поймут парни, нагло залезла Сайми на руки, втиснувшись между ней и принцем.
— Но не декан некромантского факультета!
— Какие вы громкие! — нарочито причитаю, выныривая из собственных страданий. Мик по-прежнему держит меня за руку, от него словно исходят волны спокойствия.
— Главное же, что получилось? — настаивает Сайми.
— Получилось, — с гордостью отвечает Нари.
— Расскажешь, что произошло? — тихо спрашивает у меня Мик, поглаживая ограничитель большим пальцем.
— Не хочу, — честно отвечаю. — Это… сложно.
— Когда будешь готова, я попробую понять, — ободряюще улыбается парень.
В итоге парни остаются до самого вечера. Нари, пользуясь положением, заказывает в нашу комнату всякие вкусности из столовой. Мы болтаем на всякие разные темы, время пролетает незаметно. Принц неожиданно открывается с другой стороны, когда сбрасывает маски. Он, оказывается, и шутить умеет, и на колкости отвечать. Правда, это все случилось благодаря мягким колкостям Сайми, от которой это звучит ну очень неожиданно!
— Ладно, пора избавиться от ректоровского подарочка, — вздыхаю и встаю с кровати. — Думаю, толпа жалобщиков разошлась.
— Провожу тебя? — вызывается Мик. Пожимаю плечами.
— Если хочешь.
— Мы пока здесь побудем, — отмахивается Нари, оторвавшись от спора о законе про ограничение магии.
— Я считаю, что это неправильно. Многие даже не узнают свой потенциал, — парирует Сайми, когда мы выходим из комнаты.
— Тихо, — хмыкает Мик.
— Согласна! — искренне поддерживаю его.
— У тебя больше не болела голова?
— Немного, — вспоминаю короткую вспышку.
— Ты должна показаться целительнице снова! — с неожиданным жаром настаивает Мик.
— Ладно, — сразу же сдаюсь от его напора. — Завтра покажусь. Хотя я забыла сегодня выпить лекарство.
Мы молча идем по коридору, каждый думая о своем. Здороваемся с редкими проходящими сокурсниками.
— Свидания после двадцати в академии запрещены! — неожиданно взрывается на весь коридор знакомое эхо. Мой спаситель и навигатор Бруно! Я обещала поблагодарить его, но совсем забыла.
— Мы и не на свидании, — с улыбкой отзывается Мик, вертя головой, чтобы найти источник звука.
— Не парься, он все равно невидимый, — говорю ему.
— Он? — Мик выгибает брови.
— Я — Бруно, путеводный джинн! — пафосно заявляет эхо. — Я слежу за вами даже тогда, когда вы думаете, что вас никто не видит. Именно я знаю все тайные закоулки для парочек, но ни за что не расскажу вам об этом!
— Мы как-нибудь сами найдем, — парирует Мик. Так, стоп. Что за глупости они обсуждают?!
— Вообще-то, скоро отбой, — напоминает эхо услужливо. — Хотя постойте. Я вижу ограничители. Тогда понятно, куда держим путь. Сообщаю по своим тайным источникам, что кабинет ректора свободен!
— Спасибо, — благодарит Мик и уже увлекает меня за собой, когда я останавливаюсь. Если в академии есть такая информационная система, почему же до сих пор не ясно, кто заколдовал Лору?
— Бруно, подожди. Ты же все видишь? — начинаю издалека.
— Конечно!
— Тогда почему в академии есть нераскрытое преступление?
Бруно замолкает. Исчез, что ли? Сбежал?
— У всех есть ограничения, — пространно отвечает он. — У всех есть ограничения, — голос Бруно тает, растворяясь в воздухе.
— Не понимаю, — выдыхаю, когда мы оказываемся на улице.
— Может быть, Бруно кому-то подчиняется? — предполагает Мик.
— Не факт, что ректору…
— Почему? Может, и ей.
