— Вы сошли с ума! — воскликнул Рипарфон. — Говорить о любовных похождениях влюбленному!
— А что, мне говорить о них отшельнику, что ли? Именно потому, что он влюблен, я и говорю ему о них. Любовь лечат любовью, сказал кто-то и где-то.
После обеда трое друзей вернулись во дворец. И сразу бросилась в глаза перемена среди придворных: все они старались наперебой проявить любезное внимание к Эктору, которого ещё утром избегали. Эктор отвечал всем, проявляя сдержанность.
— О вас говорил король, — тихо заметил Рипарфон.
Эктор улыбнулся: яснее не объяснишь.
В одном углу зала суетилась толпа молодых придворных, окружив игральный стол. Как оказалось, за ним сидела герцогиня Бургонская, наследница, недавно приобретшая свои титулы.
В ту минуту, когда друзья подходили к ним, дверь в зал открылась и вошла герцогиня Беррийская — юная дочь герцога Орлеанского, только что вышедшая замуж за внука короля.
Эктор увидел её впервые. Она была ещё почти дитя, но дитя, обладавшее красотой Афродиты. Врожденная грациозность каждого её движения восхищала взор; в её глазах светился проницательный ум; лицо постоянно было озарено полускрытой улыбкой. Она всем нравилась и всех поражала.
Рипарфон взял за руку кузена и подвел его к принцессе, чтобы представить.
— Друг моего отца всегда будет моим другом, — сказала она. Ее взгляд показался Эктору подобным огненному лучу.
— Ваше первое слово возносит меня на вершину моих желаний и больше мне их не оставляет, — галантно ответил он.
— Ничего более? — спросила она с милой улыбкой. — Вы в этом уверены? Вы даже знаете человека, который ничего бы не желал?
— Я знаю только тех, которые желают лишь того, что можно получить. В этом случае у них как бы нет никаких желаний.
— Я всегда думала, что благородная и достойная высшего счастья душа может победить все препятствия.
— Все ли?
— Все. — Голос юной принцессы звучал с необыкновенной звучностью.
Тут к ней подошла раскланяться принцесса Лоренна, и разговор прервался.
Разговор с принцессой произвел на Эктора какое-то непонятное впечатление. Нельзя было не увлечься этим прекрасным существом, и в то же время Эктор чувствовал к ней некоторое нерасположение.
Разговор о военных делах во Фландрии отвлек было его от принцессы. Но через час ему пришлось о ней вспомнить. Поднимаясь с кресел, она выронила веер. Он поднял и подал ей. В ответ последовала самая обворожительная улыбка, и принцесса удалилась, сопровождаемая восхищенными взглядами присутствующих.
ГЛАВА 31. СТАКАН ВОДЫ
Встреча с принцессой вызвала у Эктора желание навестить герцога Орлеанского. Рипарфоном поддержал его и два друга отправились в Париж на другой день после встречи с королем.
Герцога они застали в его кабинете. Посреди комнаты стоял стол, заваленный книгами. Рипарфон взял одну из них, пролистал и бросил.
— Вот уж прекрасное занятие, — произнес он с неудовольствием.
Внимательно следивший за ним герцог улыбнулся, взял книгу и аккуратно убрал её на место.
— Что же это? — спросил Рипарфон. — Вы снова занимаете свой ум изучением всяких бредней?
— Но это вовсе не глупые бредни, пусть даже и бредни. Это творение Арнольда Вильнева.
— Не знаю, кто это такой, но уверен, что его сочинения — собрание заблуждений и сумасбродств. Вы не поверите, — обратился Рипарфон к Эктору, — этот человек занимается магией. Его самое пламенное желание — видеть черта.
— Говорите, сколько хотите, — ответил принц, — а я берусь убедить вас в своей правоте. Хотите — сегодня вечером?
— В какой пещере дьявол назначил вам свидание?
— Нет никакой пещеры. Но мадам д'Аржантон можно подозревать в родстве с сатаной.
— Так вы хотите отвести меня к ней?
— Хоть сию минуту.
— И там будет совершено мое обращение?
— В один миг.
Рипарфон топнул ногой.
— Ей-Богу, сударь, вы дешево цените мои убеждения и мой рассудок.
— Ваши убеждения рассеются, как эта щепотка. — И принц взял несколько песчинок из песочницы на столе и бросил их в воздух.
— Ах, так? Идемте же. — Рипарфон был решителен.
— А что же мсье де Шавайе? За меня вы или против?
— Ни то, ни другое, — ответил Эктор. — Я жду, ваша светлость.
— Прекрасно. Но я знаю ваши отношения с цыганками, а от них до чародеев — один шаг. Что же касается его, — и принц коснулся руки Рипарфона, — мы его вмиг перевоспитаем.
И они отправились к мадам д'Аржантон. Та встретила их с восторгом. У неё никого не было, кроме маленькой девочки лет семи-восьми, игравшей в углу. Сама д'Аржантон суетилась, как порхающая с ветки на ветку иволга в первые ясные дни весны.
— А где же маг? — спросил удивленный Рипарфон.
— Потерпите, сейчас будет, — ответила графиня.
— Хорошо. Тогда где же книги по черной магии, мертвые головы, старые жабы, змеи, кошки и прочее? Я ничего не вижу…Ваша программа недостаточна.
— Но мой маг не похож на других. Он усовершенствовал науку. А в ожидании хозяина здесь находится его помощник. Вот, — и графиня указала на девочку.
— Ребенок?! — Эктор был в недоумении.
— Да, наш маг попросил выбрать из моих женщин самую невинную и простодушную.
— И что же она должна будет делать? — спросил Рипарфон.
— Вы сами увидите, — ответил герцог.
В этот момент в дверь постучались. Появился мужчина лет пятидесяти, прекрасно сложенный и с очень живыми глазами. Он раскланялся со всеми, сел на стул, подозвал к себе девочку и стал задавать ей вопросы, на которые она отвечала, забавляясь цепочкой на шее мага. Все это время руки мага дотрагивались до волос, плеч и рук девочки. Наконец он сказал:
— Девочка готова. Она прозрела.
Стол передвинули на середину комнаты и поставили на него стакан с водой. Маг подвел девочку к столу, взял стакан в руку, попросил девочку дотронуться до стакана, обмакнул в воду палец, влил в неё каплю жидкости из позолоченного флакона и снова поставил стакан на стол.
Когда вода в стакане успокоилась, маг провел рукой по глазам девочки, выглядевшей очень серьезной.
— Графиня и вы, господа, — произнес маг, — можете обращаться к девочке с вопросами.
— О чем, о прошлом или о будущем? — спросил Рипарфон.
— Обо всем. Сейчас она не владеет своим телом. Ее душа свободно витает в пространстве и видит истину.
— И все же, она что, узнает или угадывает истину? — допрашивал Рипарфон.
— Оставьте ваши вопросы, вы, человек без веры. Лучше перейдем к опытам, — вмешался герцог Орлеанский.
Воцарилось всеобщее молчание. Тогда встал с места герцог и подошел к столу.