, и девчонок – будут проверять. Лариска там чего-то намутила, не пойми чего, и всех выпускников скопом пропустить решили. Чёрт её знает, – он пожал плечами. – Вас-то понятно зачем, в армию смотрят. А девчонок? А может программа какая, их нынче развелось, всё экспериментируют, экспериментируют. Так что, готовь хозяйство своё, там всё посмотрят, ещё и в задницу залезут.

Палыч хохотнул и хлопнул его по плечу. Кирилл не понял, шутит носитель его, и не только его, секретов, или нет. Похоже – нет.

Вечером, когда уже всё закончилось и медики, вместе с кучей народа, непонятно зачем прибывших вместе с ними, покинули детдом, Кирилл и Майя обсуждали произошедшее. Он – пытаясь найти скрытый смысл, она – пытаясь помочь ему. Они перебрали все нюансы медицинского осмотра, посмеявшись вдосталь над тем, что и как происходило в кабинете – как всегда, кто-то чудил, кто-то тупил, кто-то боялся.