Прикусываю язык, чтобы не сказать лишнего. Хотя, может, пора поделиться предположением рэна Ванджелиса обо мне? Называется, надеялась побыть подальше от дворцовых интриг, а вот они тут, родимые!
— Пойти с тобой? — спрашивает Мик, когда останавливаемся у кабинета рэнс Дель Мара.
— Нет, я лучше сама.
Мик отпускает мою руку, которую периодически держал, и пропускает вперед.
Коротко стучу в дверь, слышу «Войдите!» и захожу в просторный кабинет.
Пахнет лавандой. Я ждала мрачный пережиток прошлого в интерьере, но вся мебель, как и стены, выдержаны в белых и бежевых тонах. Разве что стол черный, и за ним, не спуская с меня цепкого взгляда, сидит ректор, покуривая трубку.
— Проходите, рэнни, — она кивает на удобное бежевое кресло напротив ее стола. — Вы, надеюсь, последняя?
— Вроде бы. — Сажусь на предложенное место, ерзаю немного. Некомфортно под таким пристальным вниманием.
Отложив трубку, рэнс берет со стола папку, на которой написано мое имя, и произносит:
— Рассказывайте.
Я кратко излагаю сухие факты, вставляя редкие эмоциональные «Они не имели права копаться в ее вещах!». Рэнс кивает, не отрываясь от чтения. После моего рассказа она спрашивает о начале нашей дружбы, странном поведении и прочим.
— То есть вы не считаете, что это сделала ваша подруга? — подытоживает рэнс и кладет папку на стол. Сцепляет руки, облокачивается на стол, положив подбородок на пальцы.
— Я в этом уверена!
— Вы допускаете мысль, что Адель владеет черной магией? — сразу же выстреливает следующий вопрос.
— Зачем ей это нужно?
Рэнс Абигейл хмыкает.
— Я не люблю ответы в виде вопроса, — медленно говорит она.
— Нет, я не считаю, что Адель владеет черной магией, — уверенно заявляю.
— Это хорошо. Только вы ошибаетесь.
Рэнс делает короткий жест рукой, чтобы я молчала. Она с трудом встает, опираясь на белую трость. Пересекает кабинет к столику с кувшином, наливает себе вина из стеклянного графина. Делает короткий глоток.
— Что есть магия? — после некоторой паузы говорит рэнс. — Это материя. Только мы решаем, что из нее ткать. Откуда ты думаешь, Кайли, ведьмы берут силу? Как раз из темной магии. Они преобразуют ее в светлую неосознанно, это на уровне инстинктов. Да, они могут обратить этот процесс, заставить его идти вспять. Но, — рэнс делает еще один глоток. — Но черная магия тратит намного больше их сил, она скудна, хотя многие думают иначе. Чтобы достичь большего, нужно отдать большее. Чаще всего чью-то жизнь. Скорее всего близкого. Или же, для меньших результатов, отдать свою внешность и получить всеобщее презрение, потому что правда будет написана на их лицах.
— Разве не только оборотни становятся падшими? — спрашиваю удивленно. Никогда не слышала о подобном!
— Нет, но ведьмы достаточно умны, чтобы не заниматься этим. Как вы знаете, они живут кланами. Им есть что терять.
— Вы так много знаете… — произношу несмело. В голове возникают кое-какие подозрения, и рэнс ректор подтверждает их одной фразой:
— Да, я тоже ведьма. Мне больно, что моим сестрам и братьям не дают такое же место в обществе, как и остальным, просто потому что в народе есть глупые страхи на счет наших возможностей. Все зло приписывают нам, любые преступления! — Голос рэнс дрогнул. — Я поклялась, что, если стану ректором, в моей академии будут учиться ведьмы и ведьмаки. Я выбрала лучшую пару среди своего народа и жду, что они докажут, что могут быть местами даже лучше прочих рас. И они знают об этом, мы разговарили при поступлении. Потрясающий дар! Теперь, обладая такой информацией, вы мне скажите, подходит