Он недоверчиво заморгал.
– Неужели я на вас так действую? Поразительно.
– Да? – кисло отозвалась Бренна. – Я же говорила, вы плохо меня знаете.
– Тогда, может быть, проверим теорию поцелуем? Разумеется, исключительно в научных целях.
Она покачала головой:
– Не самая удачная мысль.
Не хватало только снова очутиться на ковре, в полураздетом виде. Ее однажды застали именно в таком положении – и хватит, на всю жизнь достаточно. Даже сейчас, когда Бренна вспомнила, ее щеки заливает румянец стыда.
– Все равно, соблазн слишком велик. – Колин придвинулся ближе, и ее вдруг ошеломил его запах, такой мужской, такой притягательный.
Аромат сандалового дерева, нотка табака. На сей раз Бренна не уловила запаха бренди. Странно! У нее не было времени на размышление, потому что он схватил ее в объятия, и его губы нашли ее рот. Бренна обвила его шею руками, прижимаясь к нему всем телом.
Впрочем, в этот раз Колин не проявил обычной горячности. Он целовал девушку медленно, бережно. Губы ласкали ее рот так осторожно и медленно, что ей казалось, ее пытают на медленном огне. Она была готова закричать от разочарования. Вместо этого, однако, она поняла, что постанывает от удовольствия. Его тело напряглось.
Колин с сожалением оторвался от ее губ и зарылся лицом ей в волосы, шепнув на ухо:
– Я должен остановиться. Иначе...
– Да, вы должны.
– Вы тоже.
Он отодвинулся и с тревогой взглянул ей в лицо.
– Не знаю, что на меня нашло. Немного разнервничалась, наверное. Свадьба... совсем скоро. Хотела бы я знать, что думает обо мне ваша матушка. Как мне смотреть ей в глаза после того, как я...
– Об этом не стоит беспокоиться, Бренна. Сначала, конечно, она была поражена... – Он хмыкнул, вспомнив, что мать видела Бренну с почти обнаженной грудью, на которой отчетливо виднелись следы его губ. – Но, несмотря на это, она очень рада, что я женюсь на вас. Джейн так хорошо о вас отзывается, так вас превозносит! Отец питает к лорду Данвиллу самое искреннее уважение. Как любая мать, моя мама посвятила себя тому, чтобы устроить брак своих детей, одного за другим. Моя женитьба – ее последний триумф. Поверьте, она рада всей душой. После досадного происшествия в клубе «Уайте» и всего, что за этим последовало, она наконец утешится, видя сына женатым на достойной женщине.
– Кстати, а что мы будем делать? Я имею в виду клуб, Хью и лорда Томаса. Когда мы объявим о том, что я подслушала?
Колин упрямо сжал зубы:
– Никакого заявления не будет.
– Как же это? Мы не можем позволить им творить свои черные дела безнаказанно.
– Как ни огорчительно это попустительство, но нам придется смириться.
– Но почему? Не понимаю. Только потому, что мы скоро поженимся...
– Я не позволю, чтобы мою жену публично уличали во лжи, назвали лгуньей.
– Но...
– Никаких «но»! Скоро я войду в вашу семью. Если я затею скандал, имя моих новых родственников будет запятнано. Не хочу давать лорду Данвиллу еще одну причину презирать меня. Мы просто будем жить дальше и постараемся забыть, что было.
– Мы не можем так поступить! Это несправедливо. Я не смирюсь, тем более теперь, когда я знаю правду.
– Можете и смиритесь.
– О-о-о, – простонала Бренна. – Теперь вы говорите, как лорд Данвилл, когда он читает мне нотации, что я должна и чего не должна делать.
– Не бойтесь, я не стану злоупотреблять нравоучениями. Но в данном случае вы должны понять, что так будет лучше для всех.
– Значит, вы на все согласны? Вас выгнали из клуба, назвали мошенником.
Его лицо окаменело, глаза смотрели устало.
– Это цена, которую мне приходится платить за то, чтобы жениться на вас.
Бренна ахнула и удивленно воззрилась на Колина, не в силах произнести ни слова. Цена, которую ему придется заплатить? А как насчет того, чем платит она?
– К черту, – воскликнул он, сжимая кулаки. – Я не хотел выразиться так грубо. Это цена, которую я плачу добровольно и без всякого сожаления. Я хочу сказать...
– Думаю, мы уже достаточно наговорили для одного дня, – Бренна. —, вам пора. Вас ждут дела.
– Ничего срочного, если честно, – тихо сказал Колин. – Но увы! Мне придется вас покинуть, чтобы вы могли отдохнуть. У вас очень усталый вид. – Он направился было к выходу, но остановился на полпути. – Кстати, Джейн говорила, что обязательно навестит вас сегодня днем. В последние несколько дней ей нездоровилось. Она просила меня передать, что только по этой причине не приходила к вам после того, как объявили о нашей помолвке. Во всяком случае, я сказал, что предупрежу вас.
– Вот и предупредили.
– Что ж, до свидания! Приятного дня. – Колин сдержанно поклонился. Потом его взгляд упал на кольцо, блестевшее на ее руке, и он улыбнулся. – Смотрится прекрасно, правда?
Рука Бренны непроизвольно потянулась к груди, пальцы перебирали край выреза.
– И правда, Колин. Просто не знаю, как вас благодарить.
– Так, значит, вам понравилось кольцо?
– Да. Очень.
– Я рад. Но вы ведь не заметили, что там есть надпись.
– Надпись? – Бренна удивилась. – Нет, не заметила. А что там написано?
Колин лишь приподнял бровь. Она стащила кольцо с пальца и поднесла его к глазам. Внутри ободка было выгравировано одно-единственное слово: «Непрошеная».
– Непрошеная? Что бы это значило?
– Хм, дайте подумать. – Он почесал подбородок. – Кажется, это прилагательное. Означает – та, что приходит без приглашения, по своей собственной воле.
Бренна не могла не рассмеяться.
– Я не о значении слова. Я хочу знать почему? Что оно для вас, Колин?
Он открыл дверь и шагнул в коридор, а потом обернулся:
– Вы очень скоро поймете значение этого слова, моя дорогая.
«Черт меня побери, – думал Колин, – если я не заставлю ее понять».
Глава 17
– Послушайте, все было просто замечательно, правда? Леди Данвилл хорошо потрудилась, при том, что у нее было так мало времени.
– Да, в самом деле, – согласилась Бренна, рассеянно перебирая флакончики на своем туалетном столике. Ее муж стоял сзади, лениво опираясь на спинку кровати. Сюртук небрежно свисает с одного плеча, галстук развязан и висит на шее длинной лентой. В зеркале маячило его отражение – вот он расстегивает верхнюю пуговицу рубашки, под которой открывается мускулистая грудь. Бренна судорожно вздохнула.
Ее муж! Она уставилась на собственную руку. Разумеется, сегодня она вышла замуж, и все-таки... Ее передернуло: на пальце красовалось кольцо – простой золотой ободок. Утренняя церемония запомнилась Бренне смутно. Она стояла рядом с Колином, в бледно-сером шелковом платье, и ей было до слез жаль Маклахланов. Вот бы старики дожили до этого дня, порадовались бы за нее! «Совсем не таким представлялось ей раньше собственное бракосочетание. Ее окружали люди, которых она едва знала. Бренна стояла, глубоко погруженная в размышления, уставясь в пол, и даже не заметила, что пришел ее черед произнести брачный обет. Как глупо!